Лилия Максимова - Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман

Лизина мама ушла, и Сашка в недоумении уставился на девчонок: и о чем, интересно, с ними можно разговаривать? Малявкам лет по семь-восемь!

Та, что сидела к нему боком, выглядела очень мило: широко распахнутые голубые глаза, светлые, вьющиеся волосы, забранные в «конский хвостик» большим синим бантом. Бант другой девочки, той, что сидела спиной и повернулась, был коричневым, под цвет глаз, а волосы – темные и прямые. Она выглядела гораздо серьезнее, чем первая. Несмотря на все различия, девчонки были поразительно похожи друг на друга… и на Лизу.

– Вы, что – двойняшки? – ляпнул Задорин первое, что пришло ему в голову.

– Какой оригинальный вопрос! – фыркнула строгая брюнетка. – И почему все спрашивают именно об этом?

Голубоглазая приветливо улыбнулась:

– Конечно, двойняшки. Мы недавно в первый класс пошли.

«Кто бы сомневался!» – Задорин мысленно возвел глаза к небесам, но вслух вежливо поинтересовался:

– И как же учатся сестренки Лизы? Вам нравится в шко…

– Мы не только ее сестры! – прервала его на полуслове сердитая кареглазка. – У нас и собственные имена есть!

Сашка чуть не поперхнулся. Вот это характерец у девчонки! Покруче, чем у Лизы! «Синий бантик» попыталась сгладить неловкую ситуацию:

– Меня зовут Аня, а это – Катя, – она снова улыбнулась и поведала ему семейную тайну. – Нас назвали в честь русских цариц: Елизавета, Екатерина и Анна. Ну, или английских королев… Тоже подходит.

Ответить Сашка не успел, потому что в комнату вошла Лиза, и Катя поймала выражение облегчения, которое тут же нарисовалось на его лице.

– Что, мои сестры снова потчуют всех подряд уроками истории? – иронично спросила гостя старшая.

– Я – нет, – буркнула Катя из чувства противоречия, но внимания на это никто не обратил.

Лиза потянула Задорина за руку:

– Пойдем в гостиную, там и поговорим.

Катя состроила рожицу им вслед, на что Аня укоризненно покачала головой:

– Зачем ты такая ершистая?

– Просто мне надоело быть всего лишь ее сестрой!

Сашка пару раз прошелся по гостиной Лучинских прежде чем решился.

– Я знаю про бойкот, – коротко сказал он, присаживаясь на диван рядом с Лизой.

Она удивилась.

– Откуда?

– Карнаухов примчался к нам сообщить потрясающую новость раньше, чем мы с Олегом успели с доски вытереть, – Задорин болезненно поморщился. – Просто герольд короля Артема!

Лиза вздохнула:

– Саша, ну ты же сам говорил: это все ерунда…

Но Задорин увидел, что ей небезразлично.

– Конечно, ерунда, – согласился он с преувеличенной беспечностью. – Для нас ведь это ничего не меняет, правда? Я имею в виду тебя, меня и Олега.

Она благодарно улыбнулась и положила ладонь на его запястье.

– Спасибо, ты настоящий друг!

Сашкина рука напряглась, но Лиза ничего не заметила.

– А знаешь, я пришел предложить тебе… – Он неловко кашлянул и, высвободив руку, выпалил на одном дыхании. – Садись завтра за мою парту?

Ее брови изогнулись домиком.

– А Олег?

– Олег не против, – заверил ее Александр, ободренный отсутствием отказа. – Он тоже понимает, что тебе сейчас нельзя одной оставаться. Да, не волнуйся, – опередил он возможные возражения. – Клементьев сядет позади нас, за последнюю парту. В этом, кстати, есть и свои преимущества: мне будет удобнее у него списывать. До сих пор-то на контрольных у нас были разные варианты.

Лиза рассмеялась:

– Вот уж, нет! Списывать никто ни у кого не будет!

– Это почему еще? – обескуражено поинтересовался Сашка.

– Потому что теперь вы будете решать все задачи сами.

– Интересно: как ?

Задорин с недоверием посмотрел на Лизу. В ее глазах запрыгали веселые искорки уже знакомого азарта.

– Раз я поняла – как , значит и вам смогу объяснить. Кстати, о математике: как мы сможем уговорить Евгению Юрьевну на нашу «рокировку»?

Помрачневший Сашка почесал затылок.

– Да, это проблема… Она меня почти ненавидит!

– Тебя нельзя ненавидеть, – отвергла эту гипотезу Лиза. – Хочешь я сама с ней поговорю?

Но Александр вдруг уперся:

– Нет, я должен сделать это сам! – и выразил робкую надежду. – Может быть, она, наконец, объелась «сладкого» – и подобрела?

Евгения Юрьевна нашла журнал 7 «В» и вышла из учительской, мысленно прикидывая, какой бы неординарной задачей «порадовать» класс «на сладкое».

В коридоре она едва не врезалась в Задорина, который караулил ее всю перемену перед кабинетом математики.

– Господи! Что ж вы все под ноги-то лезете? – недовольно проворчала Леднева, поправляя жакет.

Сашка отреагировал очень мирно:

– Здравствуйте, Евгения Юрьевна! У меня к Вам серьезный разговор есть.

– А у меня – нет, Задорин! – Евгения Юрьевна была, как всегда, категорична, она не любила опаздывать. – Звонок на урок уже прозвенел, ты разве не слышал?

– Но, Евгения Юрьевна! – сегодняшняя решительность Сашки заставила его обойтись без предисловия. – Я насчет Лучинской… Пусть Лиза со мной за парту сядет?

– Нет, не « пусть », – отрезала математичка, стараясь обойти назойливого ученика стороной, но мальчишка упрямо преградил ей дорогу.

– Ей девчонки бойкот объявили, Вы же знаете, какие они вредные бывают… – Евгения Юрьевна усмехнулась, потому что знала, и ободренный Сашка поспешил закончить. – Пересадите нас, это очень важно!

– Важно! – Леднева раздраженно фыркнула. – Задорин, что может быть важнее математики? А у тебя одни «двойки»!

И тут Сашку осенило!

– Евгения Юрьевна! – хитро прищурился он. – А ведь Лиза мне и в математике могла бы помочь разобраться. Если она со мною сидеть рядом будет…

Леднева задумчиво посмотрела на ученика и в ее взгляде мелькнул интерес.

– Хм… А, ведь, мысль не так уж и плоха. Может, хотя бы Лучинская сдвинет с мертвой точки твои математические познания, потому что лично я, Задорин, уже отчаялась…

– Да я… – перебил ее Сашка от переизбытка чувств. – Если Вы разрешите – я хоть отличником стану!

Евгения Юрьевна рассмеялась.

– Ну-ну, что ты! – успокоила она не в меру разошедшегося ученика. – Успеваемость ведь – не заразная болезнь: пятерки из тетради в тетрадь не прыгают!

Стараясь не запрыгать от радости, Сашка клятвенно прижал руку к груди.

– Да я… Честное слово!

– Ладно, так и быть, – сдалась, наконец, на его невнятные уговоры Леднева и, уже взявшись за ручку двери класса, вдруг обернулась. – Ох, и настырный ты, Задорин! Молодец!

И Сашка мог бы поклясться чем угодно, что математичка ему подмигнула!

Теплым октябрьским вечером к дому Лучинских подъехало желтое такси, и из него вышел бородатый моряк в капитанском кителе и фуражке с «крабом». Он с наслаждением вдохнул воздух родного города и начал выгружать из багажника машины многочисленные коробки и чемоданы.