Ксения Власова - Пророчество из моего сна

– Улыбайся, Рель, улыбайся! – хихикнул Бред, шурша крыльями за моей спиной. – Помни, первое впечатление не забудешь и не пропьёшь.

Я, спускаясь по высоким деревянным ступенькам, лишь скрипнула зубами:

– Я Аурелия!

– Ой, да ладно, – отмахнулся Бред. – Как будто бы это имя тебе подходит.

Крыть было нечем. Мне действительно не нравилось новое имя, а старым я больше не имела право называться. Собственно, поэтому и не сильно протестовала против странного сокращения «Рель». Хорошо ещё, что дракон не додумался до варианта «Ау». С него бы сталось!

Мы спустились с трибун. Ярко-жёлтая юбка зашелестела по изумрудной траве. На нас оглядывались, но я старалась не показывать виду, что меня это нервирует. В конце концов, я и правда выделялась на общем фоне. Мало того что в академии почти не было девушек, так я ещё притащила в общежитие Бреда – единственного дракона, кто выжил после тех странных событий двухсотлетней давности, о которых маги предпочитали не распространяться.

Впрочем, гораздо больше наличия редкого питомца, студентов интриговала моя короткая причёска. Каре здесь не носили. До моего триумфального появления в этом не самом радушном мире.

– Рин Маверик! – воскликнул Оуэн. – Рад нашей случайной встрече.

Я криво усмехнулась. Нет ничего забавнее, чем услышать слово «случайность» из уст одного из лучших магов-предсказателей.

Стоящий ко мне спиной молодой мужчина с короткой стрижкой обернулся. Я невольно сглотнула и чуть заметно отступила. Вблизи Джейсон оказался ещё крупнее, чем я решила, наблюдая за ним с трибун. Он был выше меня на полторы головы. Его тёмные волосы ещё не просохли после купания в холодном рву. Ярко-синие глаза смотрели пронзительно, чуть настороженно.

Его пальцы продолжали невозмутимо застёгивать длинный ряд пуговиц белой рубашки, которую он успел набросить.

– Мэтр Линг, – отозвался Джейсон. Голос у него оказался с заметной хрипотцой. – Не ожидал вас увидеть.

При этом он смотрел только на меня. Изучающе и с лёгкой усмешкой. Словно догадывался о том, что у меня на уме.

Оуэн будто бы спохватился. Когда требовалось, он превращался в неплохого актёра. Всё-таки он был наследником дома Лингов. Столь высокий статус обязывал владеть искусством лицедейства.

– Позвольте представить вам рину Терренс. Вы ведь не знакомы?

– Нет, – после паузы ответил Джейсон. – Не знакомы.

Я протянула руку. К его чести, он не сделал попытки поцеловать её. Его сухая и тёплая ладонь без колебаний сжала мою.

В этот момент я отбросила всё показное смущение и посмотрела на Джейсона внимательно и прямо. Да, это он. Ошибки быть не может.

Если мы с Оуэном ничего не изменим в рисунке судьбы, именно за Джейсона Маверика я выйду замуж в храме Солнцеликого.

Вот же чё-ё-ёрт!

Тремя годами ранее

– Да вы, должно быть, шутите! – поражённо воскликнула я.

«Отец» большим и указательным пальцами расправил воинственно топорщащиеся седые усы и страдальчески покосился на «матушку», безмолвно отправляя той сигнал SOS.

Помощь не заставила себя ждать.

– Аурелия, как ты разговариваешь с папенькой? Это неприемлемо!

Я скрипнула зубами и, не отрывая взгляда от рисунка пушистого ковра на полу, упрямо напомнила:

– Меня зовут Мира.

«Матушка» демонстративно всплеснула руками, а затем возвела очи к потолку кабинета, словно призывая не то богов, не то тяжёлую позолоченную люстру в свидетели моей тупости.

– Теперь для всех ты – наша дочь, Аурелия Терренс. Изволь не забывать об этом и будь благодарна за оказанную честь!

Она поднесла кончик надушённого (до меня даже с расстояния в пару шагов доносился тяжёлый аромат розы) носового платка к абсолютно сухим глазам. Жест вышел деловым, а не сентиментальным. Видимо, рина Беатрис регулярно репетировала его у зеркала.

В первую неделю я ещё слышала, как она полным трагизма голосом сообщала светским дамам, что её дорогая дочь исчезла, а её место заняла я – чужачка, забравшая не принадлежащие ей имя и… тело. Но в последний месяц речь об этом заходила всё реже.

Учитывая, что детей у четы Терренс было всего двое – Аурелия и Теодор, это поначалу вызвало у меня удивление. Не выводок же у них детей, где одного потерял и не заметил. Лишь с течением времени я поняла, как заблуждалась. В этой семье был один горячо любимый ребёнок – Теодор, наследник и надежда древнего, но обедневшего рода. А Аурелия всегда была лишь досадной ошибкой, пустой тратой ценного генофонда. Девочки в этом мире вообще мало кого интересовали.

– К сожалению, я не страдаю провалами в памяти, – мрачно заметила я. – Не волнуйтесь, я всё помню.

Это и правда было так. Мне кажется, куда гуманнее было бы стирать попаданцам все воспоминания о прошлой жизни, но перемещения между мирами работало по другому принципу.

Никогда не забуду свой последний день дома. У меня был день рождения, и я возвращалась с учёбы – уставшая, но довольная. Меня ждала шумная вечеринка с друзьями, но внезапная встреча с подонком в тёмном переулке изменила все планы. Навсегда.

Сам момент смерти не врезался в память. Просто шею сдавила удавка, а в лёгких перестало хватать воздуха. Затем темнота, ощущение падения, и я очнулась лежащей на траве. Вокруг меня суетились незнакомые люди, позади ржали лошади…

Аурелия упала с коня во время конной прогулки. Она сломала ногу, и мне пришлось пару недель провести в постели: рина Беатрис утверждала, что вид девушки в гипсе шокируют благородных мужей и нанесёт им глубокую психологическую травму. К чести новых родственников, мага-лекаря они всё же оплатили, так что я быстро пошла на поправку. Правда, подозреваю, что дело было тут не в доброте, а в желании избежать сплетен. Если древний род не может позволить себе лекаря, это основательно сказывается на репутации, которая в высшем свете дороже денег. К слову, счётом за медицинские услуги меня попрекали при любом удобном случае.

– О, я надеюсь! – проговорила рина Беатрис, возвращая меня в реальность. – Ведь ты так и не поблагодарила нас за доброту. Например, тот маг-лекарь стоил очень дорого…

Помяни чёрта, и вот он!

– Я предлагала устроиться на работу.

«Отец» задел локтем чернильницу, и по столу из красного дерева растеклось большое тёмно-фиолетовое, почти чёрное пятно.

– Вот же… – беззвучно выругался папенька и, позвонив в колокольчик, мрачно отрезал: – Приличные девушки не работают, Аурелия!

– Не смей позорить нас, – поддакнула «матушка».

В кабинет вошёл лакей и принялся торопливо устранять чернильное безобразие. Рина Беатрис поморщилась. Видно, ей хотелось закончить разговор, но при слугах она опасалась это делать – боялась слухов.