Олеся Оленичева - Шах и Мат

– Кира, а какое у вас образование? – проигнорировав Матвея, не унималась Ева.

– Я недавно перевелась на заочное, факультет иностранных языков.

От удивления Матвей чуть не упал со стула, чем привлёк к себе особое внимание.

– Ничего себе! And how much do you make friends with languages? (И насколько вы дружите с языками?) – на английском спросила Ева.

– I^am trying to learn three languages – English, German and Latin (Я стараюсь освоить три языка – Английский, Немецкий и Латинский)

– Und was planen sie in der zukunft? Dies ist aufgrund der sprache? (И чем планируете заниматься в будущем? Это будет связано с языками?), – Ева решила проверить за одно и немецкий.

– Ich kann nicht sagen. Die zeit wird zeigen (Не могу утверждать, время покажет) – без промедления ответила Кира, словно немецкий был её вторым языком или третьим, если считать английский.

– Мам, ну, перестань! – смутился Матвей из-за выходки матери.

– Всё ведь в порядке, Матвей! – попробовала произнести его имя Кира.

Его сердце забилось чаще, как только он услышал своё имя из её уст. Он представил, как бы оно звучало в порыве страсти.

– Ева, почему бы вам не перейти на более доступный для всех язык, я вот, например, неуютно себя чувствую, когда все, кроме меня, понимают, о чём речь, – парировал отец Матвея.

– Хорошо, как скажешь. В принципе я узнала всё, что меня интересовало, – пожала плечами Ева.

– Муж и жена одна сатана, да мама? – усмехнулся Матвей.

– Не преувеличивай, – смущённо улыбнулась она и махнула на него рукой.

– Это точно, у твоей матери есть две очень вредные привычки – это тотальный контроль всего и себя в том числе, уж и не знаю, откуда у неё это. И вторая – это чрезмерно бурная фантазия, иногда конечно, это качество очень пригождается, – подмигнул Александр своей жене, на что она опять засмущалась. – Расскажу вам одну увлекательную историю.

– Ты, правда, хочешь это сделать? – немного рассердившись, спросила Ева.

– Да, ладно милая, расслабься. Все свои, – успокоил он жену и начал рассказ: – Когда мы были молодыми, я не сразу понял, насколько её фантазия зашкаливает. Только потом уже, она мне рассказала, что когда моет голову, то делает всё для того, чтобы её глаза были открыты, и ей было всё видно. Когда в них попадает вода, и она временно не может видеть, то в её голове разыгрывается самая настоящая картина из фильма ужасов. Так вот однажды, я решил над ней пошутить. Пока она мылась, я взял ключи и тихонько открыл дверь в ванну. Пока вода была включена, я понимал, что она меня не слышит. Медленно протянул руку за шторку и коснулся её спины, – тут он не выдержал и засмеялся. – Ты бы слышал, Матвей, как твоя мама умеет ругаться, – он повернулся к жене и притянул её для поцелуя. После чего продолжил: – Заглянув в её глаза, я увидел такой ужас, что смог ощутить его каждой клеточкой своего тела. Я даже обидеться не смог, на все те нелестные эпитеты в мой адрес. Выйдя из ванны, она сказала коротко и ясно: «Если ты, ещё раз так сделаешь, то я не буду разговаривать с тобой целый месяц». После этого она рассказала мне, что моется с открытыми глазами и как бурно играет её фантазия.

– Это правда, мама? – удивлённо спросил Матвей, повернувшись к ней.

– Ну, это особенно ярко выражено, когда я нахожусь в стрессовом состоянии.

– Но это ещё не самое интересное, – перебил её муж. – Однажды, в самый обычный вечер, мы с тобой сидели в комнате, играли в какую-то игру, сейчас уже не помню. Ева мылась, как вдруг я услышал душераздирающий крик. Я позабыл всё на свете, соскочил с дивана и бросился в ванну. Меня прошиб холодный пот. Я испугался и не мог предположить, что могло случиться и вызвать такой крик. Он продолжался пока я не забежал в ванну, – он на секунду замолчал для интриги и потом продолжил: – И тут меня окатило холодной водой из душа, что помогло мне прийти в себя. Открыв глаза, я увидел смеющуюся Еву, которая прыгала, смеялась и кричала: – «Один-один!»

После его рассказа все дружно захохотали.

– Ну, ты мам, даёшь! Это ведь, как такое ещё в голову могло прийти? Кстати, как там поживают твои любимые горы? – смеясь, поинтересовался Матвей.

– О, замечательно, стоят на месте и радуют глаз каждый день, окрашиваясь в разные цвета, в зависимости от времени года, – задумчиво произнесла Ева, уносясь в мыслях в свои любимые места.

– Конечно, стоят, куда они денутся. Знаешь, твоя мама нашла там ещё одно очень живописное местечко, и всё лето бегала туда. Каждое утро просыпался и не знал, куда бежать её искать и что ещё она вытворит, в общем, скучать нам не приходится, – с любовью в глазах, произнёс Александр.

Ева всегда была неординарным творческим человеком, чем и привлекла к себе внимание своего мужа, умудрившись удержать его изменчивую натуру долгие годы. Их отношения с отцом всегда были примером для Матвея. Поэтому он чётко знал, чего он ждёт от семейной жизни, и как будет строить свои отношения.

Остаток обеда они провели в непринуждённой беседе, не затрагивая семейных вопросов. Ева внимательно изучала отношения своего сына и первой девушки, с которой он познакомил её. Ей нравилась их лёгкость в общении и блеск в глазах, но что-то всё же беспокоило, и она не могла понять что именно. Они явно были влюблены друг в друга, но ни разу не соприкоснулись, хотя желание явно читалось в их глазах.

Зная своего сына, Ева понимала, что это далеко не скромность. Она зафиксировала это в своей памяти, с пометкой разобраться во всём позже наедине с собой. И, конечно же, закидать вопросами сына, но только тет-а-тет. Выбор орудия пытки она оставила на потом.

Матвей в свою очередь не мог оторвать взгляда от Киры, особенно когда она начала есть, даже не думая о том, как это смотрится со стороны. Он следил за каждой ложкой положенной в рот, и в его распалившемся мозгу всё это приобретало эротический характер. Особенно когда ложку сменила вилка и Кира отправляла в свой страстный ротик кусочки курицы в соусе.

«И зачем ей облизывать вилку? Неужели это обязательно? А соус на её губах… он смотрелся ещё куда более сексуально…» – Матвей мысленно уже начал слизывать его, чем привлёк внимание его матери.

Ева невозмутимо поднесла руку к его подбородку, даже не поворачивая головы в его сторону, и тихонько закрыла его открывшийся от изумления рот. Матвей встрепенулся, после такого жеста и пришёл в себя. Посмотрев, на маму он ничего не увидел по выражению её лица, как будто это и не она сделала, а на серьёзном лице отца, сияла загадочная полуулыбка, хотя смотрел он совсем в другую сторону.

«Очень смешно», – подумал он про себя с сарказмом… и понял, что это действительно очень смешно. Здоровый лоб сидит за столом и, как молодой тюлень увидевший самку, пускает слюни. Ну и позор.

– Ну, нам с папой пора, – засуетилась Ева, – очень рада была увидеться с тобой, любимый, я очень скучаю, – она повернулась к девушке и умилённо обратилась к ней: – И с вами, Кира, приятно познакомиться, но не будем вам мешать. Всё было очень вкусно, особенно хлеб, – она по-матерински обняла Матвея и еле сдержала непрошеную слезу, её сердце разрывалось от того, что она не имеет возможности достаточно времени проводить с сыном, но понимала, что не имеет права держать его у своей юбки.