Светлана Верещакова - Лестница в небо

Годовалая малышка неуклюже уткнулась мне в ноги и обхватила колени своими тоненькими ладошками. Я сняла туфли, подхватила дочурку на руки и прошла в комнату. Соня только недавно научилась делать первые шаги, была ещё довольно неустойчивой в своих попытках преодолевать комнату и больше предпочитала пребывание на руках.

Вся наша жизнь с Максом с момента появления ребёнка в семье, была сосредоточена вокруг Сони. Мы вместе купали её, переодевал и кормил её только Макс. Соня разрешала провести эти процедуры мне лишь изредка. Но вот колыбельные он петь не умел, поэтому в свободное от работы время я неизменно укачивала её на руках перед сном, напевая песню Медведицы из мультфильма про Умку.

Только ближе к ночи, когда уже прошёл ужин, а дочка сладко спала в своей кроватке, я смогла уютно устроиться на диване и раскрыть сборник стихотворений Артёма Любавина.

Его мир снова всецело захватил меня. Многогранность сюжетов и образов не давала точно определить ситуацию самого автора, но чувства, которые Артём выражал в строках, ощущались слишком явственно. Так писать дано было не каждому. В сборнике встречались и совсем простые, на первый взгляд доступные для понимания любого человека, стихотворения. Но Артёма Любавина нельзя было узнать за один раз, как и нельзя, было постигнуть его стихотворные мысли за однократное прочтение.

Вот, и в жизни, как и в его стихах, всё оказалось намного сложнее…

– Давай оденем одну ручку. Так… Теперь вторую… – я одевала Сонечку на прогулку и, ласково приговаривая, пыталась вытянуть крохотную ладошку из вязаного рукава. На улице стояла великолепная октябрьская погода. Осеннее солнце пробивалось сквозь занавеси гардин в комнату и бросало последний тёплый свет на дощатый пол. В коридоре нас уже ждала коляска. Благо, спускаться в подъезде было легко – всего лишь второй этаж. Я могла справиться без помощи Максима, чтобы самостоятельно вынести коляску на улицу.

Через несколько минут мы с дочкой уже направлялись в парк, который всегда встречал нас необыкновенной тишиной и умиротворением. На его тенистых летом аллеях было постоянно немноголюдно – небольшой сквер не имел популярности у подростков и любителей алкоголя. Здесь лишь иногда прогуливались проживающие в близлежащих домах молодые мамочки с малышами, да изредка на какой-нибудь лавочке располагались отдыхающие пенсионеры. Я любила этот сквер за его тишину и покой, хотя в нём не существовало детской площадки, где могла бы играть Соня. Но в нашем дворе было достаточно качелей и песочниц, поэтому мы частенько выбирались с дочкой в парк.

– Привет! – радостное восклицание за моей спиной заставило обернуться. Жизнерадостная Агнесса, с которой я познакомилась только вчера, искренно и весело улыбалась мне. В этой девушке чувствовалась неуёмная жажда жизни, целеустремлённость и бодрость. Её активность, казалось, заражала всё вокруг. Как выяснилось позднее при более близком знакомстве, Агнесска действительно обладала стойким характером, принимала участие в общественной деятельности города и была ярой защитницей бездомных и брошенных животных.

Встрече с ней я тоже обрадовалась. В городке я практически никого ещё не знала и выходила из дома только в этот парк и в продуктовый магазин. Новое знакомство было мне приятно и сулило в лице Агнессы интересного собеседника, готового с радостью скрасить моё времяпровождение. Переговариваясь, мы направились вдоль аллеи к концу сквера.

Неподалёку от нас, в пожухлой рыжей траве, бежала Иллада. Её шумное дыхание доносилось до меня в перерывах разговора, и я изредка бросала свой взгляд на прекрасную белоснежную овчарку, невольно любуясь собакой.

Как выяснилось, Агнесса жила в том же доме, что и мы с Максом. Её одиночество скрашивала только собака, в свои тридцать с лишним Агнесска до сих пор не вышла замуж, имела достаточно требовательные запросы ко всем потенциальным женихам, но при этом, безусловно, мечтала найти собственное счастье и свою любовь.

Мы болтали ни о чём и обо всём сразу. Сонечка семенила рядом с коляской, держась своей ручонкой за мой палец, как вдруг резкий вой Иллады заставил нас обеих вздрогнуть. Агнесска тут же рванулась к своей питомице. Собака скулила, подняв одну лапу, и с мольбой смотрела на подоспевшую хозяйку.

– Ну, надо же, а! Лапу порезала! Чёрт бы побрал, эти бутылки! – Агнесскино отчаяние было безмерным. Я подошла к собаке, и мы вместе осмотрели лапу. Рана была довольно глубокой.

Поскольку мы успели уже пройти довольно приличное расстояние, то становилось понятно, что с таким глубоким разрезом собака назад до дома вряд ли сумеет добраться. Пришлось посадить Сонечку в коляску и отправиться обратно. Мы попеременно с Агнесской то толкали коляску с ребёнком, то тащили на руках собаку. Что и говорить, – к тому времени, когда наконец-то показался наш дом, обе мы значительно выбились из сил.

– Давай ко мне, – заметила я, когда, запыхавшиеся и уставшие, мы добрались до моего подъезда. – А то псина уже устала.

Сами мы тоже выглядели не лучше. Азиатка весила под семьдесят килограммов, коляска чуть меньше, плюс ещё добавлялись Сонечкины восемь кило. С трудом добравшись с собакой на второй этаж, мы наконец-то оказались в квартире и принялись оказывать первую помощь пострадавшему животному. Только через полчаса, когда рана была промыта и обработана, нам удалось наконец-то устроиться на кухне и выпить чая. Измученная Иллада мирно лежала на полу в коридоре, Соню я быстро переодела, и ребёнок занялся игрушками.

– Уютно у тебя, – заметила Агнесска, осматривая кухню. Она встала и прошла в комнату. Я не спеша двинулась за ней. Агнесска рассматривала стоявшие на комоде фото, заинтересованно просматривала названия на корешках книг и мило щебетала о моем и своём быте.

– Любаааавин?! – вдруг заинтересованно и удивлённо произнесла она, наткнувшись взглядом на сборник, который я оставила на диване. Взяв томик, она села, раскрыла его и стала пролистывать страницы.

– Где взяла?

– Да так. На книжной ярмарке.

– И как? Понравился? – её бесстрастное лицо ничего не выражало.

– Второй день не могу оторваться, – ответила я.

– А я тоже пишу стихи, – неожиданно с нотками гордости заявила Агнесса. – И даже хожу в литературный клуб. Там интересно.

– Да ладно? – улыбнулась я.

– Да, своя стихия поэтов и литераторов. Хочешь, пойдём вместе? А то сидишь тут одна.

– Давай, – откликнулась я.

– Тогда послезавтра возьму тебя с собой. Тебе будет с кем оставить Сонечку?

Мы обсудили детали нашего будущего похода в клуб, сойдясь на том, что к вечеру в назначенный день Агнесса зайдёт за мной. Затем я помогла спустить раненую Илладу во двор и попрощалась со своей новой подругой.