Татьяна Соломатина - Община Святого Георгия. 1 серия

Вера без пиджака. Белая рубашка по левому рукаву и спереди вся залита кровью, правый рукав и плечи – пятнами. Накладывает швы на кожу. Диалог – не поднимая голов, и не глядя друг на друга! Разве мельком. Хирурги смотрят на операционное поле!

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Вы не похожи на фото в газетах. Не представлял, что глава полевой военно-медицинской службы так сногсшибательно красива!

ВЕРА

А кто похож? … Война закончилась! Я всего лишь… Как же вы меня узнали?

БЕЛОЗЕРСКИЙ

… только вряд найдёте вы в России целой… что-то там, парам-парам… ног…

ВЕРА

Три… Три пары! Стройных женских ног.

БЕЛОЗЕРСКИЙ

И одну женщину-хирурга. Первую и единственную! Тампонада лёгочной артерии, дренирование перикарда – ваши методики…

ВЕРА

(резко окорачивает) Хватит! … (спокойно-сожалеющим тоном а-ля профессор Преображенский) Всё равно умрёт! Слишком долго…

( БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ, ЛАКЕЙ ВАСИЛИЙ.)

Василий входит с подносом с кофе. Ставит на стол. Белозерский-старший вроде безразлично, но немного искательно:

БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ

Василий… Кто с Александром Николаевичем?

ЛАКЕЙ ВАСИЛИЙ

Женщина в мужском платье и окровавленная девочка.

БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ

Умник! …Васильандреич, а пойди, посмотри…

ЛАКЕЙ ВАСИЛИЙ

Молодой барин не велят, если сами-с не зовут.

БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ

Я тебе приказываю! Я!

Лакей Василий отрицательно качает головой.

БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ

Ёлки-палки, зелёные моталки! В собственном доме!

Отшвыривает бумаги. Встаёт. Смотрит просительно на Василия. Тот: без эмоций. Старший, махнув лапой, выходит из кабинета.

Василий подходит к книжным полкам. Изучает корешки. Выбирает «Губернские очерки» Салтыкова-Щедрина. Вынимает. Листает. Начиная читать на ходу, идёт к двери.

( БЕЛОЗЕРСКИЙ.)

Александр у стола, крутит ручку телефона. Соединение.

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Барышня! Соедините с госпиталем Община Святого Георгия.

( ВЕРА, СОНЯ, БЕЛОЗЕРСКИЙ.)

На груди девочки ( без сознания) повязка. Вера со скептической миной экзаменует пульс на каротидном синусе. Отходит от стола. Ахает от страшной боли в пояснице, сгибается пополам, делает шаг, хватается за процедурный столик, ложится на него грудью. Мученически стонет. Входит Белозерский, плотно прикрывая дверь.

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Сейчас больничная карета… Что случилось?!

ВЕРА

Ишиас! Вправить позвонок!

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Я… Я не… Не умею.

ВЕРА

Становись позади меня! Руки на крестец!

( БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ.)

Решительно идёт по коридору. Подошёл к двери. Подрастерял решимость. Мнётся в нерешительности. Собирается постучать – передумывает. Лицо из умильно-растерянного становится нахмуренно-строгим.

БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ

В собственном доме!

Решительно толкает дверь.

( БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ.)

Белозерский-старший крадётся по кабинету-приёмной.

( БЕЛОЗЕРСКИЙ, ВЕРА, СОНЯ.)

Вера лежит грудью и животом на столике. Белозерский массирует ей крестцово-поясничную область, стоя позади неё. У обоих ноги – «на ширине плеч». «Фронтальный вид». Создаётся впечатление, что они совокупляются. Режим массажа «фрикционный». Он массирует сильно – её тело поддаётся вслед его движениям вперёд-назад.

ВЕРА

Сильнее! О-о-о! Да! Так! Кверху! Основанием дави на низ! Чувствуй плоть!

( БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ.)

Старший у двери. Поднимает руку – постучать. Опускает. Прикладывает ухо к двери – ничего. Отличная звукоизоляция. Несмело стучит.

( БЕЛОЗЕРСКИЙ, ВЕРА, СОНЯ.)

ВЕРА

Проникай глубже! Синхронизируй нервные токи! Консолидируй энергию! Ты и я – одно!

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Вера Игнатьевна, я сейчас…

( БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ.)

Белозерский-старший стучит требовательно – без ответа. С выражением лица «в собственном доме!» – он с сердитой решимостью толкает тяжёлую дверь. Она не заперта и легко поддаётся. Он заходит…

( БЕЛОЗЕРСКИЙ, ВЕРА, БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ, СОНЯ.)

…и видит событие во всей красе фронтального вида. Отцу кажется, что сын жарит прекрасную незнакомку в операционной, на процедурном столике. Старший замирает, раскрыв варежку, стараясь не смотреть на происходящее, и на бесчувственную девочку, лежащую на операционном столе.

БЕЛОЗЕРСКИЙ

… раздавлю! Расплющу! Полома – а-а-ю-у-у!

ВЕРА

Да! О-о-о! Ещё!

Александр замечает отца. Краем глаза-сознания присутствие уловила и Вера. Она пытается сделать приветственный жест рукой. Но руками держится за противоположный край процедурного столика. Так что попытка не удаётся/одновременно же она командует:

ВЕРА

Не смей останавливаться! Иначе – с начала!..

Не останавливая жёсткую процедуру вправления позвонка, Белозерский выговаривает через паузы, стараясь быть светским:

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Папа! Позволь! Представить! Тебе! Княгиню! Данзайр!

Вера стонет. И её протяжное «аааа» совпадает с озвучиванием её фамилии – при характерном хрусте ставшего на место позвонка.

ВЕРА

Д-а-а! Ты великолепен! О-о-о! Боже мой, ноги отнялись. О, благодарю…

Вера обессилено сползает на пол, договаривает лёжа. Александр бережно помогает «упасть». Вера на спине, раскинувшись, блаженно-бессмысленно глядит в потолок, с наслаждением постанывая. Она растрёпана, расхристана, на ней – окровавленная мужская рубаха, портки чуть приспущены. Александр тяжело дышит. Вспотел. Обращается к отцу:

БЕЛОЗЕРСКИЙ

Это не то, чем могло показаться!

Отец и сын смотрят друг на друга. Александр шутливо отмахивается. Вера блаженно роняет голени на разные стороны.

ВЕРА

На войне оперировала сутками. Спину сорвала… Папироски не найдётся?