Надежда Голубенкова - Новые дворяне. Роман в двух частях

«В свободное время я обожаю читать…» Конечно, это было не совсем правдой, но не писать же, что любит работать в саду, красить бочки и заниматься починкой протекающих крыш и полусгнивших заборов. Ещё чего доброго отправят на хоздвор помощником Прохору Степановичу, – ребята вообще засмеют…

***

На фехтовании их разделили на пары. Так как предыдущий урок был посвящён истории фехтования на Руси и в зарубежных странах, деление вызвало настоящий восторг. Все с предвкушением ждали своего первого практического занятия. Ваня оказался в паре с Андреем, Николу поставили с Игнатом, так как только у них были кинжалы. Данила к своему восхищению, граничащему со страхом и трепетом, понял, что будет фехтовать лично с Валерием Кондратьевичем. Однако тренер быстро остудил их пыл:

– Надеюсь, вам не составит труда запомнить своего партнёра, – как всегда с некоторым пафосом и лёгким превосходством, произнёс барон Хлебников. – В этом году ваши тренировки будут исключительно с манекенами. Мы посмотрим основные блоки и атакующие удары, вы научитесь правильно использовать своё оружие.

– И стоило нас делить? – разочарованно проворчал Данила.

– Извольте повторить, сударь.

Волков покраснел до корней волос под строгим взглядом преподавателя. Он не думал, что мужчина его услышит, однако нашёл в себе храбрость ответить:

– Зачем вы нас разделили, раз не разрешаете драться друг с другом?

– Для начала вы должны усвоить, что владеете настоящим оружием, которое способно нанести серьёзную травму, особенно в неумелых руках, и даже убить. Думаю, вы понимаете, что нам не нужны несчастные случаи. Работать в парах вы начнёте со следующего года, сейчас же вы должны помогать своему партнёру, научиться видеть его ошибки и слабости в обороне. Вы должны осознать, что тренировка с сильным партнёром поможет вам добиться большего мастерства, и уметь тактично указывать партнёру на его слабые стороны. И лишь на третьем курсе мы будем устраивать показательные бои, когда вы, я надеюсь, овладеете основами фехтования.

– Мы тоже будем участвовать? – затаив дыхание, спросил Игнат.

– У вас более специфическая программа, – перевёл взгляд на него Валерий Кондратьевич. – Вы в основном будете работать поодиночке. К сожалению, ваш кинжал не настолько сбалансирован, как у графа Муравьёва, – одобрительно посмотрел он на Николу, – но, тем не менее, вам на третьем курсе предстоит освоить искусство метания кинжала в мишень. Это умение более важно, и зачастую при нападении спасало купцу жизнь: ведь кинжал проигрывает мечу при ближнем сражении.

– Ясно, – чуть расстроено промямлил Игнат.

Данила тоже приуныл. Он быстро понял, что раз партнёра у него нет, то тренер будет придираться к нему больше, чем ко всем остальным, указывая на самые пустяковые ошибки.

***

Уроки стали значительно сложнее. Если первые занятия были ознакомительными, то теперь они выходили из кабинетов с распухшими от новой информации головами и горой домашней работы. Правда практически все задания по этикету, истории и фехтованию заключались в поиске информации по определённому роду, традиции или боевому манёвру, но это жизни не облегчало. Благо Никола всегда знал, в каком разделе что искать.

После ужина, а зачастую и в любую выдавшуюся свободную минуту, ребята пропадали в библиотеке, конспектируя заданную информацию. К счастью, по информатике они всё успевали в классе, и только Никола уходил с очередным заданием по отработке умений печатать. В то время как Николай пытался освоить обычный блокнот, они разбирались в тонкостях работы с Word, составлением схем, таблиц и диаграмм.

Захар Епифаныч каждый урок напоминал о необходимости как можно чаще общаться со своей лошадью и даже обещал в начале октября устроить им конную прогулку вокруг посёлка, если все смогут без его помощи оседлать лошадей.

Дни мчались с бешеной скоростью. Вот, кажется, они только приехали, а уже конец сентября.

В карты играть им не запретили, хотя Игнат додумался написать о них в сочинении, сдав и друзей, указав, что играли не просто «ради интереса». В результате наставник целый урок посвятил чтению морали, посоветовав найти более достойное развлечение.

– Карты были слабостью многих представителей дворянства, – в конце своей часовой тирады произнёс Пётр Анатольевич. – Известны случаи полного разорения: не зря карточный долг называют «святым». Если человек отказывался платить, он лишался самого главного – чести. Поэтому проигравшие зачастую выбирали смерть, лишь бы этот позор не пал на их семью. А вы, надеюсь, в курсе, что самоубийство – самый страшный грех, который может человек совершить в этой жизни, каковы бы ни были причины…

Мужчина обвёл серьёзным взглядом притихших студентов и задержался на Иване:

– Я вас не осуждаю, но я хотел бы в следующий раз увидеть больше искренности в ваших сочинениях. Только тогда я действительно буду вашим наставником и смогу помочь избежать или исправить более серьёзные ошибки. Берите пример с Игната.

Ваня чуть покраснел. В голосе мужчины были осуждающие нотки и даже разочарованные. Решившись, Ваня поднял глаза, но наставник уже отвернулся. Тогда юноша дал себе слово как можно больше времени проводить в библиотеке, ведь он всё сочинение писал только о книгах – естественно наставник ему не поверил, тем более наверняка честный Игнат указал в своей работе и его. А ведь Пётр Анатольевич обещал помочь ему с деньгами, и он действительно мог бы быть немного откровенней, а не стараться себя обелить.

Так, мучаемый угрызениями совести, Ваня почти не воспринимал новую тему, к объяснению которой перешёл учитель.

На подоконнике самого дальнего окна библиотеки, скрытый от посторонних глаз рядом книжных шкафов, с большим томом в руках Ваня проводил уже третьи выходные. За это время он узнал довольно много о традициях исконно русских семей и укладе дореволюционного общества. Друзья не понимали его одержимости учёбой, и они даже как-то отдалились друг от друга. Никола каждое воскресенье куда-то загадочно исчезал, Андрей продолжал играть в карты со старшекурсниками. Правда, если выдавалась хорошая погода, они не упускали возможности прогуляться к конюшням или по территории посёлка. Но вот дожди случались намного чаще.

Уже с полчаса Ваня задумчиво смотрел в окно, за которым опять крапал дождик. Ветряные мельницы, стоящие выше по горе, где всегда дует ветер, сегодня работали просто с бешенной скоростью, деревья, почти сменившие свой наряд, сильно гнулись под налетавшими порывами ветра. Однако юноша, казалось, всего этого не замечал. Книга на его коленях была раскрыта где-то посередине, Ваня бездумно придерживал страницы, чтобы те не перелистнулись.