Олеся Оленичева - Шах и Мат

– До встречи, Матвей, – попрощался отец и заключил его в суровое мужское объятье.

Это была крепкая семья, в которой не было семейных скелетов, они просто любили и заботились друг о друге. Каждый готов был прийти на помощь в трудную минуту и каждый из них знал, что у него есть тыл. Одно из важных чувств – защищённость, всегда окутывало эту семью. Ева всегда старалась оберегать семейные границы и создавать уют в доме, а Александр всегда защищал их очаг и дорожил им. В такой семье дети вырастают морально сильными и уверенными в себе людьми, каким и был Матвей.

Такой тыл позволял семимильными шагами смело двигаться вперёд, не оглядываясь назад. И тем более, не тащить за собой груз прошлого. Именно благодаря этой связи Ева и почувствовала смятение, в каждом движении и взгляде своего сына. Но она была уверена, что он обязательно придёт к ним за советом, если сам не в состоянии будет справиться с дилеммой, которая явно стояла перед ним.

Закрыв дверь за родителями, Матвей выдохнул и вопросительно взглянул, на свою незваную гостью, которая открылась перед ним совсем в другом свете. Он никак не ожидал, что человек стоящий за стойкой, может оканчивать университет, да ещё такой серьёзный, требующий времени и сил факультет.

Его жизнь проходила немного в другом русле, поэтому представление о людях было слегка предвзятым, ведь ему никогда не приходилось, зарабатывать себе на образование. Да, сейчас, он ложил свою жизнь к ногам карьеры, но это было следствием и его детищем. Глядя на человека, он безошибочно мог понять, на что тот способен и чего от него можно ожидать, но в случае с Кирой он допустил большую ошибку и не одну, она была для него сплошной загадкой, которую так и манило разгадать.

Внешняя детская наивность таила в себе глубину и полноту насыщенного мира. Что ещё таила в себе эта особа, оставалось только гадать. Он стоял и разглядывал её, пытаясь заглянуть в самые глубины души, в то время как она не могла оторвать от него глаз. Его взгляд настолько загипнотизировал её, что она не могла проронить ни единого слова, а лишь безвольно стояла перед ним. Её тело было полностью в его власти.

Сейчас она не смогла бы ему отказать и сделала бы всё, чего только он не пожелал. Голова шла кругом от слабости перед этим мужчиной, а глаза наполняли слёзы, вырывавшиеся прямо из самой глубины её души. Как будто их души разговаривали, о чем-то понятном лишь им.

– Интересно, что ещё скрывается в твоём маленьком тайнике? – прервал их молчание Матвей. – Было познавательно узнать о твоём увлечении языками. Может, у тебя есть ещё какие-нибудь серьёзные увлечения, кроме кофе и языков? – не отводя глаз, поинтересовался Матвей.

– А ты всегда судишь о людях по их внешней оболочке? – ответила вопросом на вопрос Кира.

– Нет, только тебя, – он скрестил руки у себя на груди и оперся о косяк.

– Ну, тогда я смогу тебя ещё удивить, – она, словно оттаяла и смогла повернуться, чтобы пройти обратно на кухню.

– Уж постарайся, – решил разрядить обстановку Матвей и поплёлся следом за ней.

– Может, ты, расскажешь немного о себе, о своих увлечениях? – предложила Кира, садясь на стул.

– Может и расскажу. Только сначала расскажи о тату на твоей шее, пока я голову себе не сломал. Очень хочется рассмотреть её поближе и узнать её тайну.

– Ты всегда такой откровенный в своих желаниях? – смутилась она и потёрла шею.

– Конечно! Это моя принципиальная позиция, если не говорить о своих желаниях, то, как тогда их исполнят? Если молчать о них, то они навсегда останутся лишь только мечтами.

– Интересная позиция. Кто их, по-твоему, должен исполнить? – усмехнулась она и уставилась на него своими голубыми глазами.

– Тот, кого они напрямую касаются, – нисколько не смутился Матвей.

– Забавно, – улыбнулась она, и ямочки показались на её щеках. Матвей удивился тому, что раньше не заметил этой детали.

– И?

– Что и? – не поняла Кира и тут же растерялась, потому что почувствовала себя немного глупо.

– Твоя тату … – с нажимом напомнил он.

Матвей медленно обошёл её и встал прямо ссади, да так близко, что у Киры захватило дух и усилилось сердцебиение. Руки моментально вспотели, а во рту пересохло. Он провёл двумя пальцами по тату, которая начиналась: от линии коротко стриженых волос и уходила под майку, маня продолжить своё исследование.

Кира закрыла глаза и громко сглотнула, так и не начав свой рассказ. Его рука захватила её шею, а большой палец медленно начал движения вверх и вниз, разжигая огонь во всём её теле. Он видел, что делают с ней его прикосновения и эта игра начинала забавлять его ещё больше.

– Советую начать свой рассказ, пока я, не начал рассказывать о своих желаниях, – прошептал Матвей прямо над её ухом и обжёг своим дыханием, от чего Кира готова была растаять и расплыться, прямо на этом месте, по полу.

Единственное в чём она была уверена, так это в том, что она не хочет, чтобы он останавливался, ни сейчас и никогда больше. Ей хотелось закрыть дверь в его квартиру и выбросить ключ в окно и уж тем более её не волновали никакие последствия всего происходящего.

– Это тату древних кельтов. Мне очень близко их мировоззрение, – заикаясь, начала она.

– И о чём же она говорит? – Матвей не переставал всё это время наглаживать её шею и желание увидеть, где заканчивается эта тату ещё больше захватывало его.

Её нежная, бархатистая кожа завораживала его, а тело хотело прижаться к ней. Он чувствовал её запах, и ему казалось, ничто не может сравниться с ним.

– Она означает связь души и тела.

– Связь? И насколько ты знакома с их знаниями? – Матвея всегда интересовало всё тайное, если бы архитектура в своё время не завладела полностью его сердцем, то оно принадлежало бы археологии.

Каждое его слово отдавалось во всём её теле, окутывало и уносило в неизвестную высь. Она чувствовала, что парит, растворяясь в его голосе, в его аромате в его прикосновениях.

– Кельты верили, что дух человека – это часть общего мирового духа, что человек много раз умирает и перерождается, тем самым постигая путь к духовному и божественному совершенству, – на одном выдохе произнесла она, как на экзамене.

– Значит, ты веришь, что души связаны между собой? – он чувствовал дрожь в её теле, разделяя полностью охватившее её желание.

Где-то уже очень далеко толика здравого смысла кричала ему, чтобы он остановился. Он наклонил голову, провёл носом по всей длине её шеи и громко вдохнул пьянящий запах. Рука скользнула вниз на плечо и прошлась по руке, немного задержавшись на самых кончиках пальцев.

Понимание того, что необходимо сделать шаг назад и остановиться, разозлило его. Ещё несколько дней назад он сделал бы это, даже не задумываясь, потому что зверь пойман, охота закончена. Осталось получить удовольствие от власти над телом женщины и оставить в растрёпанных чувствах, поставив точку и подведя черту в игре. Но ни в этот раз, ни с этим телом. Это был совсем другой уровень, совсем незнакомый для него и опасный. Он убрал свою руку и закрыл глаза.