Наталья Юрай - Бороться и искать

– Княгиня, мы не в тягость тебе. Я с луком управляюсь хорошо, а помощник мой, – тут ведунья подтолкнула Катю вперёд. – И кинжалом владеет и с мечом справится.

Катя в нахлобученной по самые глаза шапке и вправду смотрелась парнишкой. Отороченная мехом жилетка с кожаным узором была девушке великовата и сейчас надёжно скрывала от посторонних глаз девичью грудь. Странную одёжу когда-то выменяла Любава у заезжего купца, который вёз ее от самых южных степей. Жилетка была с секретом: под каждым элементом диковинного узора была вшита тонкая металлическая пластина. Вещица была тяжела, но женщину могла защитить от нежданного удара и спереди, и сзади. Схватила её ведунья в последний момент, когда стало понятно: жителям Поляницы придётся отстаивать своё право на жизнь. Мэрит осмотрела пополнение и молча кивнула в сторону арсенала.

Огонь шёл по крышам, лизал заборы и сухую прошлогоднюю траву, что не успели подъесть козы. Люди метались, рогатинами сволакивая горящую солому со скатов, растаскивая тлеющие брёвна, пытались спасти скотину. Ватага разбойников носилась по улицам, постепенно закручивая спираль движения вокруг княжеского терема. Сейчас никто уже не ринется туда выяснять, что происходит и, если что, защитить. Другие заботы у жителей Поляницы.

Два всадника несли, подхватив за цепи, таран с железным передним концом – барана. Они подъехали к княжеским воротам, спешились, надели цепи на плечи и начали раскачивать своё орудие, пока оно не врезалось в ворота и не смяло брёвна в центре. Этот сухой звук услышали все, кто был во дворе и тереме. Мэрит подняла руку – возле куч сена, уложенных поперёк въезда и облитых смолой, стояли мальчишки с факелами. Княгиня дала знак и ленивый огонь стал пожирать предложенную ему еду, ворота распахнулись, первые несколько всадников ворвались во двор. Секундного замешательства врага хватило лучникам, чтобы уложить трех разбойников, но сзади уже напирала основная масса нападающих, да и огонь быстро насытился и уже никого напугать и остановить не мог.

Катя закрыла глаза, выдохнула, выкинула из головы все мысли. Свой любимый кинжал с коваными специально под её ладонь рукояткой и гардой она оставила на постоялом дворе, в арсенале нашелся лишь странный кривой нож непонятного происхождения да узкий меч, которым какой-то отпрыск княжеского рода баловался в детстве. Но оружие было сделано на совесть, и девушка уповала него и на собственные навыки. Она сняла шапку, сунула за пазуху, перевязала лоб и короткие волосы широким куском ткани, в который был завёрнут один из клинков. Сбоку от себя положила несколько палок и старую булаву с отколотым от навершия куском, за поясом торчали два ножа для разделки дичи. Катя чуть присела, пружиня коленями, и выставила вперёд согнутые руки.

– Не медлить, не жалеть, не бояться. – повторяла она наставления Бабая. – Не медлить, не жалеть, не бояться. Не медлить, не жалеть…

Прямо на неё нёсся разбойник, размахивающий над головой ятаганом. Катя отпрыгнула в сторону, успев сделать одно лишь движение: полоснуть под коленом животного. Выполнить его в реальности оказалось сложнее, чем на ментальном симуляторе. Лошадь, сделав еще несколько шагов, упала, придавив телом наездника, значит, у Кати есть время не смотреть назад до тех пор, пока неприятель не встанет и не нападёт со спины.

Разбойники спешивались и кидались на защитников терема. Внизу, в самом подполе, так и остался не откопанным до конца потайной ход. Могута ждал, когда привезут морёный дуб для подпорок, и сейчас осаждённым попросту некуда было отступать.

