Ирина Цветкова - Глубина погружения

Ольга уже и не рада была, что заставила Анатолия Васильевича вспоминать былое. Она хотела остановить его и перевести разговор, например, на качество десерта или необычный вкус чая, но он продолжал:

– Тогда всё в свои руки взяла моя мама. Она растила Димку, когда я уходил в море. Прошло несколько лет. Я познакомился с одной очаровательной блондинкой Леночкой, намного моложе себя. Сорвало крышу у старого болвана, женился. Родился сын Алёша. Думал, теперь полноценная семья. Да и Диме нужна была мать. Но опять же вернулся из очередного похода, встречают меня мама с Димой и сообщают, что моя жена ушла к богатому бизнесмену, Алёшку с собой забрала. Мы с ней развелись, а по поводу Алёши много у нас споров было. Не хотела она, чтоб мы виделись. Говорит, мол, он её мужа считает папой, ему сложно будет понять, почему ещё один дядя приходит и называет себя его папой. Я сам себя презираю, но я вынужден был согласиться. Я представил себя на месте этого маленького человечка: есть мама, папа, дом, семья, младшая сестрёнка, а тут вдруг приходит чужой дядька и разрушает весь его мир, всю Вселенную. Папа оказывается вовсе не папа, и сестра не совсем родная, и мама до папы была замужем… Я решил, что пусть он пока живёт в своём мире детства, а когда вырастет, психика его окрепнет, тогда можно открыть ему всё.

– Сколько ему лет сейчас? – спросила Ольга.

– Восемь. Я иногда подъезжаю к его школе и издали смотрю на него. Он, как одуванчик, беленький, как и его мать, потому выделяется среди детей. Провожаю его взглядом до поворота и уезжаю. Понимаю, что не имею права к нему подойти. Я от него не отрекался, но у него другой папа, и я не могу вторгнуться в их жизнь. Хотя, честно говоря, интересы бывшей жены и её нынешнего мужа меня мало волнуют, а вот, как я уже сказал, хрупкий мир вокруг моего сына я не могу разрушить. Он же маленький был, не помнит меня. И вы знаете, это очень больно: смотреть на своего мальчишку и не сметь к нему подойти.

Оля уж совсем неловко себя чувствовала. Зачем она заставила его рассказывать о себе? Теперь её собственные проблемы казались её совершенно ничтожными по сравнению с жизненной ситуацией Бортникова.

– У вас есть Дима, – робко попыталась она его утешить.

– Да, это моя гордость, – сразу воодушевился Анатолий Васильевич. – Мы с ним уже не как сын с отцом, а как друзья общаемся. Он меня во всём поддерживает, плюс у него есть хорошее качество, которого нет у меня – чувство юмора. В любой ситуации он найдёт возможность посмеяться, даже безвыходную ситуацию вывернет так, что обсмеёт всех врагов. Учился в Нахимовском училище, теперь вот в нашем. Я наблюдаю за ним в училище – он лидер, его слушаются, за ним идут. Так что, я думаю, за его будущее не стоит волноваться, Хотя, кто знает… Главное, чтобы в личной жизни удачно сложилось. Но это проблематично, он же не видел нормальной семьи. Вырос без матери, я тоже всё время в море был, бабушка его растила, да вот умерла… Пожалуй, мой обеденный перерыв затянулся. Я отвезу вас к себе домой, отдыхайте, а сам вернусь на работу.

Бортников привёз Ольгу в старинный дом на Московском проспекте. Большие комнаты и высокие потолки создавали эхо в пустой квартире. Она была словно нежилая, в запустении, всё покрыто слоем пыли.

– Располагайтесь, как вам удобно. Выбирайте комнату, где вам лучше спать. Постельное бельё вот здесь, – он показал на шкаф. – Мы с сыном в ближайшие дни здесь не появимся, так что чувствуйте себя, как дома. Нам надо решить, где будет жить ваша дочь. Может, поселим её у себя в изоляторе, а может, здесь.

Бортников распрощался и ушёл. Ольга ходила по комнатам его квартиры и отмечала для себя, что нужно сделать, чтобы придать им жилой вид. Потом до вечера наводила порядок, мыла, пылесосила, снимала паутину под потолком. Вынесла мусор. Включила колонку, приняла ванну с дороги. Потом пошла готовить ужин, надеясь, что всё же ей не придётся ужинать одной, кто-нибудь да придёт. В запасах продуктов нашла консервы, проросший картофель, несколько видов круп. Сварила суп из тушёнки, поджарила картошку. При этом Ольга мысленно составила список тех продуктов, которые нужно завтра приобрести, чтобы кормить мужчин. И ещё надо купить новую клеёнку на кухонный стол, так как старую она выбросила.

Утром Ольга проснулась в пустой квартире. Так никто и не пришёл домой. Нежась в постели, она стала составлять план на сегодня: купить продуктов с тем, чтобы Бортников и Яна не оставались в училище, а возвращались сюда на ужин. Чертовски неудобно, что они с Яной займут чужую квартиру, но может, это вознаграждение за прежние скитания и потери? Ещё бы надо ремонт сделать в квартире, обои обновить. А ещё хочется выйти на улицу и бродить бесконечно долго по этому фантастическому городу с его дворцами, музеями, парками…

Просто голова идёт кругом: сколько всего надо сделать! Кроме того, Бортников обещал рассказать ей об отце, показать фотографии. Ради этого стоило ехать в Петербург! Всю жизнь она прожила без отца, даже без его образа в своём воображении, потому что никогда его не видела, а мать ничего хорошего о нём не говорила. И если Оля начинала представлять что-то светлое, связанное с отцом, то мать тут же всё разрушала. Плохого о своём отце Оля не могла думать. Поэтому так и вышло, что ни плохого, ни хорошего образа отца у неё не сложилось. Вообще ничего. Пустота. Она представляла себе военный мундир подводника, погоны, знаки отличия, фуражку… А лица нет. Ей даже в голову не приходило, каким мог быть её отец. Наверное, он красивый, умный, добрый, великодушный… Стоп, сказала себе Ольга, не надо напрягать фантазию и забегать вперёд. Бортников всё расскажет. И тогда она будет знать всё. И тогда, может быть, пройдёт её детское чувство ущербности, когда у всех детей вокруг есть папы, а у неё нет…

Ольга выбралась из мягкой, уютной постели (и надо сказать, сделала это с большой неохотой), пошла в пижаме на кухню, поставила чайник. Много лет, живя в общежитиях и на съёмных квартирах, она мечтала о такой роскоши: пройтись в пижаме, попить чаю в пустой кухне без присутствия соседей, когда никто не оценивает, в чём ты пришла и не заглядывает в твои кастрюли. Она давно мечтала о своей кухне, где она хранила бы свои кастрюльки, сковородки, посуду, мисочки и салатницы, а особое место было бы отведено специям в красивых баночках. Мечтала и о своей ванной, где она могла бы расставить на полочках всякие шампуни, тюбики с кремами, мазями, повесить махровые полотенца и махровые халаты, а в воздухе чтоб стоял тот неповторимый аромат, который бывает в чистых, ухоженных ванных комнатах.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».