Аника Вишес - Жажда доверия. Умеют ли чудовища любить?

– Я не сказала ничего такого! Я была права! Я все делала, как в книге! – щеки Кристины залились румянцем от возмущения, но он, должно быть, не замечал этого или делал вид, что не замечает.

– Запомни. Такие люди, как они, не читают книг и не приемлют правды, кроме той, что вписывается в узкие рамки их маленького и ограниченного мозга. И на будущее. Кстати, как тебя зовут?

– Кристина, – она ответила нехотя.

– Так вот, Кристина, на будущее: или учись держать язык за зубами, или всегда будь готова отстаивать свою точку зрения и найди для этого подходящие средства или развей подходящие навыки.

Она вспомнила кое о чем, когда он упомянул о средствах, и нащупала это в кармане. Маленький перочинный нож. Когда-то папа подарил его ей потому, что она очень просила. Сказал, что она будет с ним за грибами ходить. Но у нее был секрет. Она ходила с ним всегда. На всякий случай.

– К твоему сведению, для таких, как они, у меня припасен подарок, – она достала ножичек, и маленькое острое лезвие блеснуло в свете фонаря. Незнакомец усмехнулся, рассматривая вещь:

– Ты серьезно? Не забудь позвать меня, когда вздумаешь им воспользоваться.

– Ты отбил меня у них, чтобы самому поиздеваться?!

– Нет. Я это сделал потому, – его голос с наставительного переменился на мягкий и полный участия, – Что ты необычная, а я люблю все необычное.

Он провел ее до самого дома, и по дороге ей удалось немного расспросить его. Оказалось, что зовут его Герман, ему 21 год. Где-то поблизости от поселка в лесу у его отца построен загородный дом для уединенного отдыха. Пожив пару дней вместе с родителем вдали от цивилизации, Герман выбрался сюда в магазин за едой, надеясь немного развеяться. Попутно решил пройтись и осмотреть окрестности. И очень кстати набрел на Кристину и ее мучителей.

Уже когда они подходили к ее дому, у Германа зазвонил мобильный. Из разговора Кристина поняла, что планы поменялись и утром они уезжают.

– А куда? – не удержавшись, спросила девушка.

– В Питер.

– Ты там живешь? Далеко…

– Близко. На машине 4 часа езды. Ну а живем мы, где хотим. Сейчас да, в Питере.

– Понятно, – печально проговорила она.

За то время, что они болтали, ей стало так легко с ним, как никогда и ни с кем. Друзей у нее не было. Именно потому, что никто не был ей интересен. Ее занимали другие вещи, она читала другие книги, слушала другую музыку и ни с кем не могла найти общего языка, а с ним смогла, пусть и не сразу. Да, поначалу он показался ей жестоким. Эта его манера шутить так, что становится почти обидно, очень раздражала. Потом же, когда они говорили, и он расспрашивал ее о ней самой, то слушал очень внимательно и даже, казалось, с интересом. Он задавал странные и неожиданные вопросы, например, что ей снится и бывает ли она во сне в далеких местах, в которых не была на самом деле. Как она относится к людям, но не к тем, кого знает лично, а к человечеству в целом. Бывает ли у нее дежавю.

Герман показался ей странным. Таким же странным, как и она сама. И теперь он уезжал и покидал ее навсегда, едва появившись в ее жизни.

– Часто твой отец приезжает сюда? – Кристина все же питала слабую надежду, что они еще увидятся.

– Он нет, а я буду теперь наведываться. Надиктуй мне свой номер, – Герман достал из кармана телефон, по виду дорогой и новый. Он почти сразу зазвонил, и парень ответил на звонок чуть раздраженно:

– Уже еду!

Затем, наконец, записал контакты Кристины и убрал телефон в карман.

– Пока! – Кристина улыбнулась ему на прощанье, но улыбка вышла немного печальная.

– До встречи! – Герман коротко кивнул ей на прощанье, повернулся и пошел прочь в темноту.

Вечер становился все интереснее. С приходом в компанию девушек пары молодых людей на столе быстро появились несколько бутылок вина, бутылка виски и кола. Среди напитков громоздились одна на другую тарелки с закусками и горячим. Смех звучал все громче, грозясь заглушить музыку. Алекс оказался не таким хмурым и нелюдимым, каким представлялся со стороны. Беспрерывно он рассказывал какие-то забавные истории, происходившие с ним в основном за рубежом:

– Он в России вообще почти не живет или как? – тихонько спросила Кристину Ника, которая явно уже строила некоторые планы на счет нового знакомого.

– Он родом из России, но вообще большую часть жизни провел не здесь. Потому все и зовут его Алекс, хотя его полное имя Александр. Он настаивает на Алексе, ему так привычнее.

Тем временем Алекс завел очередной рассказ, в котором речь шла о какой-то студенческой вечеринке, где, по его словам, ему об голову во время ссоры была разбита гитара с автографами группы Scorpions:

– Только щепки посыпались! На мне ни царапины! Этот кретин стоит с грифом в руках и глаза таращит, а хозяин гитары как увидел, что с ней стало, так с копыт вон! Просто, как подкошенный, на пол свалился! Его потом долго в чувства приводили, утешали. Ну, он в итоге утешился там с одной красоткой в ее комнате, – история была, по мнению Кристины, скорее печальная, чем веселая, но подруги смеялись, и с ними вместе смеялся своим мягким бархатистым смехом сам Алекс.

– Складно врет, да? – Герман наклонился к самому ее уху, – Я готов спорить, что все это выдумка от первого и до последнего слова.

Кристина удивленно перевела на него взгляд. Герман поднес ко рту бокал виски, чтобы скрыть лукавую улыбку.

С самого их прихода он не произнес почти ничего. Он то молча пил, пристально глядя на игру света в бокале, то подолгу смотрел на Кристину, чего она старалась попросту не замечать.

– Надолго ты в Питер?

Последний раз, когда до Кристины доходили новости о Германе, он был где-то в Германии по делам отцовского бизнеса. И ей было интересно, надолго ли он здесь, но еще интереснее – с какой целью он вдруг снова вернулся в Россию.

– Как получится, – Герман ответил неохотно, – А вообще я, когда узнал, что произошло, сразу отложил все дела и взял билет на самолет.

– А что же такого произошло? – в голосе Кристины сквозил холод. Она не хотела портить вечер, но и скрывать свои чувства не могла.

Вопреки ее опасениям никто не обращал внимания на их беседу. Все взгляды притягивал к себе Алекс. Он живо рассказывал, жестикулировал и вообще был так выразителен, что им, казалось, заворожено любовались тайком все посетительницы клуба.

Выждав, когда смех после чьей-то удачной шутки чуть стихнет, Герман вновь наклонился к самому ее лицу. Его голос был мягок, он старался быть как можно более тактичным и тщательно подбирал слова.

– Я узнал, что кое-кто очень нехорошо поступил с тобой.

– И откуда же такие сведения?

Кристина была настойчива, если чувствовала, что ей не говорят всей правды. Но ее вопрос остался без ответа, так как Герман одним глотком осушил свой стакан и потянулся за бутылкой, чтобы вновь наполнить его. И только после продолжил: