Франциска Вудворт - Песнь златовласой сирены. Сила Земли

– Я?! – переспросил он, указывая на себя.

Старший тут же закрыл его собой:

– Господин, он же ничего не сделал. Он ваш шарф… проветривал!

«Это он сейчас что подумал, – немного растерялась я, – что я ребенка наказать хочу?!»

Я постучала по лбу, давая ему понять, чтобы он соображал, что говорит.

– Да-да! – уверенно убеждал меня старший, задвигая за себя так и норовившего выглянуть братца. – Вещи полезно так проветривать. Чтобы запаха не было и… моли.

Пока он не наговорил еще какой-нибудь ерунды, я вернулась в гостиную и взяла коробку с пирожными. Вернувшись в спальню, кроме Гасса, больше никого не увидела. Я вопросительно посмотрела на него.

– А Джудас ушел. Ему матушку проведать надо, – не моргнув глазом заявил он и нервно потянулся за очередной вещью из саквояжа.

Я расстроилась. Сняв крышку с коробки, показала пирожные и, приподняв руку на уровень роста младшего, дала понять, что хотела угостить.

– Вы это… ему?!

Я утвердительно кивнула головой.

– Фух! – облегченно выдохнул он. – А я уже такого надумал… Джудас, выходи! Из угла спальни тут же вышел мелкий, как будто просочившись сквозь стену. Портала я не видела.

– Это… тебя угостить хотят. – Джудас удивленно посмотрел на меня, вытягивая шею и с любопытством заглядывая в коробку. Даже на носки привстал.

– А может, чаю? – предложил Гасс.

Неплохая идея. Я кивнула и, указав на него и брата, знаками дала понять, что жду их в гостиной.

– Мы с вами?! – даже переспросил Гасс. У него на лице было написано такое потрясение, что я не сдержала улыбки, утвердительно качая головой.

– Мы это… мигом!

Не знаю, как им это удалось, но буквально через пару минут на столике стояли фарфоровый чайник с чашками и тарелочки под пирожные, а в центре коробка со сладостями. Я предложила Гассу и Джудасу выбрать себе любое понравившееся пирожное, взяла и себе. Мы стали чинно пить чай. Гасс смешно оттопыривал мизинец, а Джудас засунул большой кусок пирожного в рот и с блаженным видом щурился.

Хоть я и была не голодна, но для любимой сладости всегда местечко найдется. Маленькими кусочками я ела пирожное, наслаждаясь вкусом. Гасс, подражая мне, тоже не спешил.

У Джудаса первого опустела тарелка. Он с расстроенным видом в нее посмотрел, а потом стрельнул взглядом в коробку. Брат сделал большие глаза, безмолвно внушая мелкому, чтобы не наглел. Я улыбнулась и предложила ему взять еще, что он и сделал, счастливо улыбаясь.

Гасс немного расслабился, лишь когда мы допивали чай. Он решил нарушить молчание и спросил:

– А как так получилось, что вы нас видите?

Я лишь пожала плечами. Встав, сходила за блокнотом и написала: «А разве другие вас не видят?»

Гасс медленно прочитал написанное, беззвучно шевеля губами.

– Нет. Обычно на людей наша магия действует так, что они видят нас, лишь когда мы сами того хотим.

Я опять пожала плечами, так как и сама не понимала, как так вышло.

«Меня Лоран зовут», – написала я, решив представиться.

– Что он написал? – тихо спросил Джудас. Пирожное он слопал и теперь обратил внимание на нашу переписку.

– Его Лоран зовут, – так же тихо ответил Гасс.

– А-а-а! – глубокомысленно кивнул мелкий и тоскливо посмотрел на коробку. Мое сердце дрогнуло, и я положила ему еще одно пирожное.

В коробке осталось последнее. Чуть подумав, я написала: «Возьмите для своей матушки с пожеланием скорейшего выздоровления». Я отдала листок Гассу и пододвинула к нему коробку.

– Что вы… мы и так почти все съели… – смутился он. Но я настояла, и он согласился.

– Она скоро выздоровеет! – заверил он. – Немного прихворнула.

«А целители ее смотрели?» – спросила я.

– Да, и настойку дали. – Потом чуть задумался, почесав затылок. – Как же нам с вами общаться?

Я сделала удивленные глаза и кивнула на блокнот.

– Это да. А если что-то срочное? Вы же и позвать не сможете.

На это мне оставалось лишь развести руками. Неожиданно Гасс улыбнулся:

– У меня идея! – Он встал из-за стола и исчез в углу гостиной. Я только рот открыла. Ничего себе они передвигаются!

Я переглянулась с Джудасом, но тот и сам ничего не понимал. Скоро вернулся Гасс и с довольным видом водрузил на стол серебряный колокольчик.

– Вот! Теперь если что-то надо, позвоните, и мы тут как тут.

Я позвонила для проверки и улыбнулась переливчатому звону. А Гасс молодец, сообразительный.

Затем он отправил мелкого отнести матери гостинец, а сам закончил с моими вещами, несмотря на то, что я убеждала его, что и сама разложу, убрал со стола и откланялся.

Я плюхнулась на кровать, поражаясь необычной встрече. Не стала раздумывать о том, почему их вижу. Было бы хуже, если бы не видела. Представила, что могла бы переодеваться при них, и тогда моя тайна быстро перестала бы быть таковой. Не-е-е-т, все к лучшему! И они такие смешные.

Лишь с их уходом поняла, что так ничего о них и не спросила. Ни где они живут, ни как через стены проходят. «Ладно, не последний раз видимся», – вздохнула я и пошла в ванную.

Погрузившись в горячую воду и вспоминая события дня, я только сейчас полностью осознала, что во мне открылся дар управлять стихией воздуха. Как же так? Для женщины иметь два дара – это большая редкость. Странно прожить всю жизнь, не видя ни единого всплеска силы, а потом неожиданно обрести два дара практически одновременно.

«Интересно, кто были мои родители?» – задалась я вопросом.

Получается, что дядя знал о моих возможностях, если не водил ни на один отбор. И моих родителей он знал. Я покрутила на пальце кольцо от матери. Как жаль, что оно не может говорить… Мне неожиданно пришла в голову одна мысль: если я могу становиться невидимой, то этот дар передался мне от одного из родителей. Даже лорд Тагуан признал, что это редкая способность. Может, для того, чтобы выяснить, кто мои родители, всего-то и надо узнать о тех, кто этой способностью обладал? Я обдумывала это и так и этак, и мне эта идея все больше и больше нравилась. По крайней мере, хуже не будет, а свой интерес можно объяснить Харну как желание больше узнать об этой своей способности и тех, кто ею наделен. Получив список этих людей, останется только выделить из них магов земли или воздуха.

Обрадованная, я ополоснулась, смывая пену, и выбралась из воды. Вытершись, обнаружила, что не взяла с собой халат. Накинула на плечи полотенце, чтобы капли с волос не холодили кожу, и завернувшись в него, пошла в комнату.

– Ну, наконец-то! Я уже решил, что ты там утонул, – услышала я на полпути и подпрыгнула на месте, вцепившись в полотенце.

В комнате царил полумрак, и из-за этого я сразу не заметила, что на моей постели лежит Харн, смотря в потолок и заложив руки за голову. Как? Вот как он здесь оказался?!