Анастасия Свинина - Приручить пламя: Метод Бравого

– Обещаешь? – Ко мне стали так недвусмысленно наклоняться.

– Гарантирую. – И чтобы на лицо не выползла хитрая ухмылка, сама приподнялась на носочки.

К своей чести, Владислав возможностью пользоваться не стал – ограничился быстрым поцелуем и ушел.

А я начала действовать.

В неглубокую миску полилось немного масла, туда же, щелчком пальцев доставленные из-под подушки, посыпались три листика иван-чая, еще три – волчьей травы, пять – огневицы и четыре волчьи ягоды. Первое и третье – как основа для снотворного, второе и четвертое – как ингибитор для метаболизма оборотней, чтобы отрава действовала дольше, а я смогла уйти дальше.

Все перетереть деревянным пестом, чтобы травки дали сок. Быстро переложить пару ломтиков мяса на тарелку, щедро полить соусом… и вылить туда добрую половину темно-желтой выжимки. Понюхать. Соус пах уже не так, поэтому я покрошила рядом – словно украшение – пару листиков базилика. Вонючая специя заглушила вообще какой бы то ни было запах.

Загрузила свою тарелку, знаком отличия украсив все теми же помидорками. Миску, пест и остатки травы уничтожила синим магическим огнем, а воздух очистила таким ударным заклинанием, что после меня на кухне остался только запах стерильности, всегда ассоциирующийся с больницей. Поставила тарелки на поднос и пошла в комнату – переодеваться.

Пока еще рано было расслабляться. Моя битва только-только началась.

Темно-бардовое платье, обтягивающее, как перчатка, сидело как влитое. Подчеркивало и словно обнажало каждый изгиб и складочку на теле. Никогда я еще не чувствовала себя такой… Такой взрослой и опасной. Для того, кто не был моим врагом, но и другом однозначно стать не согласится.

Высокие каблуки, макияж, подвитые раскаленными пальцами локоны и оставленные свободно лежать на плечах – наверное, я действительно была очень красивой, но сама этого не замечала – нервничала с каждой секундой все сильнее.

А если снотворное не сработает? Что, если я вдруг не решусь? Или – что еще хуже – не захочу уходить?! Оборотень с присущим ему животным магнетизмом и дьявольским обаянием вполне мог заставить меня передумать…

Зло тряхнула головой. Андрей не простит мне этого.

Я сама себя не прощу.

Поэтому решительно вышла из комнаты, напоминая себе, что снотворное уже в еде и деваться мне некуда.

Владислав стоял у подножия лестницы в красивом костюме и поднял голову точно в тот момент, когда я появилась из арки коридора. Темные глаза блеснули, и мужчина улыбнулся, начиная быстро подниматься ко мне. Я же пошла вниз.

Мы встретились где-то на середине лестницы. Я – искренне смущенная его взглядом, и он – откровенно восхищенный. Именно поэтому, наверное, я даже не подумала сопротивляться, когда большая рука оказалась на шее и деспотичным жестом притянула к себе.

Мне вдруг резко стало не хватать воздуха, и я опустила руки ему на плечи в поисках поддержки. Ноги отчего-то не держали. Мне охотно оказали помощь, обвив талию и прижав еще ближе. Мужские губы жарко и алчно подчиняли, завоевывали и уверенно обосновывались на захваченной территории, не давая и шанса на раздумья.

И в конечном итоге он своего добился – я отвечала. Отвечала не потому, что выбора не было. А потому, что… хотелось ответить.

Но стоило осознать это, как все волшебство и огонь в крови тут же пропали.

– Пожалуйста… – вырвалось у меня нечто, очень похожее на всхлип.

Бравый, стоящий на две ступени ниже, рвано выдохнул, но отодвинулся и на пару секунд прислонился к моей шее лбом, глубоко втягивая мой запах.

– Ты… все еще нечестно играешь.

– Каков привет – таков ответ, – хмыкнула я, стараясь взять себя в руки.

Мужчина согласно фыркнул и выпрямился, подавая мне руку. Помощь была принята, после чего меня сопроводили вниз. Я указала ему на стул, а сама направилась на кухню за подносом. Все было так же, как я оставила, поэтому обратно в столовую я возвращалась с довольной и натуральной улыбкой. Поставив перед мужчиной его порцию и заботливо придвинув поближе миски с салатиками и закусками, вздохнула, подпирая голову рукой.

– Все в порядке? – спросил Владислав, внимательно глянув на меня и наливая в бокал то самое вино, которое столь тщательно выбирал.

– Да. Просто… ведьмы всегда остро воспринимают волшебство.

– Волшебство? – приподнял он бровь, явно намекая на то, что происходило на лестнице.

– Иван Купала, – срезала я его довольную ухмылочку.

– Но это языческий праздник. К тому же, прошедший – как и Ведьмин день.

– Сказал оборотень, входящий в потусторонний мир Иных. – Я улыбнулась, вовсю используя данное природой обаяние, но в глубине души ощущая от этого гадостный, гнилостный душок. – Любое почитание наших Матерей – мощный выплеск энергии в общий фон, такое не проходит за пару часов. Остаток висит в воздухе еще добрую неделю. Ты разве не чувствуешь?

– Оборотни несколько иначе почитают Мать свою Нинисину, – хмыкнул будущий Вожак. И на лицо его выползла такая порочная ухмылка, что мне захотелось в него чем-то бросить. – Но я уверен, ты знаешь. Маги – и особенно магички – весьма часто присоединяются к нам в этот Праздник. Жаль, тебя не было в этот раз – он проходил с небывалым размахом. Так что да, мы чувствуем Ее… благословение, но по-другому.

Я только фыркнула. Другим местом, он хотел сказать.

Вервольфы – и любые оборачивающиеся в животную шкуру – чествовали Исцеление-Нинисину 22 июня, в день, когда лето достигало своей вершины – как и любая сила жизни. А оборотни прославляли свою Матерь через то, что, по их мнению, является первым этапом новой жизни – зачатие. Или, по-простому, массовые оргии! У мохнатых считалось, что дети, зачатые именно в этот день, обладают особой милостью Богини.

На деле же это просто развратное гульбище, в котором, к слову, могли участвовать все желающие. Помнится, Марина очень звала меня на Праздник в этом году… Великая Намму уберегла, не иначе.

Ненадолго, впрочем.

– Что ж, спорить не буду. В любом случае моей обворожительной ведьме виднее, – галантно уступил вервольф, истолковав мое молчание по-своему и поднимая бокал. – За тебя.

– Опять? – кокетливо удивилась я.

– Всегда.

Хрустальный звон прозвучал как-то неожиданно грустно и словно… зловеще. Я непроизвольно нахмурилась, вновь почуяв дурной знак, и это не прошло мимо Бравого.

Поэтому он решил приободрить меня, начав вкушать произведение рук моих. Я непроизвольно прикипела к этому зрелищу взглядом. Мое внимание Владислав списал на желание узнать его реакцию на свою стряпню, что было верно лишь на одну двадцатую.

– Очень вкусно! – прожевав кусочек, похвалил он. – Соус такой… хм… необычный.