Дарья Гусина - Агентство Магической Реконструкции

Первый курс непонимающе раскрыл рты.

– О боги, – Варфоломея Агнестовна закатила глаза. – Взяли ручки и переписали.

В этой же аудитории проходила и вторая пара, по Базовому Реконструированию. Я всю перемену считала минуты до ее начала. Реконструирование! Основа всех магических расследований и разоблачений! Буду внимать каждому слову преподавателя!

– Знаете, кто у нас препод по Реконструкции? – спросила Джилина, изящно присев на наш стол. – Тот самый Олевский. Он вендиго.

– Понятия не имею, о чем ты, – поморщилась Марьяша.

– Красавчик и нелюдь, – Джилина сверкнула глазами. – Так понятнее?

Ксеня пожала плечами и закатила глаза не хуже Березниковой. Подумаешь – нелюдь! Подумаешь красавчик! Вендиго, вендиго. Я несколько раз повторила это слово про себя. Что-то беспокоило мой ум, когда я его произносила.

– Он… демон, – вырвалось у меня. – Снежный воин, получивший способность убивать фантомов в обмен на обещание защищать свой род… и в минуту общей опасности – весь людской род.

Откуда я это знаю? Прочитала случайно и забыла?

– Вендиго – Снежный Демон, Ледяной Охотник, Хладный Воин, – быстро прочитал Пупрыгин в телефоне, который он боязливо, оглядываясь по сторонам, вынул из рюкзака. Парень откинулся назад и проныл: – О нет! И этот туда же! Они что, сговорились ставить нам монстров на все предметы?!

– Этот-то похуже указки будет, – согласилась Марьяша, заглядывая через плечо Мефодия к нему в телефон. – Картинка – жуть! Главное, не веди себя, как фантом. Иначе он вырвет твое сердце и…

– Черри, ты чего так побледнела? – испуганно спросила Ксеня.

– Ой, пугливые все какие! – Гудкова фыркнула и спрыгнула с нашего стола, чтобы занять свое место.

В зал быстрым шагом вошел молодой человек, высокий, хорошо сложенный, хотя немного худощавый, с узким лицом, острыми скулами и белыми прядями в волосах.

Ксеня, Марьяша и я при виде преподавателя со стоном сползли пониже на стульях. Вот уж действительно, демонова удача!

– Студиозусы! – весело сказал Олевский, оглядывая аудиторию. – Рад видеть всех вас в Академии Магической Дискрепанции или… вы, студенты, любите выражаться попроще… Магического ДОМоводства! Меня зовут Антон Макарович Олевский. Я ваш преподаватель по Базовому Реконструированию. Вы, должно быть, в курсе того, что вас вскоре распределят по группам. Так вот, я потенциальный куратор одной из семерок. Я сам выберу ее состав и… – демон мило улыбнулся, – если вы хотите быть зачислены на факультет Криминалистики, за место в моей семерке вам придется побороться.

Внимательный взгляд преподаватели скользнул по рядам первокурсников. Сердце у меня забилось чаще. Олевский на секунду остановил свой взор на Гудковой (сидя немного сбоку на ряду выше, я видела, как у Джилины затрепетали ее густые ресницы) и перевел его на нас. Спрятаться не вышло. Он нас увидел. И судя по взгляду, узнал.

… «Демон. Вендиго. Где ты, Бес? Искать Импа!», шептали голоса в голове. Я отвлекалась от их навязчивого шепота и старательно слушала преподавателя, записывая в тетрадь наиболее важные моменты лекции и базовые формулы. Постепенно, на фоне интереснейшего рассказа Олевского о Первичных Векторах и анти-коловрате, голоса отступили. Странное дело. Впрочем, чему удивляться: я – в Академии, где посмертия устраивают для школьников экскурсии, а некоторые предметы преподаются демонами и вампирами.

После пары мы с Ксеней и Марьяшей, спрятавшись за Гудковых и Куделя, бочком двинулись к выходу. Нас вынесло из аудитории вместе с потоком других первокурсников. Олевский задумчиво смотрел нам вслед, барабаня пальцами по кафедре. Мне казалось, что я вот-вот услышу в спину «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». Так раньше после очередного устроенного мной безобразия говорила мне мама. Я в детстве всегда жалела этого несчастного Штирлица и гадала, что такого он натворил. Может, случайно разбудил из зимней спячки темного дроу? Или из самых лучших побуждений украсил бледное лицо каменной богини из храма мамиными румянами? Сейчас смешно все это вспоминать.

Следующую пару (мы даже не удивились) вело еще одно посмертие – привязанный обрядом к сакральному альвийскому дереву дух профессора Баллариэля. Дерево, вернее, толстый кусок ветки от него, принесли и с некоторым усилием водрузили на кафедру два старшекурсника. Баллариэль был полупрозрачен, туманен, мельтешист и очень бодр. Он поведал нам об опасностях выбранной нами стези фантомоборства и с гордостью сообщил, что является первым в истории посмертием, официально зачисленным в штат Академии. Пупрыгин, сверившийся к тому моменту с Сетью, шепотом произнес с места, что это не так и первый случай преподавания призрака в АМД датируется началом девятнадцатого века. Увы, шепот Мефодия был услышан Баллариэлем, а сам Пупрыгин был обозван им «невеждой». После этого лекция продолжилась, но то и дело прерывалась лирическими отступлениями профессора на темы «ну и болваны это нынешнее поколение студиозусов» и «до конца учебы из набора этого года доживут не все».

Когда в конце занятия в аудиторию заглянул Кингзман, Пупрыгин поднял руку и дрожащим голосом заявил:

– А Березникова дерется. А Баллариэль обзывается. А Олевский вообще… хладный этот… Как нам в таких условиях плодотворно учиться?

– Ну что поделать? Придется как-то, – грустно вздохнул Кингзман, разведя руками. Затем ректор задумался и, оживившись, поинтересовался: – А вы не пробовали драться и обзываться в ответ? Нет? Понимаю. Я бы тоже не стал. Ну-с, ребята, какие еще впечатления от первых лекций? Не все ведь так плохо, верно?

– Чудак этот ректор, – пробормотал Пупрыгин после занятий. – Мои опекуны будут недовольны. Опекун сам оканчивал Академию, все уши мне прожужжал своими восторгами. Посмотрим, что он скажет, когда узнает, как тут все поменялось.

– А твои родители? – спросила Ксеня.

– Я сирота, – сообщил Мефодий.

– Сочувствуем, – пробормотала я.

– А, – Пупрыгин махнул рукой, – дело давнее. Так себе денек сегодня получился, если честно. Одно утешение – поесть. Вы со мной?

Я не успела ответить – увидела Милли. Помахала ему рукой. Альв меня не заметил, рассекая по коридору руки-в-брюки, наклонившись вперед и на ходу втолковывая что-то соседям по блоку. Насколько я смогла заметить, его новая компания уже начала слегка заглядывать ему в рот. Ну-ну, это только начало.

– Ребят, я скоро! – крикнула я на бегу, пытаясь догнать друга детства.

Мне нужно было узнать у Милли, как быстро он сможет достать нужную мне информацию о событиях восьмилетней давности. Но альв и его приятели быстро ушли вперед, а меня оттеснили в боковой коридор старшекурсники, с усилием и невнятными ругательствами перетаскивающие дерево Баллариэля в соседнюю аудиторию.