Ирен Беннани - Les promeses – Обещания. Криминальная мелодрама

– Кажется, вечер начинает удивлять… Скажите ему, что, если он так сильно хочет, пусть передает, только без обязательств.

– Благодарю, я передам.

Он вернулся к столику, откуда нам передали напитки, и, повернувшись к незнакомцу лицом, видимо, сообщал ему о моей просьбе.

Через мгновение мы увидели знакомую фигуру нашего официанта у эстрадной площадки, затем музыка прервалась и ритмы, напоминающие мне своими звуками вечер в саванне, заполнили все.

Мы с Вероникой покинули наш столик, слившись в одном каком-то бешеном порыве с группой танцующих, стремительно извивающихся в непонятном и страстном танце, где нет определенных правил, кроме одного – желания.

На обратном пути к нашему столику дорогу мне невольно перегородил наш поклонник – он остановил меня, чтобы пригласить на медленный танец.

Вероника вернулась к столику одна, тогда как я уже шла по ночной эстраде, сопровождаемая своим незнакомцем и медленной мелодией.

– Олег.

Я посмотрела на представившегося и улыбнулась:

– Вы кого-то напоминаете.

– Отгадайте.

– Известного актера, но этого не может быть!

– Вам не кажется странным? Человек умер, а двойник его танцует рядом с вами.

– Да, вспомнила, «Пираты двадцатого века». Многие находят его образ привлекательным, считают секс-символом ушедшей эпохи.

– А вы?

– Я не хотела бы вас разочаровывать, но мне он представляется несколько другим. Может даже, на взгляд других, совсем не сексуальным, как казалось и мне когда-то в начале. Но, если вас немного утешит, голос ваш самый сексуальный, верите?

– Стараюсь понять, – произнес Олег, однако глаза его в эту минуту выражали противоположное состояние – совсем не обиду, а торжество и живой блеск.

Мелодия смолкла, и я разрешила своему новому знакомому переместиться за наш столик. Что-то в нем казалось мне таким знакомым… «Скорее его манеры», – так думала я, объясняя себе свое неожиданное расположение к малознакомому мужчине, вид которого скорее был импозантным; интригующий своим сдержанным и терпеливым поведением Олег расположил к себе. Внимательно смотря на меня, он достал из кармана своего легкого летнего костюма мундштук из темной кости с позолоченным верхом, затем, спросив разрешения, прикурил сигарету, вставленную в него, и задал свой провокационный вопрос странной интонацией: «А, как, вы не курите?» Как будто он был удивлен этой новостью… Дело в том, что раньше, вернее иногда, я курила, сейчас же стараюсь не делать этого, понимая, что ради времяпрепровождения не стоит этого делать. Тем более у меня нет такого сильного пристрастия к сигаретам. Он продолжал свой монолог, внимательно рассматривая мои руки и останавливая на мне свой долгий, выражающий его внутреннее состояние взгляд.

Вероника в эти минуты отсутствовала – она была приглашена на танец и последующий за ним быстрый; подруга находила для себя приятным оставаться с приглашающим ее кавалером там же – среди танцующих пар

Наш столик находился в некотором удалении от громко звучащей музыки, но все же шум заглушал нашу беседу.

– Ирис, разрешите, я подвину свой стул ближе?

Я не возражала. Олег встал и, взяв стул, слегка опустил руку – на ней я увидела массивный золотой браслет, прекрасно дополняющий весь его стиль. И в эту минуту я обратила свое внимание на кольцо на его руке (и на кисти рук, они были такими же небольшими и ухоженными): бриллиант переливался своими темными гранями, как когда-то я видела у другого знакомого мне Олега. «Почему же многое в моем новом знакомом так напоминает мне о прошлых встречах с другим человеком, и даже глаза?» – невольно я задавалась одним и тем же вопросом, в то время как мой собеседник продолжал мне рассказывать о влиянии сигарет на поведение человека и возможных моментах плохого самочувствия, если употреблять их одновременно со спиртным. Все сказанное им больше напоминало заботливые наставления отца, чем беседу мужчины с дамой сердца.

Музыка стихала, время работы ночного заведения подходило к концу, Вероника вернулась за столик, сказав, что успела поскандалить с бывшим мужем, а теперь спокойно может уходить. Провожающие нас мужчины оказались знакомыми между собой, и по пути к дому спутник подруги отстал с ней, договорившись о встрече со своим приятелем. Олег же продолжал меня удивлять, не пытаясь напрашиваться провожать меня до квартиры. Он просто попросил: «Останься со мной на несколько минут».

Ветер набирал силу, все сильнее и сильнее разгоняя тучи. В темноте ночи появилась луна, когда мы присели на лавочку у моего дома. Олег взял мою руку и нежно провел по ней, погладив ее, он произнес несколько странную речь, словно был уверен, что расставался со мной не надолго.

– Ирис, как не хочется покидать тебя,.. Но мы увидимся – может, скоро?

Я не знала, что ему ответить, и, слегка подергав плечами, кивнула. Расставшись, мы условились встретиться с ним завтра.

По возвращении домой мне захотелось спать. Я приняла душ и сразу заснула.

Мы гуляли следующим вечером по осенней набережной. Звезды были редкими среди нависающего над головою темного неба. Погода не баловала; мы пили вино и смотрели на набегающие волны. В ночном свете яркие островки освещенных волн завораживали. Шторм набирал силу, брызги от сильных ударов волн искрились при свете огней на набережной. Ветер усиливался, становилось холодно, и наконец пошел дождь.

– Я прошу тебя, Ирис, пойми меня правильно, но не было у меня такой женщины. Не спеши покидать меня. Скажи мне, в чем заключается твой секрет?

– Тебе не понять, но, если ты спрашиваешь, ты глуп как последний дурак.

– С тобой я – дурак. Почему мне так легко? Я забываю все свои проблемы, когда ты здесь: ты – рядом, они – растворяются. Ничего не существует, кроме ультрамарина глаз. Я тону в первозданной их глубине. Ты загадочна и женственна. Вместе с тем ты являешь собой гармонию, твои слова и движения естественны и аристократичны. Что же ты делаешь здесь? – спросил он меня о том, что меня терзало давно, и я понимала это, но и сама не могла ответить себе, зачем я здесь. Здесь, в этих бесконечных лабиринтах дней, так странно похожих один на другой. Казалось, минуту назад и я не знала на него ответ, ответ, который явился откровением и неожиданностью для меня, когда я заключила:

– Может быть, и я забываю свои проблемы.

Открывая сейчас ему мои тайные мысли, терзавшие меня уже столько лет своей безысходностью, я удивлялась сама, словно на спиритическом сеансе узнавала истину. Затем я почувствовала: устала. Больше не хотелось отвечать на его вопросы. В паузе была своя прелесть, некоторое время я молчала. Нам было хорошо вдвоем в тени среди пустынной набережной, но ночью становилось туманно, небо затягивалось облаками. В промозглом воздухе становилось сыро.