Ольга Карклин - Роман о любви: Катулл и Клодия. Римское небо. Книга 1. Роман. Переводы. Эссе.

Но Корнелий – Катулл как бы дистанцируется от него, отходит в сторону, проводит черту, разделяет: вот это мои nugae «безделки» как принято называть в России уже как два века стихи Катулла, а вот это твои три тома, трудолюбиво.

И здесь как-то вдруг меркнет всякое разделение, и остается космическая серебряная россыпь смеха бессмертных, смех из темноты времен, из звездной ночи.

…Они культивировали ДОСУГ, практически отсутствовавшее понятие до них.

Они устраивали вечеринки с вином, танцами, лавровыми венками, с непременным чтением стихов.

Все, что их действительно беспокоило – это качество собственных стихов.

Но именно они диктовали литературную моду Рима.

С ними считались.

К тому же, к культу ПОЭЗИИ, у них создался еще один культ – ЛЮБВИ И ДРУЖБЫ.

Вообще, любовь и дружб а – не слишком характерная для Рима идея – проявится в истории мировой литературы с такой полнотой только еще пару раз – В Риме в эпоху Августа, в «золотой век» римской поэзии, и будет инициирована Гаем Азинием Поллионом, другом Катулла, поэтом-неотериком в молодости, и в последствии достойным государственным деятелем, впрочем, в зените карьеры и славы, отказавшимся от консульства, политики и государственной службы вообще – в пользу литературы; и в России – Пушкин и поэты-лицеисты.

Поэзия, любовь и дружба , не слишком свойственное имперскому менталитету занятие вообще-то, если подумать.

И еще: свой труд, а значит, и свою жизнь Катулл посвятил БОГИНЕ.

Кто же это?

Диана, которой Катулл слагал свои гимны?

Изида?

Добрая Богиня?

Неизвестная Богиня?

Кто?

И здесь Катулл еще раз дистанцируется от Корнелия и уходит в сияние забытых древних священных имен.

А у нас по Римскому календарю, установленному, кстати, еще Юлием Цезарем, у нас уже нет памяти о Богинe, все закрыто, стерто, тотально демонизировано. У нас есть только Отец. Мы ничего не знаем о своей Небесной Матери. Даже память утрачена об этом сиротстве. По Матери – в обществе только мат. По Отцу – молитвы.

Катулл обращается к БОГИНЕ. Он сознает себя под покровительством Женского Божественного начала, позволю себе написать это с большой буквы.

И время показало, что Та, к Кому обращался поэт, действительно позаботилась о нем и его книге. Не на одно столетье и даже не на одно тысячелетье, а возможно, столько, сколько будет существовать мир…

Сириястановится провинцией Рима.

Луций Юлий Цезарь – древнеримский политик, консул 64 года до Р.Х вместе с Гаем Марцием Фигулом. Сын предыдущего консула, легат одного из галльских легионов в 52 г. до н. э., понтифик в конце 50-х гг. до н. э. Во время своего консульства высказывался за казнь участников заговора Катилины. После консульства стал авгуром. Во время Галльской войны служил в Галлии под руководством своего родственника, Гая Юлия Цезаря. После убийства Гая Юлия Цезаря в 44 году выступил против Марка Антония, своего племянника, за что и был впоследствии проскрибирован.

Гай Юлий Цезарьв этом же году занимает должность курульного эдила вместе с Марком Кальпурием Бибулом, недальновидным, хотя и ревностным приверженцем демократии. Добиваясь повышения своей популярности, Гай Юлий Цезарь не ограничивается обычными полномочиями эдила. Великолепными постройками, служащими к пользе и украшению Рима (базилики и рынки), или устройством блестящих игр, Цезарь не оставляет сомнений в ясности своих намерений. Толпа его поддерживает за лояльность, щедрость и внимание. Так, он проводит блистательные гладиаторские бои, где присутствуют 320 лучших гладиаторов в доспехах из чистого серебра. Он дает обеды, устраивает пышные приемы, внешне добиваясь поверхностных целей – получить популярность. Его недруги ждут, когда иссякнет запас денег и толпа отвернется от него, но этого никогда не происходит. Цезарь всегда имеет средства, если не свои, то кредиторов. Он в огромных долгах, что не мешает ему наслаждаться жизнью и пребывать в прекрасном настроении.

Претор этого же года – Метелл Целер.Целер в этом же году выполняет еще и жреческие обязанности авгура. В обязанности жрецов входит также изучение и хранение книг Сивилл.

Стихотворение № 1 посвящено Корнелию Непоту,первому римскому историографу, земляку Катулла, писателю и историку, автору многотомного труда «Хроники», в котором Корнелий излагает всемирную историю, начиная с древнейших отдаленных времен и заканчивая последними событиями в Риме для автора на тот момент времени.

Сarmina * – переводится с латыни как песня.

А также – как лебединая песня.

И еще – как крик совы.

А еще – скрытая ссылка на цвет – карминный, близкий к пурпуру, цвет крови и страсти.

А еще – имя – или наименование – пурпурная, красная…

А еще… судьба в некотором смысле… или – причинно-следственная связь.

Corneli** – Корнелий Непот.

Patrona virgo *** – дева патронесса, дева покровительница.

60 год от Рождества Христова в год консульства Квинта Цецилия Метелла Целлера.

Среди молодых поэтов Рима, блиставших красотой, юностью, остроумием, изысканно или подчеркнуто просто одетых, похожих на рой ангелов, с выбившимися, как бы нечаянно, кудрями, акцентированно длинными локонами в пику нынешней римской моде на короткие стрижки; с архаичными прическами, почти женственными; ухоженными руками, унизанными восточными перстнями с тайными, эзотерическими значениями, Катулл был похож на воробья.

Все древнее и таинственное имело особенное значение в этом кружке молодых гениев, как, впрочем, и все новое.

Среди молодых поэтов Рима Катулл выделялся своей обычностью, какой-то безыскусной простотой, как бы отказом от любой игры.

Казалось, Катулл и не заботился вовсе ни о своей красоте, ни о красоте своих ямбов.