Елена Кутузова - На острие

Так что конкуренция была огромной, и готовиться приходилось серьезно.

Я мыслей родителей об Университете не разделяла. Конечно, училась хорошо, даже в языковых олимпиадах участвовала, но рискнуть на экзамене? Ну уж нет! Родители могут верить во что угодно, хоть в розовых единорогов, но я себя лучше знаю. Провалю первый же этап! А значит, зачем терять время? Особенно молодость!

Железный прут, обычно подпирающий дверь подвала в полуразрушенной заброшке, стоял прислоненный к стене. Справа от входа и чуть наискосок. Значит, внутри все свои. Может, и Ларс там?

Он сидел в продавленном кресле, листая бумажную книгу. И где только достал? Пусть потрепанная, с пожелтевшими страницами, с обложкой, заляпанной чем-то жирным, но – редкость.

– Что это? – подскочила сзади, обняла за плечи и шею, вдохнула его запах – сложная смесь городской пыли, табака и чего-то еще, сладко-дурманящего.

– Комикс! – Ларс отстранился, чтобы показать рисунок. – Едва уговорил Роко уступить.

Что-что, а уговаривать он умел. Недаром считался в нашей компании лидером. А еще Ларс был моим парнем! Родителям это очень не нравилось, но кто дал им право вмешиваться в мою жизнь? Мне уже семнадцать, меньше, чем через год я стану совершеннолетней и никто не посмеет указывать, что делать и кого выбирать.

Но пока нужно слушаться. Потом тоже, все-таки я люблю и маму, и папу. Поэтому жечь мосты не собираюсь. Просто поищем компромисс!

– Куда идем? – мне очень хотелось усесться Ларсу на колени, но сейчас он обнимался с новым комиксом, значит, место занято. Поэтому устроилась рядом, на стуле с высокой спинкой.

– Пока никуда, а после – в ночной клуб.

– Нечестно! – возмутилась я. – Меня туда не пустят!

– И правильно сделают! Тебе еще в Колледж поступать, нельзя светиться в этих забегаловках.

Вот почему родители не любят Ларса? У них же даже взгляд на мое будущее совпадает! Колледж, не меньше!

– Не пойду на Экзамен!

– Куда ты денешься! – Ларс перевернул страницу. – В наше время нужно иметь стабильную работу, иначе глазом моргнуть не успеешь, как окажешься в Трущобах.

При упоминании о страшном районе, где властвовали саро, тени в углах словно сгустились.

– Не будем о плохом! Может, прогуляемся? – сидеть в полутемном подвале, когда на улице светит солнце, а на небе ни облачка, настоящее преступление! Почти такое же, как отвлекать Ларса от комикса.

– Я хотел поработать! – он кивнул на блокнот и несколько карандашей.

– Ну Ларс!

– Тем, кто не имеет достаточно мозгов, чтобы решиться на Экзамен, приходится пробиваться самостоятельно!

Ларс мечтал стать известным художником комиксов. И, хотя его историй ждал весь район, он считал, что рисует недостаточно хорошо, чтобы принять участие в конкурсе.

– Мозгу нужен кислород! И отдых! Иначе он не сможет работать! – я отняла карандаш и блокнот. – Так что идем гулять!

Встреча в кафе совершенно вылетела у меня из головы. Было бы о чем помнить!

День пролетел незаметно. Солнце скрылось за горизонтом, небо потемнело, но на это никто не обратил внимания, потому что город сиял огнями, и тут было светло в любое время суток.

– Сгоняем в «Аврал»? – предложил Ларс остальным.

– Говорила же, что нельзя! – возмутилась я.

– А тебя и не зовем, маленькая еще! – Ларс щелкнул по козырьку кепки, натягивая её мне на нос. – Беги домой, малявка. И учись как следует!

Вот это было обидно!

А ребята уже подходили к ведущим в подвал ступенькам ночного клуба. Охранник скользнул сканером по запястьям, считывая с чипа возраст, и махнул рукой, пропуская. Я осталась снаружи, не зная, обижаться на Ларса или восхищаться. Решила – второе. Он же хочет, чтобы я поступила в Университет! Сару и Кори не прогнал, об их репутации ему заботиться незачем!

Над головой вспыхнул рекламный экран. Диктор привычно напомнил о комендантском часе для несовершеннолетних – появляться на улице после одиннадцати вечера без сопровождения опекунов не разрешалось. Цифры на заднем плане мигнули, начиная обратный отсчет – у меня осталось чуть больше получаса.

Успею!

Срезая путь через подворотни, ныряя в дырки в заборе, удивилась, что за весь вечер никто не позвонил. Ни мама, ни папа. Обычно чуть задержусь, и коммуникатор начинает разрываться от сообщений. Правда, из кафе я написала, что пойду к подружке делать физику, с которой не могла разобраться самостоятельно. Наверное, поверили?

Дом встретил сиянием окон. Снизу было невозможно разглядеть свои, но знала – они мягко светятся, маня в тепло и уют квартиры. Мама, наверное, напекла к ужину печенья, и мы будем говорить обо всем. А потом разойдемся по своим делам: мама заканчивать какой-нибудь срочный заказ, папа – мыть посуду, а я засяду за уроки.

Двери лифта разъехались с легким шипением. Щелкнул замок, среагировав на отпечаток пальца.

В квартире царила тишина. И темнота.

– Я дома!

Отзываясь на звуки голоса, под потолком загорелась лампочка. И я чуть было не выскочила обратно за дверь: по полу рассыпались осколки зеркала вперемешку со всякими мелочами, которые всегда лежали на узкой консоли, ключами, проездными жетонами и стикерами для быстрых записок.

– Мам?

Никто не ответил, и я, не разуваясь, сделала первый шаг.

Под ногами захрустело стекло. Так громко, что показалось, слышно даже на улице. Я замерла, а потом рванула в комнату.

В огромное – от пола до потолка – окно врывался свет софитов и рекламных щитов. Обычно его отсекали тяжелые занавески, но сейчас они не были задернуты. А на полу…

– Мама? – не поверила собственным глазам. – Пап?

Кровь уже застыла, превратившись в липкое желе. Я долго не решалась наступить в темную лужу, но не подойти к неподвижным телам не смогла.

– Пап? – позвала еще раз, понимая, что он не ответит – через всю спину тянулся длинный порез, перебивший позвоночник.

У мамы было перерезано горло, а в руках она сжимала длинный, тонкий клинок. Точно такой же, как носили саро. Откуда он у неё? И что здесь произошло?

Тихие шаги отдались в ушах набатом. Не думая, я выхватила из материнских рук меч и выставила перед собой.

– Кто здесь?

Шаги прекратились, а вспыхнувший свет на мгновение ослепил и меня, и убийцу.

Я пришла в себя первой – все-таки глаза уже привыкли к рекламным софитам, заливающих комнату, а вот преступник вышел из темноты.

Короткая стрижка. Наглый, чуть кошачий прищур темных глаз. Костюм от Керуо. И тонкий клинок в правой руке.

– Ты! – воскликнули одновременно.

Не знаю, почему я успела среагировать первой. Наверное, помог адреналин, говорят же, что в экстремальных ситуациях человек способен на многое. А я боялась, до дрожи в коленях, до невозможности дышать, до…