Дарья Гусина - Агентство Магической Реконструкции

– Отойди, Даня!

– Что?! Нет!

– Звони в Срочную Службу! Найди место, где связь!!! Я удержу!

– Точно?! Уверен?!

– Да! Пойду на… крайность!

– Держись! Я мигом!

…Через час, когда от склепа остались одни развалины, а Богдан и Антон лежали на желтоватой травке погоста, подставляя синяки и царапины под заботливое внимание двух симпатичных молодых агентесс, Богдан, воспользовавшись тем, что девушки отошли за чаем для «мужественных победителей ужасных умертвий», пробормотал:

– И все-таки ты вендиго.

– Лишь малая часть Дара, – признался Антон. – Сам не знаю, почему стал ее ощущать. Я не способен полностью трансформироваться или чувствовать денежную энергию. А вот сила есть. Откуда? Ты ведь помнишь, после того случая, я все способности вендиго потерял.

– Может, возвращаются?

– Хм… не знаю. Я держу это под контролем, но ты ведь понимаешь… не говори пока никому.

– Уж я-то понимаю, – Богдан невесело усмехнулся. – Зато мы квиты – мой секрет против твоего.

– Дай мне планшет, – попросил Тони, покачав головой. – И как только ты его уберег?

– Друг – погибай, а оборудование выручай, – Богдан протянул Антону гаджет. – Я уже посмотрел. Завод «Сергеев и Сыновья». Старая вещь. Коллекционные часики.

– Ее готовили, – задумчиво проговорил Тони. – Пробудили, заставили вспомнить, убедили, что Темяхин жив и где-то рядом. Бедная девочка. Что ж он с ней сделал тогда, двести лет назад?… – Олевский тяжело вздохнул. – Умертвию много не надо – постмортальная память очень зыбка и пориста. Ей дали часы и натравили, как собаку, на обладателя. Нужно выяснить, кто был этот человек. Из чьей коллекции часы. Позвоню кузену Назару. Он разбирается.

Антон сделал два звонка, затем позвонили ему. Он вернулся к Богдану, окруженному щебечущими агентессами и обклеенному пластырями. Когда девушки, красноречиво оглядываясь, отошли к палатке с надписью «ССЗПВ», Тони мстительно испортил Райару все планы на вечер.

– С нами желают поговорить господа Чатрышский и Кудель. Срочно.

– Попроси этих замечательных господ перенести разговор на другое время, – пробормотал Богдан, улыбаясь вслед девушкам и прихлебывая чай из бумажного стаканчика. – Мы сегодня не принимаем. Я должен допить чашечку чая и принять ванну. И прайс-лист вышли. У нашего агентства есть прайс-лист?

– Будут нам и чай, и кофе, обещаю. Чатрышский – это, если ты помнишь, наш министр по чрезвычайным ситуациям, а граф Илья Кудель – владелец часов.

– Что?! – Богдан подпрыгнул и принялся поправлять блейзер. – Что ж ты сразу… Я хорошо выгляжу?

– Ужасно, – сообщил Антон совершенно искренне.

Им практически не дали времени на то, чтобы привести себя в порядок. Но Куделю и Чатрышскому было явно глубоко начхать на пыльный блейзер Богдана и порванные ниже колена брюки Антона.

– Антон Макарыч, – приветствовал Олевского министр. – Рад видеть вас, слава богу, в добром здравии. Говорил только что с Макаром Петровичем. Получается, он о ваших приключениях от меня первого узнал.

Чатрышский пытался шутить, как обычно, но было заметно, что юмор дается ему с трудом.

– Граф Илья Миронович Кудель, – представил он владельца часов, найденных в гробу.

Часы лежали тут же, на столе, почему-то в картонной коробке из-под суфле, и Кудель время от времени с ужасом на них косился. Антон очень его понимал.

Их усадили в кресла и напоили замечательным кофе. После этого, прокашлявшись, Богдан вопросительно посмотрел на Антона. Тони кивнул. Он уступил другу честь рассказать об их совместном «подвиге». У Райяра была замечательная способность облекать события в слова, не упуская ни одной важной детали. Учитывая ситуацию, Богдан воздержался от присущего ему юмора и факты изложил выверено, даже сухо, хотя всю дорогу в машине нервно потешался над их приключениями, Антоном и самим собой.

Чашки позвякивали о блюдца. Чатрышский и Кудель слушали очень внимательно. Граф был человеком рослым, слегка полноватым. В глазах его застыла растерянность. Антон вполне ожидал, что прием у министра закончится кофе и их рассказом, а потом их вежливо попросят вон, поблагодарив от имени Короны и Империи.

Но Кудель подвинул ближе кресло, сел и заговорил:

– Мы действительно дальние потомки того самого Темяхина. Очень дальние, но кровь… все может быть. Возможно, нашелся какой-нибудь магически одаренный псих, начитавшийся хроник, что возомнил себя дланью карающей, или конкуренты мои в политике… хотя зачем так сложно? Есть способы попроще. Меня не это беспокоит. А то, что это часы из коллекции моего сына, Бронислава. Он увлечен часовыми механизмами с раннего детства. Конкретно этот брегет пропал несколько дней назад, вернее, был украден. Вы ведь слышали о взрыве в общежитии?

Антон кивнул. Он не только слышал, двое «взрывников» были из его прошлой «семерки». Совершеннейшие оболтусы, но магически одаренные, у одного из них коловрат превышает семнадцать единиц по шкале Ковальского – огромный потенциал. Антон покачал головой: во взрыве в общежитии точно не было злонамеренности, там алкоголь, криворукость, молодость и безбашенность.

– Из-за неготовности блока к заселению, – продолжил граф, – моего сына вместе с другими ребятами разместили в отеле. Тогда-то, видимо, часы и пропали. Бронислав обнаружил пропажу сегодня утром, очень расстроился. А еще накануне, – Кудель скривил рот, – он получил от меня нагоняй – на ночь глядя с друзьями отправился в клуб «Двойная Луна», дескать, целая компания выпускников решила отмечать там окончание школы. И он туда же… Я был готов видеть во всех этих событиях чей-то единый зловещий план, но насчет общежития вы меня убедили. Возможно, и взрыв в клубе – всего лишь совпадение. Слава богу, что никто не пострадал… – граф вздрогнул и слегка побледнел. – Но как же… и эта ламия? Анализ показал, что на часах кровь моего сына. В клубе его как раз задело осколком зеркального шара. Неужели покушались на него?

– У Бронислава есть враги?

– Я не знаю. Он… молод и довольно непримирим. Но я проведу тщательное расследование, разумеется.

– Кровь могли использовать, чтобы нацелить ламию и на вас лично, и на других членов вашей семьи. Теперь трудно сказать. У вас есть предположения, почему она была так одета?

Антон показал графу снимок из планшета Богдана, сделанный уже у входа в склеп. Райяр утверждал, что нажал на кнопку фотокамеры намеренно, сохраняя ясный ум и дальновидность, но Олевский подозревал, что друг просто сильно прижал к себе гаджет. Снимок был перевернут, размыт и бледен, но было можно рассмотреть облик умертвия. Граф еще больше побледнел.

– Я могу только… догадываться. Через три дня ежегодный прием высших магов и магисс в резиденции государя в Спешино. Мы будем там с сыном. Вы не подумайте, у него приглашение, он победитель конкурса летательных аппаратов на новом виде кристаллов.