Наталья Струтинская - Аю-Даг. Роман. Второе издание

Однажды Вадим уехал с отцом в Симферополь и не смог со мной увидеться. В последнее время он часто уезжал с ним куда-то, и я проводила время то в саду за книгой, то помогала маме и бабушке дома, то приходила на берег. Я сидела на согретой солнцем гальке, поглощенная мечтами, глядя в бескрайнюю синеву. Я сидела так и сейчас. Заходящее солнце пригревало мне спину. С моря дул теплый, соленый ветер.

Я сидела, подогнув под себя ноги, и смотрела на море. Справа от меня нависли скалы Аю-Дага, а слева простирался широкий полупустой пляж. Я наблюдала за маленьким мальчиком в надувных нарукавниках, которого отец учил плавать. Он брал его на руки и подбрасывал вверх, а мальчик, визжа от восторга, плюхался в воду и, брызгая ногами и руками, барахтался обратно к вытянутым рукам отца.

Внезапно порыв ветра сорвал с моей головы соломенную шляпку и понес ее вдоль берега. Шляпка покатилась, словно маленькое коричневое колесо, вдоль пляжа прямо к причалу. Я вскочила и побежала за ней. Догнав шляпку, я мельком взглянула на причал. Там я увидела пришвартованную прямо к берегу моторную лодку, а рядом – две фигуры, вырисовывающиеся на фоне заходящего солнца. Приложив руку козырьком, я узнала стройную фигурку Виктории в купальнике и, к удивлению своему, Василия. Он стоял, прислонившись к борту лодки, а Виктория, изящно выставив правую стройную ножку, видимо по привычке, водила кончиками пальцев по воде. Ее худое тело вздрагивало от смеха.

Я нахмурилась. С каких это пор Василий стал водить дружбу с Викторией? Я направилась к ним.

С Васей мы не виделись со дня рождения Вадима. Бабушка говорила, что он заходил несколько раз к деду, но меня не спрашивал.

Я уже подошла к ним так, что могла расслышать, о чем они говорят, но ни Василий, ни Виктория не замечали меня.

– …на телефон свой позорный, – долетело до меня хихиканье Виктории. – Просто нереальная красота…

– Привет, – сказала я, натянув на лицо улыбку.

Темные, блестящие глаза Василия сразу посмотрели на меня, на лице Виктории сияла милейшая улыбка, которая при моем появлении, как мне показалось, утратила часть своего обаяния.

– Салют, – сказала Виктория. – А ты разве не в Севастополе?

– А должна там быть? – смутилась я.

Виктория пожала загорелыми плечами.

– Просто я подумала, что ты поедешь вместе с Вадимом.

– А… он разве не в Симферополе? – вырвалось у меня.

– Нет, – повела бровями Виктория, – он в Севастополе.

Сердце у меня упало.

– Ах… Ну да, точно, – воскликнула я. – Я перепутала, – я рассеянно махнула рукой и рассмеялась.

Мне хотелось провалиться сквозь горячую гальку под взглядом Василия, который я почувствовала на себе.

– Просто… слишком далеко ехать, – добавила я. – Такая жара только для пляжа.

Виктория натянула улыбку.

– Кстати, – сказала она после минутного молчания, обращаясь к Василию, – ты хотел съездить за тубусом для удочек…

– Да, как раз вчера заезжал, – повел рукой Вася, – но того, что мне хочется, я не увидел.

– Какой ты придирчивый, – пропищала Виктория.

– Да нет, – улыбнулся Вася, – просто не хочу покупать то, что не соответствует моему представлению. Я лучше поищу и найду то, что надо.

Я вдруг почувствовала себя пятисотым колесом в четырехколесной телеге. Виктория явно хотела избавиться от меня.

– А мне лень тратить время на такие мелочи, – махнула она маленькой ручкой. – Я лучше…

– Ладно, я пойду, ребят, – сказала я, прервав ее щебетание.

– Ага, давай, – покачала головой Виктория и захлопала длинными ресницами.

Я махнула рукой Васе и пошла по направлению к дому.

Внезапно я услышала за своей спиной хруст гальки и торопливые шаги.

– Маша, – окликнул меня Василий.

Я не обернулась к нему.

– Маша, подожди, – он схватил меня за руку.

Не вырывая своей руки, я посмотрела на него.

Темные, родные глаза смотрели на меня.

– Я приходил к тебе, – сказал Василий, – но ни разу не застал тебя.

– У меня другая информация, – улыбнулась я, пожимая плечами, и порывисто развернулась, чтобы уйти, но его рука крепко сжала мою.

– Я понимаю, что все получилось не так, как должно было быть, – заговорил Вася, заглядывая в мои глаза.

Я удивленно посмотрела на него. Во мне вскипало раздражение.

– О чем ты, мой друг? – вопросительно вскинула брови я. – Хотя, наверное, это слишком громкое слово для нас. – Я покачала головой: – Не надо… Нельзя опираться на не имеющую материи почву, на вымысел, детские воспоминания.

– Для тебя все это вымысел?

Мне не хотелось ничего объяснять ему. Мне хотелось уйти, быстрей убежать отсюда. Я не могла, физически не могла смотреть ему в глаза. От его прикосновения, звука его голоса душу что-то мучительно сжимало.

– Ты никогда не примешь того, что нравится мне, к чему я стремлюсь…

– Это из-за Вадима, верно?

– Нет, Вася, нет, – раздраженно вздохнула я, избегая смотреть ему в глаза. – Вадим здесь совершенно ни при чем, я вообще не хочу обсуждать его. – Я взметнула на него раздраженный взгляд: – Может быть, все так получается, потому что я боюсь… Боюсь твоего осуждения… Я всегда жила тем, что ожидали от меня другие. Я боялась делать так, как хочу я. Я устала от этого страха. Я хочу жить, узнавать, действовать… Я не могу ждать… – я замолчала, подбирая слова.

– Маша, если бы я знал, что все так получится… – тихо начал было Вася, но я прервала его, взметнув на него гневный взгляд.

– Так получится? – воскликнула я. – Человек всегда находит время для того, что он действительно хочет. Я чувствую себя лишней в твоей жизни. Возможно, это звучит эгоистично, но я так долго ждала этого чертова лета, ждала встречи с вами… с тобой… А приехав, обнаружила, что ничего уже и нет вовсе. И я подумала, пусть так, у меня ведь есть Вася, но оказалось, что и Васи давно уже у меня нет. Я не могла сидеть и ждать, пока ты уделишь мне время, – я вырвала свою руку из его цепких пальцев. – Не надо, – мучительно протянула я. – Возможно, все могло быть иначе, или не могло… Вася, я не знаю.

– Не всегда все так, как кажется, – сказал Василий, обгоняя меня. – Я могу все объяснить тебе…

– Вася, я прошу тебя, не мучай меня, – вырвалось у меня.

Я с мольбой посмотрела на него.

Мне хотелось позвонить Вадиму, мысли путались в моей голове, одна опережая другую. Я не была готова к подобному разговору с Василием. Если сначала мне хотелось, чтобы, увидев нас с Вадимом вместе, он понял, что я не принадлежу ему, мне хотелось, чтобы он пришел ко мне, говорил со мной, влюбился в меня, то теперь мне внезапно стало просто невыносимо находиться рядом с ним. Я не понимала себя, не понимала своих желаний. Говоря ему, что он не примет того, что нравится мне, я подразумевала под этим общение с Вадимом, но к чему я стремилась, я не знала сама.