Натали Бизанс - Новая Жизнь. Сага «Исповедь» Книга вторая

– Хорошо, – она провела тёплой ладошкой по моему лицу, и наши губы соединились.

Я был так счастлив, вернувшись домой. Мы никак не могли насладиться друг другом. Нежность вскипала горячей волной, вновь и вновь захлёстывая наши души. С трудом прервав долгий поцелуй, мы перевели дыхание.

– Сколько ему лет? – Наташа поправила мои взъерошенные волосы.

– Около двадцати, я точно не знаю.

– Он один из твоих прихожан?

– Нет. Это давняя история, мне кажется, я тебе рассказывал, мы познакомились на мосту, парень хотел свести счёты с жизнью, но мне удалось его переубедить. С тех пор мы часто встречались. Я был у них, когда у мамы только обнаружили рак…

– Да, я помню, ты рассказывал. Мне очень жаль…

– Увы, всем нам, рано или поздно, придётся умереть, – мы вместе тяжело вздохнули. – Тебе Марик понравится, я уверен.

– Важно поддержать мальчика в этот скорбный час… Давай помолимся за него вместе.

Мы ждали Марика ближе к вечеру. Я всё думал о нём, как он там, так долго в дороге, на мотоцикле в такую непогоду?.. «Господи, спаси и сохрани!»

Устроили генеральную уборку, вместе приготовили вкусный обед, и как только сели за стол трапезничать, неожиданно раздался звук подъезжающего мотоцикла. Я выглянул в окно: «Нет, не ошибся, точно он! Не может быть, чтоб так быстро!..»

Выбежал во двор.

– Как, уже? Марик, дружище, даже не верится! Ты наверное не ехал, а летел? Признавайся!

– Ойтец, нет быстрее птицы, чем мой железный конь!.. – он улыбнулся, похлопав байк, от которого всё ещё исходил горячий пар. В руках Марика была каска, а по кожаной куртке стекали капли дождя…

– Ты гнал без отдыха?! Как неосмотрительно, сын мой! Не загнал вороного? – улыбнувшись, мы крепко обнялись.

– Накрыть бы его… – Марик с любовью посмотрел на свой пауэр-крузер, как на живое существо.

– Сейчас что-нибудь придумаем. Заходи, не стой у порога! Я помог снять ему со спины рюкзак и тяжёлую, намокшую, кожаную куртку.

Наташа встретила гостя тепло, они пожали друг другу руки.

– Знакомьтесь: любимая, это – Марик! Марик – моя жена Наташа! – я представил их на разных языках. Они обменялись любезностями, я перевёл. Хорошо, что ещё не забыл польский, постепенно он стал вытесняться французским, который я изучал с большим рвением последние несколько месяцев.

Первым делом мы усадили парня за стол и накормили. Он был совершенно измотан и стал засыпать на наших глазах, «клевая носом в тарелку», уговорили его лечь отдохнуть. Я постелил раскладушку в комнате Эрики, временно пустующей в отсутствии хозяйки.

Марик лёг, пробубнив мне слова благодарности и тут же заснул.

– Мальчик совершенно выдохся! – протирая чистую посуду полотенцем, вздохнула Наташа.

– С ума сойти, он ехал всю ночь!

– Ага, вспомни, каким ты появился тогда!.. – по её лицу пробежала грустная улыбка.

– Да, я тоже гнал без остановок, а потом долго не решался войти, пока не промёрз до мозга костей!..

– Почему?! – Наташа убрала с лица упавший на глаза локон таким привлекательным жестом, что по мне пробежала горячая волна.

– Не знаю. В последнюю минуты растерял всю решимость. Подумал, что в твоей жизни уже нет для меня места… Просто стоял во дворе и смотрел на окна вашего дома. Как сейчас помню, шёл мокрый снег с сильным ветром, а я всё медлил и не понимал, что я здесь делаю? Как посмел нарушить твой покой…

Растроганная, она подошла и обняла меня нежно и ласково. Печальные воспоминания рассеялись, стало светло на душе. Уткнувшись лицом в её упругую грудь, я стиснул мою ненаглядную в объятьях.

– А я так ждала тебя! Мальчик мой, как недавно и как давно это было, словно в другой жизни!..

– Так и есть. Теперь у нас новая жизнь! – я попытался подхватить её на руки, но Наташа возмущённо запротестовала:

– Эрик, прекрати, ты ещё не поправился!

– Достаточно, чтобы отнести тебя в спальню…

Я осыпал поцелуями её лицо, шею, волосы, вдыхая до одури пьянящий запах любимой женщины и думал о том, что нет никого в мире счастливее нас. Надо ли говорить, что было потом?.. Я люблю её каждой клеточкой своего тела, всеми фибрами моей пылающей души. Этой жажде нет конца и утоления. Пока мы живы, мне всегда её будет мало. Этот огонь не потушить. Он сильнее нас.

{Сплетение ног, сплетение рук, слияние глаз…

И на груди моей сверкает, как алмаз

Твоя слеза, упавшая в ночи.

Ты не молчи, прошу, родная, не молчи!

Слияние душ, слияние тел, сияние глаз…

Лавина нежности, бушующая в нас.

Рассвет далёк, а ты в объятьях так близка,

И вечность раздвигает облака…}

Утром, когда мы уже позавтракали, Марик проснулся и вышел на кухню.

– Доброе утро!

– Доброе! Как отдохнул? – спросил я, улыбаясь.

– Сколько же я спал? – он почесал затылок, пытаясь вспомнить.

– Часов восемнадцать, не меньше! – мне хорошо знакомо это состояние, я часто, проснувшись, силюсь вспомнить, что было вчера, чтобы восстановить картину существующей реальности, особенно часто это бывает от переутомления.

– Садитесь за стол, пожалуйста! – Наташа поставила на стол ещё одну тарелку, придвинула гренки.

Марик сел, взъерошенный, похожий на большого ребёнка.

– Что будете пить: чай, кофе? – я ощущал, как она ещё стесняется присутствия малознакомого человека.

– Herbata, kawa? – я перевёл.

Марик улыбнулся тоже немного смущённо и попросил кофе покрепче. Всматриваясь в его изменившиеся за это время черты, я с трудом находил в нём прежнего ранимого юношу. Болезнь и смерть мамы, работа, которой он занимался по вечерам, разгружая фуры, – всё это отпечаталось на его лице и фигуре и, несомненно, на характере, сделав ещё более взрослым и крепким физически.

– Ойтец, как ты тут в новой жизни? Не скучаешь по Польше? – его глаза были грустными, а вопрос много значил для него.

– Некогда скучать, Марик, хотя мне вас очень не хватает. Юриса… как он там?

– Хорошо, не унывает. Ты же знаешь, как много у них забот, я пробыл там целый день перед отъездом, так даже и не поговорили с ним толком, – рассказывал Марик, уплетая гренки. – Крутится как белка в колесе. Теперь ему ещё один приход обслуживать надо, помнишь деревенька неподалёку, забыл название, там тоже старый ксёндз скончался. Старики умирают, а замены им нет. Кто сейчас о семинарии думает? Молодёжь деньги интересуют, поразъехалась на заработки по Европе: кто в Германию, кто в Англию рванул… В общем, куда Бог пошлёт, а я, вот, к вам.

– Молодец, что приехал!

– Не стесню?

– Ты мне как родной, Марик, у нас всегда найдётся место для хорошего человека.

Наташа только слушала нас, перебегая взглядом от меня к Марику и обратно.

– Юрис сказал, ты ранен был?! У кого же рука поднялась?! – он с возмущением поднял на меня глаза, ожидая ответа, словно хотел поехать разобраться с виновным.