Наина Куманяева - Мир был на пороге конца

«В воскресенье после маёвки Сашечка пришел к нам, и первый его вопрос был о тебе. Право, тебе следовало бы написать бедняге. Он выглядел отвратительно и сказал, что ты совершенно не отвечаешь на его письма. Он убежден в том, что ты влюбилась в какого-нибудь неотразимого прусского лейтенанта. Неужели он прав? Напиши мне о своих победах! Действительно ли немцы в восторге от сочетания твоих темных волос с голубыми глазами? Им должно быть изрядно надоели блондинки. В четверг, по случаю дня нашей свадьбы, Володя повел меня в театр. Мы смотрели очень интересную пьесу…»

Шум хлынувшего дождя прервал мое чтение. Дождь полил как из ведра, и отдельные капли ветром доносило в комнату.

Я вскочила и направилась к двери, чтобы запереть ее. Бросив беглый взгляд на часы, я увидела, что стрелки показывают три четверти десятого.

В то мгновение, когда я достигла двери в сад, мне почудилось, что я слышу шорох осторожных шагов по дорожке. Испуганно я воскликнула: «Кто там?» Шаги замерли, и я снова услышала лишь шелест дождя. Сад был погружен во тьму, и только в части, освещенной светом из комнаты, я видела серебряную паутину дождя.

Вспыхнувшая молния осветила сад, и я увидела, что на фоне кустов стоит тщетно пытающийся скрыться от ливня мужчина.

Я страшно испугалась, но не растерялась, отпрянула назад и схватилась за створки двери, собираясь их захлопнуть. Но в это мгновение раздался оглушительный раскат грома. В следующее мгновение лампа на столе потухла, и дом погрузился во мрак.

Снова я услышала осторожные шаги на дорожке. Дверь распахнулась, и я увидела, как во мраке в комнату осторожно скользнула чья-то фигура.

Прежде чем я успела закричать или тронуться с места, я услышала спокойный мужской голос. Незнакомец говорил по-русски:

– Все в порядке, не пугайтесь, пожалуйста.

То был приятный мужской голос, и звучал он несколько возбужденно. Но то была грамотная русская речь, которую мне довелось услышать впервые за шесть месяцев, проведенных в Визенхольме.

Несколько успокоившись, я спросила дрожащим голосом:

– Кто вы? Что вам здесь угодно?

Я отступила в глубь комнаты и попыталась зажечь лампу, но лампа не желала гореть. Тщетно мои руки пытались нащупать коробку спичек, которая вместе с папиросами лежала рядом с пишущей машинкой. Я знала, что на письменном столе стояла свеча.

Из темноты до меня донесся тихий смешок.

– Право, не особенно удобно представляться в темноте, – сказал он. – Быть может, вы могли бы зажечь свет? Ведь вы Наташа Призорова?

Тон незнакомца несколько успокоил меня. Я также почувствовала комичность моего положения и, улыбнувшись, ответила:

– Да, я Призорова, Наталья Петровна. Но свет почему-то не зажигается. Кто вы такой? Как попали вы сюда? Вы испугали меня…

– Право, я очень сожалею, что напугал вас… Это не входило в мои намерения. Разумеется, я полагал, что вы поймете…

– Я не знаю, что вы хотите этим сказать, – раздраженно заметила я. Мысль незнакомца, что я могла отнестись к его внезапному появлению среди ночи в нашем доме, как к чему-то должному, возмутила меня. – Откуда я могу знать, может быть, вы преступник, который пытается забраться к нам в дом?

Я услышал короткий вздох.

– Господи, не могу же я вам все объяснить в темноте. Как нелепо это положение, когда мы беседуем друг с другом словно двое слепых. Черт побери, я хочу видеть вас.

– Во всяком случае, я испытываю еще более сильное желание вас видеть, – твердо ответила я. – Я вас знаю?

– И да… и нет, – раздался ошеломивший меня ответ.

– В таком случае дайте мне спички.

Он простонал в ответ:

– У меня нет спичек. И у вас их тоже нет?

– Где-то здесь лежала коробка спичек, но я не могу найти их в темноте, – сказала я.

– Быть может, нам обоим удастся найти ее.

Мои глаза несколько свыклись с мраком, и я увидела, как темный силуэт, вырисовывавшийся на фоне двери, сделал по направлению ко мне быстрое движение.

– Останьтесь там, где стоите, – резко сказала я. – Подождите, пока я найду спички.

Я услышала сдержанный смех. Незнакомец остановился. Снова вспыхнула молния и при ее свете я увидела незнакомца. Он стоял с обнаженной головой у двери в сад.

– Быть может, вы смогли бы раздобыть свечу? – спросил он. – Я…

Оглушительный раскат грома оборвал его слова.

– Нет, – ответила я, – никого нет дома, и я не знаю, где мне найти спички.

И тут же мне стало ясно, что я совершила оплошность. Прежде чем мне удастся выяснить, чего хотел этот человек от меня, мне не следовало говорить ему о том, что я одна в доме.

Еще более стало мне ясно, что я совершила оплошность, когда я услышала, как незнакомец облегченно вздохнул и спросил:

– Так значит в доме нет никого, кроме вас, нет?

Я ничего не ответила. Я стояла перед письменным столом и тщетно искала спички. Рука моя коснулась ящика письменного стола, я вынула револьвер и засунула его под пачку бумаги. И в следующую минуту я наступила ногой на спички, свалившиеся на ковер.

Я зажгла свечу на письменном столе. Фитиль был закапан сургучом и первое время горел очень слабо. При слабом свете я внимательно оглядела незнакомца. Я должна признаться, что при первом же взгляде на него мои опасения рассеялись. То был человек сравнительно невысокого роста, и его внешний облик полностью подтверждал впечатление, порождаемое его голосом. Он производил впечатление приличного человека.

Несмотря на то, что его серый костюм был сильно поношен и заляпан грязью, но было видно, что костюм этот был сшит у первоклассного портного. Обратила я внимание также и на тщательно зачесанные волосы незнакомца и на коротко подстриженные усы. Он сильно промок и поднял воротник пиджака, пытаясь защититься от дождя. Он вытер лицо платком и мне бросилось в глаза, что платок этот был очень грязен.

Я с интересом разглядывала его, и с не меньшим интересом он оглядывал меня. Я заметила, что глаза его беспрестанно блуждали, переходя с меня на приотворенную дверь в столовую, чтобы затем перейти на дверь в сад, где все еще продолжал шелестеть дождь.

У него были странные глаза: чуть красноватые и близко посаженные друг к другу. В них было выражение безграничной смелости.

Первым нарушил молчание незнакомец.

– Так, значит, вы не ожидали меня?

Изумленная его вопросом, я отрицательно покачала головой.

– Если вы мне назовете свое имя… – начала я, но он прервал меня новым вопросом.

– Сегодня воскресенье?

– Да.

Меня снова охватило беспокойство. Он производил очень смирное впечатление, но его глаза были не совсем обыкновенными глазами. Не таилось ли в них безумие?

– Воскресенье, 19 июля? – повторил он свой вопрос.