Элтэнно. Хранимая Звездой - Адские хроники. Обоюдоострый меч

– Ну, ты же уже специалист в этих вопросах, – с надеждой воззрился на неё страдалец так, словно напрочь не замечал её сарказм. – Может, Карина в чём-то ошибается? Не знаю… Как-нибудь не так тест делает? Всё-таки ей шестнадцать только.

Молодая женщина почувствовала, что в горле у неё пересохло. Сок оказался кстати. Она сделала несколько глотков, но облегчения не испытала. Голову словно сдавил невидимый обруч. Так что она поставила локти на столешницу и опустила лицо в ладони, чтобы потереть большими пальцами виски. Она всерьёз засомневалась в собственной трактовке проблемы – вдруг Толик боялся не отцовства, а тюрьмы?

– Блин, Толя. Может тебе с кем из друзей-мужчин посоветоваться? – нашла она выход из своего дурацкого положения.

– Не, друзья сразу по всем знакомым разнесут, а ты… ты вот меня никому не сдашь.

Лея засмущалась. Оказанное доверие требовало участливого сочувствия, которого почему-то ею не испытывалось. Вообще. И в общем, и в частном.

– У неё претензии к тебе?

– Не, вроде. Она просто радуется.

– Толь, а в чём тогда, собственно, проблема-то? – через некоторое время всё же сказала молодая женщина. – Чего ты боишься? Перемен в жизни? Так кто тебя заставляет всё кардинально менять? Отцом можно быть и на расстоянии. Помогать растить ты, конечно, обязан, но насколько глубоко участвовать в воспитании решать только тебе. А брак? Насильно он редко приводит к счастью. Скорее, к более острым взаимным претензиям. Если не хочешь – не делай этот шаг.

– Да разве в этом дело? – искренне удивился Толик, казалось даже протрезвев от испытанного им возмущения.

Лея тут же осторожно поинтересовалась:

– А в чём?

– Да не могу я иметь детей из-за… Неважно. Но из-за этого, значит, получается, что она мне изменила. И чего делать? Сразу её послать или по рождению ребёнка генетическую экспертизу провести, чтобы окончательно и показательно разочароваться в человеке?

– О-о-о, – промычала молодая женщина, допивая сок. Ей очень захотелось повториться со своим вопросом про то, где же нынче друзья Толика пропадают так некстати. Неужели она столь мало за него работы в офисе делает, чтобы ещё и такой факультатив на себя брать?

– Вот ты же нормальная девчонка. Скажи, из-за чего вообще можно под другого лечь, а потом в глаза смотреть как ни в чём не бывало?

В очередной раз подумав, что у неё снова произошла ситуация, когда хотелось как лучше, а на самом деле лучше бы и не начиналось, Лея отставила опустевший стакан и ухватилась за бокал шампанского, как за спасительную соломинку, а затем в отчаянии осмотрелась по сторонам. Взгляд её при этом непроизвольно задержался на барной стойке, за которой парень в оранжево-красной строительной каске залпом выпивал дымящийся стопарь, а там, под довольный возглас остальных посетителей, получал от бармена битой по голове. Каску он после этого, хохоча, снял.

«М-да, для того чтобы так веселиться, всё же нужна молодость», – обескуражено подумала молодая женщина и сделала осторожный глоток шампанского. Совесть и благоразумие говорили ни в коем случае не пить спиртное, но в такой ситуации было сложно последовать голосу разума. И, наверное, инстинкты были правы, так как дар речи к ней всё-таки вернулся.

– Знаешь, у меня относительно измен своё видение, – сказала Лея и секундой позже поняла, что не надо ей никаких речей выдумывать. Она действительно нашла отличный выход из сложившегося положения. Осознала, что лучше всего честно высказать собственное пуританское мнение… а после этого сразу сбежать от дальнейшего разговора под предлогом естественной нужды. И уж там, в туалете, наверняка удастся выдумать достойную причину, чтобы убраться из этого бара подобру-поздорову. Хотя бы, например, подговорить позвонить Леночку или Дану.

Но судьба всегда любила корректировать планы Леи. Молодая женщина не успела приступить к осуществлению своего озарения даже в самой начальной его стадии.

– Госпожа Пелагея, простите, что не подошёл выразить своё почтение сразу. Не узнал вас со спины.

Она непонимающе уставилась на резво приблизившегося к их столику мужичка средних лет – лысого и худощавого. Вроде выглядел он опрятно и по-деловому несмотря на то, что рубашка была в клетку и на выпуск. При этом черты его лица не были отталкивающими, скорее наоборот, но что-то во взгляде тёмных глаз и радушной улыбке заставило Лею мгновенно насторожиться. Они показались ей очень знакомыми. Такими, как будто с ними у неё оказались связаны некие существенные неприятности. Обращение же сбивало с толку, хотя имя мужчина произнёс верно, а, значит, где-то жизнь их сталкивала.

Как бы то ни было, она отчётливо поняла, что не хочет общаться с этим типом даже ради забытых воспоминаний. А потому, не зная как ещё отреагировать, с холодной вежливостью осведомилась.

– Вы что-то хотели?

Подобные вопросы, заданные официальным тоном, и так резко отбивают охоту к продолжению разговора. Лея же за годы путешествий на вечерних электричках добилась совершенства в соответствующей интонации. Практика показывала, что все желающие познакомиться или сразу начинали искать другой объект симпатий, или отвечали что‑то банальное и уходили не солоно хлебавши. Упрямцев находилось не так уж много, поэтому не было ничего удивительного, что мужичок намёк понял.

– Не смею мешать вашим делам, – сказал он, однако последующие его слова, произнесённые со слащаво-угрожающими нотками, заставили вздох облегчения Леи застрять где-то посередине пути. – Но буду рад, если по их завершении вы снова посетите мой дом сладострастных утех. Перемены вызвали бы ваш интерес. Правда, основная их часть заключается в том, что бизнес переехал в другой город, но мои клиенты будут безмерно рады видеть вас там, госпожа Пелагея.

Мужчина старомодно поклонился, а Лея машинально допила бокал шампанского до дна, хотя рассчитывала этого не делать. Просто в голове у неё моментально помутилось, и это усугубило её шок. Она даже едва уловила, что незнакомец, довольно насвистывая какую-то неприятную для неё мелодию, неторопливо уходит из бара. Даже то, что Толик изменился в угрюмом выражении лица и уже не столь пьян, она осознала не сразу.

– Ни х… себе, – наконец произнёс парень, сумев побороть собственное бескрайнее удивление. – А давно ты этим… Садомазо занимаешься?

Она закашлялась. То ли из-за вопроса, то ли из-за специфики напитка.

– А, впрочем, какая разница? – пришёл к некоему выводу Толик. – Наверно, просто все бабы такие, и нечего мне тут чего-то себе воображать. Пойду я.

Он действительно встал и не считая положил из кошелька на стол несколько крупных купюр, а затем на шатающихся ногах побрёл прочь. Лее, конечно, очень хотелось открыть рот и сказать хоть что‑нибудь в своё оправдание. Ей хотелось хоть как-то объяснить, что всё вовсе не так. Совсем не так! Но она не могла сосредоточиться на реальном мире. У неё сильно кружилась голова, а мысли начали нести какой-то бред.