Любава, устроившись на верхнем пролёте высокого крыльца, сделала всего несколько выстрелов. Слишком тесный двор и активно двигающиеся люди не давали возможности стрелять прицельно. Ведунья отыскала глазами Катю, та кружила в странном танце с одним из разбойников, и женщина поняла, что девушка сумеет постоять за себя. Любава поудобнее ухватила рогатину и сдвинула вперёд висящий на поясе мешочек с золой, что можно было бросить в глаза нападающего.

Горожане пытались справиться с огнём и спастись. К дальним сёлам, где часть дружины искала змея, во весь опор мчались за подмогой гонцы, обитатели княжеского терема отчаянно дрались за свою жизнь. Могута, зажатый со отрядом в узком переулке, уже понял свою ошибку и оценил стратегию врага. Князь разил направо и налево, но разбойникам, которых было отнюдь не больше, чем воинов князя, было легко контролировать запертых в маленьком просвете между бревенчатыми частоколами людей. А в это время две группы всадников подъехали к Полянице с двух сторон, чтобы через несколько минут сойтись в одной точке.

Дружинники во главе с Фёдором неслись к терему, не отвлекаясь на происходящее на улицах. Завидев распахнутые ворота княжеского двора, воины ринулись в них и влетели с размаху в самый разгар борьбы.

Хватило одного взгляда, чтобы понять и оценить всё, что произошло. Вид двора, освещённого заревом пожара и несколькими догорающими факелами, наглядно демонстрировал, насколько дорого ценили свои жизни и честь люди Могуты. Где-то в глубине терема раздавались гортанные чужеземные ругательства Мэрит, и часть дружинников сразу побежала на выручку княгине. Кто-то худой и юркий, кого трудно было разглядеть в подсвеченных красным сумерках, из последних сил отбивался от двух разбойников. Туда уже спешил, перепрыгивая мёртвых и раненых, Меньша. У крыльца, неловко развернув ногу, лежала Любава, Фёдор кинулся к ней, приподнял голову и двумя пальцами нащупал пульс на шее. Жива! Ведунья застонала, открыла глаза.

– Фёдор…

– Ранена?

– Нет. Оземь ударилась, а в горлицу никак не перекинусь. – Любава улыбнулась окровавленной страшной улыбкой, дотронулась до разбитой губы и поморщилась от боли. – Скинули меня с крылечка эти псы поганые. Ты иди, я сама.

Фёдор подтянул подругу к бревенчатой стене и, на ходу добив мечом шевелящегося еще разбойника, взбежал по ступеням в терем.

– А ну, братишка, посторонись! – Меньша перекинул булаву из руки в руку и, выпустив ее на мгновение в свободный полёт, сдерживаемый прочным кожаным ремнём, обвивающим запястье, нанёс коренастому разбойнику в меховой шапке сокрушительный удар по голове.

Страшное оружие смяло череп. Мужчина, по виду напоминающий жителя южных княжеств, сначала упал на колени, а затем рухнул в землю лицом, превращенным в кровавое месиво. Второй нападавший попытался было обойти богатыря, но булава нагнала и его: хрустнули позвонки, и человек хрипло вскрикнул, не успев увернуться от следующего, уже смертельного удара.

Из-за угла выглянула тёмная голова, и чья-то фигура кинулась к открытым воротам. Меньша освободил руку от булавы и вытащил меч. Удивительно проворно большое тело дружинника метнулось наперерез удирающему разбойнику. Шваркнуло по кольчуге лезвие и раздался визг, больше похожий на крик свиньи. Обессиленная Катя наблюдала, как рослый светловолосый детина вонзил меч в живот неприятеля, резко вздёрнул лезвие вверх и тут же вынул его, оттолкнув тело ногой. Нагнувшись, Меньша обтёр клинок рубахой мёртвого разбойника, убрал оружие в ножны и только тогда взглянул на худенького паренька в чужеземной одежде без рукавов, надетой поверх простой рубахи. Обвёл рукой поле боя: