Алекс Рауз - Твои Тьма и Свет

– Эрин, контролируй, чёрт тебя дери! – наконец графиня разобрала слова. – Стены, помнишь? Мы с тобой учили – глухая стена вместо двери!

– Да, – рассеяно произнесла Эрин и моргнула. Страшное видение рассеивалось, будто и не было. Всполох молнии выцепил из темноты взволнованные лица Адалии и Даниэля, окруживших её. И недовольную физиономию некроманта. Как ни странно, вся ярость ушла вместе с проклятым наваждением.

– Что ты натворил с ней, Рид?! – раздражённо вскрикнул Газарт, брезгливо оглядывая графиню. Но его тон так не был похож на настоящее раздражение, будто некромант переигрывал на сцене провинциального театра. – Все труды котам под хвост! Она же снова заперла свой дар!

– Тебя забыли спросить! – мигом окрысилась Нимира.

– Спрячь зубки, самый молодой Архимагистр Ковена. Если бы не я, не видать тебе этого места ещё добрую сотню лет, – неожиданно холодно произнёс Газарт. – Отец бы гордился своей маленькой любительницей заключать сделки с демонами.

– Как ты смеешь…

– Адалия, хватит. Эрин в норме?

Наставница сделала пару пассов руками вокруг ученицы и кивнула.

– Пора убираться отсюда и поскорее.

– Господа спасатели, – слегка поморщившись на последнем слове, протянул некромант. Он поднял руки и задрал мешковатое тюремное рубище. На обеих кистях под кожей буграми шли браслеты. – Вы что-то забыли. Оказывается заключённым вращивают андат прямо под кожу – неприятная процедура, должен заметить. С ним магия мне недоступна.

Адалия не смогла сдержать широкую улыбку, а Рид лишь недоумённо задрал бровь.

– Мы ничего не забыли, – спокойно ответил он. – Ты же справился со стражником, не снимая их. Кстати, как скоро нам ждать его погоню?

– О, эту занимательную историю о людской глупости я поведаю вам чуть позже. А кости чрезмерно амбициозного юноши навеки заняли своё положенное место в моей камере. Ладно, если не браслеты, то вы хоть апартаменты с огромной ванной мне сняли? Ужасно хочется отмыться! Умоляю, не говорите, что вы вообще не подготовились!

Эрин удивлённо посмотрела на старших товарищей – совершенно не так ей представлялось первое крупное дело с её участием.

И так некстати ожившие воспоминания о новогоднем балу в столице Авелора отказывались покидать её…

*два месяца назад

…Рид снова отталкивал её. Он довёл графиню до Академии, как обещал, и оставил одну на долгих полтора года. Эрин ещё не знала о проклятии, и о том, что маг уже завещал свою жизнь Стражу. В который раз спасая её.

И вот он появился на балу. В чужом обличии, встревоженный, выжидающий. Ей стоило догадаться, что надвигается беда. Стоило прислушаться, понять. Ведь он не пришёл бы просто так…

Но в тот момент Эрин думала лишь о том, что его тон вновь холодный и чужой. Будто после побега между ними не зародилось искры, будто она не мечтала об этой встрече так долго.

Эрин злилась, и тогда её дар очнулся впервые. Снег под её ногами начал таять, образуя едва заметное серое облачко.

– Разве на первых занятиях в Академии вас не учили контролю своего дара? – злобно бросил маг.

– О чём ты?

Рид молча указал на абсолютно сухую, будто почерневшую землю у её ног.

– Я так не умею, – прошептала она в ответ. – Мой дар слишком слаб, мне никогда не приходилось его контролировать…

– Значит это не так, и тебе надо учиться, – голос Даниэля заметно потеплел.

Эрин наклонилась и потрогала пальцами почерневший песок, некогда бывший бронзовой брусчаткой.

– Он будто обратился в прах, – тихо произнесла она и всё-таки расплакалась.

А спустя мгновение Рид аккуратно протянул руку и поднял её на ноги. Нежно коснувшись щеки Эрин, он вытер выступившие слёзы.

– Зачем ты снова так со мной? – еле слышно, одними губами произнесла графиня.

– Дружба со мной плохо отразится на твоей репутации, – ласково улыбнулся маг.

– Мне наплевать, – неожиданно для самой себя сказала Эрин и почувствовала, что её прорвало. Она больше не плакала, но вся тоска по магу, копившаяся в ней полтора года, выплёскивалась наружу, разрывая сердце жгучей болью. – Какое мне дело до чужих мнений?! Я хочу знать только твоё. Мне было тяжело здесь все эти месяцы, тяжело и одиноко, и единственным моим спасением были мысли о тебе, которые ежедневно въедались в моё сознание. Я старалась быть смелой, сильной, умной. Старалась быть такой, какой смогла бы, наконец, понравиться заносчивому магу и вновь растопить ехидную усмешку на его лице… Быть вправе попросить его остаться, как не смогла тогда. Ты ведь знаешь! Ты просто не можешь не знать, что я люблю тебя, Даниэль!

На секунду глаза мага вспыхнули неподдельным страхом.

А затем их тихое уединение на террасе нарушили резкие звуки, доносившиеся из бального зала. Сначала истошно и отчаянно прокричала женщина, а потом её голос утонул в какофонии панической суеты.

Не сговариваясь, Эрин и Даниэль бегом ринулись назад во дворец. Но картина, которую они застали, распахнув дверь, повергла в секундное замешательство даже Рида.

С дикими предсмертными хрипами по всему залу на пол оседали люди. Их лица и руки стремительно покрывались гнойными язвами, а кожа серела и будто рассыпалась. Оголялись кости и сухожилия, которые вскоре постигала та же судьба. Почти все гости новогоднего бала без разбору, мужчины, женщины, старики…

Повсеместная агония окутала главную ротонду королевского замка. Страх, ужас, боль и непонимание. И в ту же секунду далеко от них, на городской площади взмыли ввысь и с оглушающим треском разорвались первые залпы новогоднего салюта, оглашая наступление праздника и нового года. И ликующие крики толпы едва прорывались сквозь царящий на балу ад.

Салют вывел Эрин из ступора, и она бросилась на поиски отца. Даниэль попытался поймать её за руку и удержать вдали от этого безумия, но девушка вырвалась, уже не замечая его.

Граф Дорс Велен стоял на коленях у трона короля, держа его на руках и тщетно пытаясь хоть чем-то помочь умирающему монарху. Его кожа тоже покрывалась синюшными пятнами, но бывший солдат до последнего вздоха был верен долгу.

– Возьмите себя в руки, магистр вы или кто?! – орал он на стоящего рядом придворного мага.

– Я… я не знаю! – заикался маг. – Я не понимаю, что происходит…

– Хватит талдычить одно и то же! – рявкнул граф. – Если не знаете заклятий для отмены этого, так хотя бы остановите процесс! Вы же умеете замедлять течение болезни!

– Я…я…пытаюсь…

– Отец! – прокричала Эрин, подбегая к графу.

– Уходи отсюда немедленно, – в приказном тоне произнёс он, мельком осматривая дочь, и удостоверяясь, что неизвестная хворь не тронула её.

Тихие стоны Эрольда Первого де Травина, короля Авелора и Тораньих Пустошей оборвались на резкой ноте, и его разлагавшееся тело осело серым пеплом на руки графу Рикону Дорс Велену.