Линара Юркина - Танцы с шаманом. История для тех, кто ищет…

Наступило утро, экипаж рассредоточился по острову, но через час все вернулись, сообщив, что на острове только обезьяны и пересохший ручей. Набрав бананов и манго, народ задремал в тени деревьев, не скрывая скуки. Клаас часто подмечал, что если не погружаться, то один день полностью повторяет другой. Лишь море обеспечивает новые впечатления. Он предложил продолжить путешествие и не зависать на слишком маленьком островке с крохотным пляжем и дерзкими обезьянами, норовившими что-нибудь стащить.

Собравшись за полчаса, они снова вышли в открытое море. Грустный с похмелья, Лун сидел на носу катера и докладывал:

– Левый борт – ядовитая пурпурная медуза, известная как португальский кораблик.

Ее цветной купол проплыл рядом с бортом.

– Правый борт – стайка летучих рыб, отрыв от поверхности один метр, длина прыжка три метра.

Озорные рыбки устроили аттракцион и, словно соревнуясь, неслись рядом с катером параллельным курсом. Никто не реагировал на попытки Луна оживить атмосферу. Капитан по имени Сагда монументально стоял за штурвалом, это был полноватый таец лет тридцати, казалось, он никогда не терял равновесие, несмотря на качку, и не переживал сильных эмоций. Компания из четырех дайверов, две девушки и двое мужчин, лежала на верхней палубе в тени и дремала; эти четверо специально прилетели в Таиланд из Амстердама к Клаасу на обучение. Катер шел на небольших оборотах, в среднем 22 узла, торопиться было некуда. Поверхность воды блестела, казалось, что морские обитатели спят где-то глубоко на дне, прячась от солнца.

К полудню на небе появились облака, похожие на сладкую вату, поднялся небольшой ветер. По расчетам почти весь путь был пройден. Клаас за ужином озвучил:

– Завтра с утра – учебное погружение, а после обеда будем у цели.

Остров Ко Чанг, цель их плаванья, был почти заповедным и немноголюдным местом. Свободная земля и бросовые цены на недвижимость привлекали Клааса.

Спокойный день мягко перетек в спокойный вечер. Якорь бросили у очередного небольшого острова, катер приятно качало на волнах, как ребенка в люльке. Клаас, докурив трубку, погрузился в сон.

Ночь растаяла. Наступило утро. Волны бились о борт катера. Мимо проплыли несколько рыбацких шхун. Вялые и медлительные спросонья ученики приготовили оборудование и переоделись в костюмы. Это погружение должно было пройти без Клааса. Ныряльщики сами должны были распределить между собой роли ведущего и ведомого и меняться каждые 15 минут. Море казалось холодным и неприветливым. Но погружение было спокойным, стандартно и четко по инструкциям они погрузились на 12 метров. Подводный мир был вполне дружелюбен. Дайверы проплывали над красивыми огненно-рыжими ветками кораллов, которые были хорошо видны на глубине в прозрачной воде. Стаи разноцветных рыб шустро растаскивали кусочки сухариков. Минут через 40 сначала пузыри, а затем и головы ныряльщиков показались на поверхности воды. Когда Класс тоже решил охладиться, довольные ученики сушились на солнце, обмениваясь впечатлениями, и готовили завтрак. Лун без охоты, жалуясь на боль в ноге, но, не смея отказать Клаасу, натянул гидрокостюм. Привычно, подобно тому, как каждый из нас выходит из дома, они друг за другом прыгнули в воду.

Морской мир живет вне земного времени. Сначала идет пласт, в котором неопытных ныряльщиков часто охватывает паника, их пугают эти ворота в другое измерение. Затем наступает расслабление, страх переходит в эйфорию и умиротворение. Это пласт нирванического морского пространства, в котором ты непрошеный гость. Примерно на глубине двенадцать метров дайверу может казаться, что он становится частью морского мира, скорость жизни замедляется и затихает. Лишь опытные ныряльщики знают, что это обманчивая гармония, в любой момент благостная картина внезапно меняется, и пасть какой-нибудь морской твари становится гробницей для другого морского обитателя.

Клаас плавно, метр за метром погружался в море. Вода была прозрачная, где-то под ним, метров на 40 ниже, виднелись камни, разбросанные по дну, одинокие рыбы, похожие на акул, караулили жертву, застыв неподвижно и поджидая момент. Вдруг он почувствовал неприятные ощущения в области живота, тревога подступила внезапно. Панические атаки когда-то случались с ним в детстве, во время попыток освоить серфинг, столь популярный на побережье Северного моря. Но во взрослой жизни ему, пожалуй, и не было знакомо это чувство страха. Он остановился и подал тайцу сигнал. Наверху начинался шторм. Переглянувшись, оба начали медленно всплывать.

Катер снялся с якоря, и, стараясь уйти от непогоды, взял курс на Ко Чанг. Но через час их настиг сильный порывистый ветер. Вдали виднелся небольшой пятачок земли, который неуклюже торчал посередине моря, птицы заполонили его, словно давая понять, что здесь все занято. А ветер усиливался, поднимал волны и заливал лодку водой; казалось, море хочет проглотить катер и, вволю наигравшись, выплюнуть. Новички тревожно переглядывались, только толстый капитан и Клаас сохраняли спокойствие: им нравится такой поворот событий. Они распечатали пиво, отпуская шутки в адрес побледневших девушек. Но внезапно лодка дернулась, наткнувшись на что-то в воде, послышался резкий звук. Сагда скомандовал:

– Стоп машина!

Все замолчали. Клаас застегнул молнию на костюме, надел маску и стремительно прыгнул в воду. Уже из воды крикнул:

– Посмотрим, каков размер проблемы!

Он нырнул под катер, пытаясь понять, что послужило причиной аварии. Трещина размером в двадцать сантиметров выглядела угрожающе в мутной воде. Кислород в легких закончился, нужно было подняться на поверхность и набрать свежего воздуха. Но он не успел – волна, увеличенная ветром в десятки раз, подхватила лодку и отбросила ее в сторону, поперечная балка задела Клааса, он выронил фонарик и на несколько секунд потерял контроль. Через несколько секунд очередная волна поглотила его и понесла, скручивая, как белье в центрифуге стиральной машины. Почувствовав, что скоро последует новая атака морской стихии, Клаас начал стремительно всплывать вверх за воздухом. Он успел сделать короткий вдох, но море утянуло его снова под воду, а потом со всего размаху швырнуло на камни.

Он очнулся в сумерках, очертания места были съедены непогодой. Катера не было видно. Болела нога. «Кажется, перелом», – подумал он. Очки, ласты и костюм – все странным образом уцелело. Ночь делала происходящее предельно опасным. Клаас представил, как позвонят его жене и сообщат, что он бесследно пропал, обезображенные останки тела найдут у берега.

«Плыви», – скомандовал внутренний голос. «Куда?» – отозвался Клаас.

Он включил лампочку на компасе, пристегнутом к руке. «Может, это конец», – подумал он.