Вера Кримпэлл - Яд суккуба

Оказавшись в небольшом помещении, обнаружила волчицу там же, где сгрузила её несколько часов назад. Присев рядом, погладила по густой шерсти на загривке — никакой реакции.

— И что же мне делать? — спросила в пустоту.

Сейчас Хантер ушел, что было абсолютно не похоже на него, но стоит ли рассчитывать, что он больше не потревожит мой покой? Особенно после его последних слов, рождавших внутри меня целую бурю чувств — от негодования до робкой надежды. Чьей? Этого я уже не знала, но надеялась, что не моей — я просто не могла пасть так низко, чтобы желать каких-то отношений с мужчиной, который не единожды топтал мои чувства в угоду каким-то своим застарелым обидам или предубеждениям.

Пиликнул морбильный…

Ну, что ж, если до этого момента у меня была хоть сколько-нибудь призрачная надежда, что мне удастся наладить свою жизнь без всяких мохнатых деспотов, то Хантер, видимо, как всегда решил сразу расставить все точки над «i».

«Ты — моя! И если за это время ты узнала хоть что-то о сверхах, то должна понять — эти слова не пустой звук, мое желание — не просто блажь. И я готов доказывать это так долго, как будет необходимо для того, чтобы ты оставила прошлое и сама захотела принадлежать мне. Я просто хочу сказать… не убегай… я никогда больше не причиню тебе боли…»

И как, ради всего святого, я должна воспринять это сообщение? Как угрозу, довольно неудачную попытку извиниться или… Нет, на извинение это совсем не похоже… скорее обещание самоуверенного самца. И оно мне не нравилось. Абсолютно!

Поднявшись с пола, начала нервно расхаживать по небольшому светлому помещению.

Оставить волчицу здесь — означает организовать гарантированный инфаркт впечатлительной тетушке, вынести и оставить на окраине леса — вполне вероятно снова обречь на участь добычи. Может, стоило отдать ее Хантеру?

И все-таки интересно, откуда здесь взялась эта волчица? Я была уверена — поблизости не проживает ни одна стая оборотней, иначе я давно бы уже напоролась на нее во время своих пеших прогулок.

Любопытно, сколько ещё времени она будет приходить в себя, чтобы я могла с чистой совестью убраться подальше отсюда? По сбивчивым словам Хантера не сложно было сделать вывод, что попавшиеся мне в лесу ребята действительно относятся к любителям поохотиться на сверх-существ. Но по той информации, что я на досуге узнала, еще находясь в заключении у Хантера, они пользовались каким-то препаратом, что напрочь отбивал нюх даже у вервольфов, а я отчетливо ощущала их запах даже на расстоянии. Решили не осторожничать на этот раз? Но почему?

Не знаю, как долго я маялась от бездействия, когда хотелось бежать очертя голову, но к тому времени, как оборотница начала подавать хоть какие-то признаки жизни, я успела подпереть собой каждый уголок летней кухни, поваляться рядом с волчицей, используя ее бок в качестве подушки, извести себя мыслями о Хантере и перебрать в уме самые отдаленные уголки мира, где я, чисто теоретически, могла бы спрятаться от него. И понять, что вроде как, не совсем хочу прятаться, скорее я жаждала извинений, мольбы о прощении и его боли, которая хоть частично искупила бы мою, хоть самую малость залечила кровотячащую рану, что раньше звалась моей гордостью. Пришлось силой заталкивать эти мысли в самый дальний угол сознания: я хотела жизни с чистого листа, а для этого нужно отпустить и забыть прошлое. Жаль только, что прошлое все никак не хочет отпускать меня. Что нужно от меня Хантеру?

Мои мысли снова вернулись к вервольфу и только тихий скулеж не позволил мне снова начать колупать ту рану, которую нанес мне сверх.

Оборотница начала скулить, словно от боли и беспокойно перебирать лапами. Я почему-то была уверена, что будь она в своей человеческой ипостаси уже давно кричала бы от того кошмара, что явно тревожил ее неспокойный сон.

Опустившись рядом с ней на колени, я начала успокаивающе гладить ее морду, запускать пальцы в густую серебристую шерсть на загривке. Не знаю, сколько мы так просидели, но отвлек меня от монотонного поглаживания волчицы пришедший от суккубы сигнал тревоги.

Хоть я и прожила с ней уже довольно долго времени, но изредка совершенно не понимала, чего она хочет. Нет, чтобы тревожиться, когда нас зажимал этот чертов Хантер, так она сейчас буквально бъется о кожу, словно ей грозит смертельная опасность! Чувствует опасность от волчицы? Но она даже глаз еще не открыла, только только начинает отходить от действия этого долбанного транквилизатора! Прислушалась к доносящимся снаружи звукам… все было тихо… неестественно тихо…

Я вскочила на ноги и обернулась к двери, как раз когда та резко открылась, ударившись о стену и на пороге небольшой пристройки появился высокий мужчина. За его спиной виднелось еще трое. Кажется, я даже икнула от обуявшего меня страха, потому что запахов этих незнакомцев ощутить не могла, а их вид, так и кричал о том, что передо мной сверхи.

— Эрик, ты уверен, что тот идиот, сказал «исчадие ада», а не «еще, детка, да»? — сканируя мою подобравшуюся фигуру рентгеновским вглядом зеленых глаз, с издевкой в голосе поинтересовался тот, что стоял в дверном проеме.

— Ты думаешь, он был в экстазе от того, что ему свернули шею? — так же веселясь и заглядывая тому через плечо, спросил сероглазый брюнет.

— Я сомневаюсь, что эта крошка-человек могла провернуть такое с молодым, полным сил мужчиной, — шагнув внутрь, сказал первый незнакомец.

— И тем не менее, поверь мне: звук, с которым ломаются позвонки сложно перепутать, — уже серьёзно сказал брюнет.

Складывалось впечатление, что меня тут никто не замечает…

— Кто вы такие и что тут делаете?! — сглотнув ком страха, спросила незванных гостей.

— Ты забрала кое-что, принадлежащее нам, крошка, — сверкнул белозубой улыбкой-оскалом зеленоглазый.

— Черт, а она ничего! — заявил третий мужчина, проталкиваясь вперед и пожирая похотливым взглядом мою фигуру. — Надеюсь, нам положена небольшая награда за то, что из-за этих неудачников мы вынуждены были срываться с места и нестись за этой одиночкой через половину континента?

— Не спеши, Зак, еще неизвестно, что это за ципочка или ты забыл, как ладненько она убрала троих спортивных мужиков? — осадил уже начавшего облизывать мое тело своим взглядом Зака, зеленоглазый.

— Довольно стронно, судя по записи убрала, — вклинился тот, которого назвали Эриком.

Чёрт! И что же мне делать?! Я едва сдерживала себя, что не начать кусать губы от досады и страха.

— Командир, — донеслось с улицы, — боюсь, мы должны действовать быстрее, у крыльца с той стороны пристройки остался запах вервольфа. Вероятно, захаживал сюда сегодня утром, потому как след довольно свежий. Если не хотим быть случайно обнаруженными, стоит поторопиться.