Эсфирь Серебрянская - Сон о принце

Мой седоусый тренер, глядя на меня цокал языком, что-то бубнил на своем еврейском, из которого различалось только «тохос» и «цорос» 2 2 "тохос" и "цорос" – [попа/задница и несчастья/неприятности] Господа, говорящие на идиш, если вы не согласны с приведенной транскрипцией, то вспомните, что у разных людей разное произношение, к тому же слова воспроизведены главной героиней, которая по-еврейски ну совсем ничего не знает. , после чего усиливал тренировки.

Эффект его цоканий случился на летних каникулах, когда я поехала помощницей воспитателя с детсадом на дачу. Кстати, самой воспитательнице было двадцать с небольшим. И срок беременности у нее тоже был небольшим. То есть утро встречалось заунывными песнями над унитазом, отчего побудка-зарядка-умывка в нашей группе становилось моей святой обязанностью. Потом шел завтрак молочными кашами, от запаха которых будущая мамаша просто зеленела, поэтому вела беседы о пользе плотного завтрака на почтительном расстоянии от детей. Хорошо, что пятилетки народ довольно самостоятельный, так что Елене Альбертовне почти не приходилось никого докармливать. Прогулки я отрабатывала в роли овчарки, удерживающей стадо малолеток на полянке, чем приводила в бешеный восторг троицу друзей обожавших пропадать из вида.

Естественно, на даче мы жили не в гордом одиночестве, поэтому в послеобеденный тихий час другие воспитательницы с помощницами по очереди подменяли меня, давая двухчасовую свободу. И вот однажды, мать природа вынудила потратить один из таких перерывов на поход в поселковый магазинчик за кой-какими гигиеническими мелочами. Пара встреченных парней, почему-то решили, что они и есть те самые мелочи, за которыми я спешила. Мой сарказм вязнул в их невежестве, просьбы-уговоры, воспаляли их боевой дух, а откровенные пожелания на понятном им языке заставляли радостно лыбиться. Момент просветления, что их чаяния останутся безответными у молодых бычков наступил только тогда, когда желанная телочка почти зашла в корпус дачи. Это было воспринято как оскорбление, и один из придурков за шкирку вытащил меня из двери обратно.

Они отделались малой кровью. То есть одним сломанным носом и одним вывихнутым большим пальцем. Однако вечером ко мне пришел выяснять отношения их слегка поддатый папаша. Получив по зубам, он ушел в более просветленном состоянии. Однако позже ему приспичило вернуться в компании с местным ментом. Спустя час они унесли заявление о попытке изнасилования несовершеннолетней и ее физического преследования, оставшись весьма недовольными друг другом. На следующий день, когда мы возвращались с группой после утренней прогулки на луг, нас встретила пара моих старых знакомых в сопровождении троицы подобных им интеллигентов. Не стесняясь детей, интеллектуалы в доступных их разуму выражениях стали объяснять городской козе, как она неправа, что ее никто не трогал, и что если она не заберет бумажку из ментовки, то «пряма щаз» узнает по всей форме радость от общения с их замечательной командой. Им не повезло: «коза» находилась в преотвратном настроении, поскольку активная фаза периода в сочетании с бегом за малолетками по кустам малины перепачкали любимые бриджи разными красками. Короче: сломанная рука, вывихнутая стопа, два разбитых носа три фингала и много-много ругани из-за отбитых мягких мест. А у меня звон в ушах от пропущенного удара и безмерная любовь всей детсадовской группы к тете-каратистке. Мне каждый, по собственному желанию нарисовал в подарок картинку, и я все их вклеила в свой дневник. Дальнейшее развертывание конфликта прошло практически без моего участия. Знаю только, что директриса осталась очень довольна… А я стала проводить в группе уроки «карате», обеспечив железную дисциплину. Кстати, «несносная» троица с тех пор ходила за мной буквально по пятам, стараясь мне во всем подражать. Даже попросились бегать со мной по утрам. И за другими детьми стали присматривать, дав мне шанс чуток расслабиться. Были, впрочем, и весьма забавные последствия: пара местных девчонок пришла познакомиться с крутым парнем отлупившим местных, а обнаружили меня. Они явно отнеслись недоверчиво, к абсолютно честному признанию, что пришедшие выяснять отношения придурки получили свои травмы из-за неудачных падений, а сами падения «заполучили» из-за того, что горе-бойцы мешали друг дружке. Впрочем, девушки ушли не разочарованными, поскольку я, пользуясь уроками бабушки, показала одной из них как эффектнее приподнимать уголки глаз. Ее подруге дополнительная коррекция не требовалась, однако слушала она тоже очень внимательно.

Начавшийся учебный год отличался от своего предшественника повышенным дружелюбием со стороны одноклассниц. Оказалось, что летом кое-кто решил «отбить» у меня Валерку путем очернения отсутствующей. Мой паладин в ответ посоветовал получше работать с агентурой, так как со мной, как с внезапно обретенной дальней родственницей, он не гуляет, а вот мнение о ком-то из девчонок спросить может. Самое забавное, что парни, узнав об этой истории, стали просить у Валерки по дружбе узнать у меня, что девчонки о них болтают. В целом же все оставалось по-прежнему: школа – домашние задания – тренировки.

Принц не снился.

Декабрь начался с неприятности: бабушка, поскользнувшись на улице, сломала шейку бедра. Случилось это буквально через день после того, как отец сообщил мне о рождении сестренки… Пусть и сводной, но сестренки. Только вот ее мама очень тяжело отходила от родов. В результате отец метался из одной больницы в другую, временами забегая на работу. Естественно, что на меня обрушилась огромная часть забот, лежавшая раньше на бабушкиных плечах, поэтому Новый Год я встретила с глубоким осознанием, сколько усилий требует ведение домашнего хозяйства. Хотя с другой стороны совершенно не честно говорить, что я осталась с проблемами один на один. Во-первых, со мной всегда рядом был дед. Между прочим, готовить меня научил именно он, и именно в ту пору. В бабушкином исполнении приготовление пищи всегда превращалось в довольно мудреный процесс взаимодействия опыта с записанными рецептами, где очень четко нужно выдерживать пропорции, определяя их на взгляд и вкус. Результат редко бывал неудачным, но объяснения неизменно оставались запутанными. В изложении деда все обретало структуризацию и рационализм. Строя свое кулинарное искусство из блоков почистил-порезал-термически обработал, он ухитрялся готовить разносолы различной сложности, чем неизменно приводил меня в неизменный восторг. Особенным шиком, я считала его умение четко назвать время, когда все будет готово. Этим трюком мне овладеть не удалось. Пришлось компенсировать качеством, которое одобрил мой второй помощник Валерка. Правда, помощь от него шла больше в моральном плане, но ведь и это порой не мало. С другой стороны он не отказывался что-то сделать, просто не шибко был подкован в «домоводстве», собственно как и я поначалу.