Варвара Тэш - Пятый мир

Габриэлла едва заметно поморщилась – неожиданно недавние манипуляции Алисера с её головой обрели болезненно ясный смысл.

– Что случилось потом? – спросила она, стараясь отвлечься от неприятных подозрений о том, как близко на самом деле оказалась сегодня к собственной гибели.

– Потом… как мне показалось, прямо из взрыва выбралась та тварь.

– Какая тварь? – обеспокоенно уточнила Габриэлла.

– Которую мы с тобой за пять минут до этого прикончили.

Это заставило Габриэллу обернуться, обратив растерянный взгляд на подозрительно затихшего Эмери. Затянувшуюся тишину разорвал свист закипевшего чайника, и Бертран, чуть вздрогнув, отвернулась, торопливо снимая его с плиты. Феликс всё молчал, и она буквально чувствовала, как он прожигает её затылок пристальным взглядом.

– Но это ведь невозможно, – наконец покачала головой наблюдательница. – Ты уверен, что это именно та тварь?

– Откуда мне знать? – ворчливо бросил напарник. – Она не представилась. Но выглядела очень похоже.

– И… и что случилось потом?

– Мясорубка, вот что, – Феликс досадливо скривился. – Мне еле удалось её убить… второй раз. Гадина оказалась такая же прыткая.

Габриэлла разлила чай по кружкам и, вернувшись в комнату, протянула одну напарнику.

– Ты сам-то цел?

– Да, – тот молча забрал чашку и хмуро в неё уставился. – Наше оружие вполне сносно работает на этих тварях, – он раздражённо цокнул языком. – Но всё это неправильно. Не знаю, кто стоит за этим.

«Например, какой-нибудь красноглазый демон, о котором никто кроме тебя не знает, а должен бы», – с упрёком напомнил внутренний голос.

– Почему ты так уверен, что кто-то делает это намеренно? – не зная, кого именно пытается сейчас убедить, Габриэлла села на кровать, поджав под себя одну ногу. – Возможно, что-то изменилось в промежуточном изменении?

– Пусть так, но ни одна тень не способна принять физическую форму, на то они и тени. Кто-то сознательно изменяет их, – он помедлил, постукивая пальцами по чашке. – И ты с этим связана.

– Я?!

– Оба происшествия случились в непосредственной близости от тебя. В обоих случаях ты могла погибнуть, – он помолчал, смерив собеседницу тяжелым взглядом. – И в обоих случаях необъяснимым образом спаслась.

– Мне кажется, рано судить о подобном, основываясь всего на двух случайностях, – осторожно заметила Габриэлла.

– Случайностях? – процедил Феликс, в его глазах вспыхнуло негодование. – Кто-то сегодня вытащил тебя из-под обломков и принёс сюда. Кто-то оказался в том поезде и убил зверя, прежде чем он успел разорвать тебя на куски. И ты мне говоришь о случайностях? Я собственными глазами видел, как тебя завалило, но взгляни! – он махнул рукой в её сторону: – на тебе ни царапины!

– Ну извини уж…

– И давай не будем даже вспоминать, что с того случая в метро ты ведешь себя странно.

– Ничего подобного! Я просто…

– Просто что? Устала? Испугалась?

– Я…

– Что ты скрываешь от меня, Бертран?

Габриэлла почувствовала, что начинает злиться. Феликс был с ней с самого первого дня перерождения и за прошедшие годы стал для неё не просто напарником. Он был старшим товарищем, наставником, защитником и другом. Тем, к кому она всегда прислушивалась и кому доверяла. За десять лет знакомства она успела привыкнуть к его вспыльчивому темпераменту и ворчанию, зная, что успокаивается Эмери так же быстро, как и вскипает, стоит лишь переждать шторм и дать ему выговориться. На все выпады напарника она реагировала спокойной иронией и уж точно никогда прежде не испытывала потребности затевать серьёзных споров. Зачастую Габриэлла уступчиво принимала точку зрения Феликса, даже если мысленно не всегда с ним соглашалась. Но в это мгновение всё в ней воспротивилось его словам, и привычное миролюбие вдруг дало сбой.

– Хватит на меня кричать, – сердито процедила она, сама удивляясь тому, как резко прозвучал её голос. – Я понимаю не больше твоего. Хочешь разобраться, что творится, так иди в лабораторию и ори на медиков. Или я виновата просто в том, что осталась жива?

– Я этого не говорил, – опешив от внезапной вспышки раздражения, пробормотал Феликс.

– Ну тогда о чём мы тут с тобой разговариваем? По-твоему, я укрываю преступника, учинившего все эти бедствия?

«А ведь, возможно, так и есть», – глумливо шепнул внутренний голос, только ещё больше разозлив её. Габриэлла хладнокровно проигнорировала доводы совести, отказываясь верить, что Алистер причастен к происходящему.

Феликса, впрочем, её отповедь немного остудила. Виновато моргнув, он прочистил горло, соображая, как разрядить обстановку. Габриэлла, поджав губы, ждала извинений, но в голову напарника пришли совсем иные мысли.

– Пойми, всё очень серьёзно, – через силу выдавил он, стараясь говорить спокойно, что ему в принципе было несвойственно. – Если… если кто-то морочит тебе голову или угрожает, я должен знать. Не скрывай от меня ничего.

Слушая его сбивчивую речь, Габриэлла с подозрением сузила серо-зелёные глаза. Феликс что-то знал… что-то подозревал. Ему либо было известно об Алистере, либо он говорил о ком-то другом, предполагая, что этот загадочный «некто» её преследует. Очень любопытно. И непонятно.

– Ты ведь кого-то подозреваешь, – в лоб заявила она. – Это же не пространные домыслы, так? Ты догадываешься, кто мог устроить те нападения, и теперь думаешь, что он со мной как-то связан. Я права?

– Я понятия не имею, кто мог сотворить такое! – мгновенно вскинулся Феликс. – Я говорю лишь о том, что вижу. Ты ведешь себя подозрительно.

– Ты так скоро договоришься до того, что это я создаю тех тварей, – угрюмо заметила Габриэлла.

– Откуда мне знать? – Эмери враждебно ощетинился. – Может, так оно и есть. Ты скрываешь от меня нечто важное, Бертран.

Растущее в душе чувство вины за собственные недомолвки схлестнулось со злостью на Феликса за неустанные попытки заставить её поступать и думать так, как хочет он сам. Злость разгромила и уничтожила жалкие остатки терпения.

– Да! – всплеснула руками Габриэлла, едва не расплескав свой чай на одеяло. – У меня под кроватью сидит карманный маньяк-убийца, и мы по вечерам от скуки вытаскиваем теней из их измерения!

– Это не шутки, – посуровел напарник, не разделяя её сарказма.

– А кто шутит? – она вскинула брови в наигранном удивлении. – Полезай под кровать и проверь. Возможно, найдешь там ещё и способность держать себя в руках, не срываясь на меня каждую минуту.

– Вот что. Хватит этого цирка, – со стуком поставив полупустую чашку на журнальный столик, Феликс резко поднялся на ноги. – Я всего лишь о тебе беспокоился. Если не способна на элементарную благодарность, так я больше не буду утруждаться.