Дарья Гусина - Агентство Магической Реконструкции

– Ага, – Марьяша потянулась, хрустнув суставами, – и преподы работают на разных уровнях одновременно, методом разделения сознания – кальками.

– Точно! Нам же на уроках маговедения объясняли, – кивнула я. – Теперь понятно.

– Последний день лета, – с грустью сказала Марьяша, глядя в окно. – Дождь начинается. Последний летний дождь. Не верится, что мы уже студентки. А помните…?

Мы принялись наперебой вспоминать школьную жизнь, иногда веселую, иногда не очень.

– А Марьяша надавала тумаков тому новенькому, сыну какого-то высокого чина, который обижал собачку нашего школьного дворника! Какой скандал был! Хорошо, что папа Марьяши оказался выше чином и любителем собак!

– А помните, как у нас на уроке вышивки случайно ожили фартук, перчатки-прихватки и косынка! Ну и чучело получилось! Училка по рукоделию… ну та, с усами, мы еще подозревали, что она двоедушница, оказалось, принципиальная бодипозитивщица… испугалась так, что остаток урока икала!

– Да потому что я ненавидела и ее, с ее усами, и вышивание! Папа купил мне на Рождество «веселого духа» в ритуальной тыкве. Я его берегла, между прочим! Но вышивание так меня достало, что пришлось «обменять» подарок на несколько часов свободы, – захохотала Ксеня.

– Лучший Ксенин кадавр! – засмеялась я. – Два часа веселья и хаоса.

– Нет, – Ксеня прервала всеобщее веселье серьезным выражением лица. – Лучший мой кадавр за школьное время получился, когда мы подружились с Лу. Помнишь, Лу?

Я кивнула.

– В первый день в школе, вечером, тебя привели в общие спальни, и ты не выдержала. Весь день держалась, а в спальне расплакалась, убежала и спряталась под «кокон» между лестницами, – вспоминала Ксеня.

– Я скучала по родителям.

– Тебя найти никто не мог, даже преподаватель магии.

– Ты меня нашла, вернее, мое убежище обнаружил твой кадавр из носков, – с умилением вздохнула я. – Он был похож на бабочку.

– Я знала, что ты не выдержишь и захочешь посмотреть поближе, – улыбнулась Ксеня.—Я весь день за тобой наблюдала и поняла: ты не устоишь.

– Кстати, о ритуальных тыквах, – смущенно начала я. – Я там позаимствовала одну при переезде из хостела. Из твоей коллекции, Ксень. Хотела сразу рассказать, но времени не было.

– Да их у меня целая куча скопилась, мне не жалко, – подруга сначала махнула рукой, но затем напряглась и приподнялась с полушки: – Постой, Черри, зачем тебе понадобилась ритуальная тыква? В них обычно держат элементалей и мелких импов.

Я начала рассказывать, перемежая речь покаянными охами и вздохами.

– Так-так-так,– недобро прищурилась Ксеня. – То есть ты неправильно определила тип призрака? Это не тип «дэ», а тип «аш» или… или «эль»? Фантом высокой степени опасности? Способный создавать реалистичные иллюзии, путать сознание и за пару минут высасывать людей? И ты его слушала? Ты с ним говорила?! Ты серьезно, Лучезара?!!

Марьяша тоже добавила пару ласковых, мол, они пригрела на груди сектантку из общества «Фантомы – тоже люди!». Я знала, что мне достанется, и пыталась протестовать:

– Не преувеличивайте! У меня… у меня сработала интуиция!

– Ага! – Марьяша фыркнула. – Ты и про того типа, что вытащил тебя на руках из клуба, говорила, что откуда-то его знаешь. А в итоге, вспомнить так и не смогла.

– Я уверена, что я его… это совсем другое!

– Что показал тебе призрак? Сколько лет он там пробыл? Что помнил? Какую степень агрессии демонстрировал? – не унималась Ксеня. – Это очень важно!

– Конечно, важно! – взвилась я. – Я все учла! Я все учебники по призракам в Сети в свободном доступе проштудировала! Да, я ошиблась. Со временем и… с местом смерти…

– Со всем, – глубокомысленно резюмировала Марьяша.

– Просто это… это необычный случай… необычный призрак! Он… он пробыл там восемь лет.

– Восемь лет?! Слишком мало, чтобы снизить посмертную агрессию и слишком много для того, кто питается выбросами боли и отчаяния! – ужаснулась Ксеня. – Если это «эль», он мог перебить кучу народа! Какая там статистика смертей по району? Самоубийцы, слышащие «голоса»? «По рассеянности» включенные в душе электроприборы? Скользкие подоконники? Младенцы, «случайно» забытые в автомобилях в жаркий день? Мы все знаем, как фантомы нижних строчек любят энергию смерти!

– Никого он не убивал! Не было там никаких подозрительных смертей, я сразу статистику посмотрела! И вообще, он хороший!

– Хороший?! – Ксеня воздела руки кверху. – Лу, это точно ты? Ты, всегда въедливая и скрупулезная? Может этот… Кудель… был прав? Давай проверим тебя на паразитов! Фантомов класса «эль», имп возьми!

– Я вообще не уверена, что это посмертие…

– … умертвие!

– Это пока не доказано! Я не уверена, что призрак эманировал агрессию, скорее боль, желание восстановить справедливость, наказать убийцу. Думаю, он не поддается обычной классификации, – сделала вывод я. – Я склонна верить, что это… перпетум .

– «Призрак вечной скорби»? – усомнилась Марьяша. – Не разрушаемый временем? Их существование не доказано. Сознание не может так долго поддерживаться в эктоплазме. Кстати, чем он там питался, если не бросался на людей?

Тут я несколько смутилась:

– Понимаете, там такое дело… В общем, он мог путешествовать по трубам. Так вот, туалет второго этажа… студенты часто применяли его для… хм… близких встреч. Короче, его облюбовали парочки.

– Коловрат секса – самый мощный, – одобрительно кивнула Марьяша. – Находчивый фантомчик, уважаю.

– Какая прелесть, – язвительно протянула Ксеня. – Ну, предположим, твой призрак сохранил сознание, не был агрессивен и питался чувственной энергией, не обнаруживая себя … хотя я не представляю, как такое возможно… долгих восемь лет. Что с ним произошло? Как он погиб?

– Вот тут все… длинная история.

– У нас полно времени, – Ксеня села на полу и обняла колени руками.

– В общем, это была двойная смерть. Ждан погиб…

– Ты ему еще и имя дала? – простонала Ксеня. – Он-то вряд ли свое помнит!

– Ну не называть же его посмертием постоянно! – возмутилась я. – Так вот, Ждан погиб, защищая девушку, в которую был влюблен…

… Она жила в соседней квартире. Красивая, чувственная… и очень одинокая. Ждан слышал Ее рыдания через стенку по ночам, мучился, но ничего не мог поделать. Познакомиться поближе и признаться? В том, что давно влюблен, что живет одними лишь звуками из-за стены: Ее пением, когда Она в хорошем настроении, и тихим плачем, когда Ее квартира превращается в приют опустошенной души. Но кто он, чтобы претендовать на Ее сердце? Простой клерк из адвокатской конторы. А Она работает в серьезном месте и быстро поднимается по карьерной лестнице. Это удача, что они встретились, что контора оплачивала Ждану жилье в таком престижном доме. Но у Нее апартаменты, а у него – узкая угловая комнатушка.