Дарья Кинкот - Наследие Чарма: Выбор судьбы

– Да-да, – отмахивался Редлок, шагая вперед.

– Что-то случилось? – поведение друга ставило Нору в тупик.

– Ничего, я просто думаю кое над чем…

– То и напрягает…

Русый маг резко остановился и хищно взглянул на собеседницу:

– Вот всегда ты так, – с наигранной обидой ответил парень. – А я, быть может, внутри очень раним! А еще я глубоко чувствую и мыслю!

Закончив последнюю фразу, Шерман с разбегу влетел в столовую, маша руками, будто бы крыльями, и издавая при этом максимально странные звуки. Элеонора в голос рассмеялась, следуя за другом, но как только завидела сидящего за столиком Мэттью, сразу же напряглась:

– Знаешь, – обратилась она к застывшему на месте Редлоку, – я не особо голодна.

– Да вы издеваетесь? – парень утомленно вздохнул, когда его подруга развернулась в обратную сторону и покинула зал.

– Бен, тебе небезопасно находиться здесь, – молвил Натаниэль, окидывая взглядом гостиную коллегии.

Его брат раздраженно закатил глаза.

– Кто бы говорил, – вмешался Шерман, ухмыляясь. – Почему ты не в комитете?

– Хотел забрать кое-какие вещи из своей комнаты, раз уж совсем здесь не появляюсь…

– Да уж, – русый маг понимающе кивнул. – Раньше хоть изредка наведывался. Не хочешь сталкиваться с Мэтти?

– И говорить об этом тоже, – фыркнул юноша.

– Ох, чармер, – Редлок устало запрокинул руки за голову.

– Нейт, я благодарен, что ты заботишься обо мне, – Уорд поправил очки, – но я взрослый мальчик и сам волен решать, что мне делать.

– Что тебе так внезапно понадобилось здесь? – все еще негодовал Гринфайер младший.

– Мне нужно осмотреть комнату Феликса…

Его собеседники удивленно вскинули брови.

– Ничего такого! – оправдывался паренек. – Фелиция хотела забрать домой некоторые его вещи.

Шерман выглядел обиженным:

– Она могла бы попросить меня…

– Нет! – спешно воскликнул Бенджамин. – Я хочу сделать это сам! Понимаете? Сам!

Парни переглянулись и согласно кивнули. Русый маг задумчиво осмотрел своих спутников и направился в коридор:

– Ладно, кажется, вы испытываете некоторые психологические трудности после всего случившегося, поэтому идите за мной.

Братьям была не по нраву эта затея, но они оба знали, что спорить с этим парнем абсолютно бесполезно, а потому проследовали за ним в его комнату.

– Я покажу вам кое-что, – Шерман указал ребятам в сторону кровати и кресла, приглашая их присесть, пока сам зашагал к полке со своими вещами.

– У тебя здесь несколько мрачновато, – нервно отозвался Уорд, устраиваясь на незаправленной постели колдуна.

– Я все закрасил в черное, когда Тесс ушла, – спокойно ответил Редлок, доставая потрепанный фотоальбом на кольцах.

Бен бросил на брата виноватый взгляд, но тот лишь снисходительно улыбнулся, пытаясь своим видом показать, что все нормально.

– Вот и оно, – русый маг выглядел довольным, подавая Натаниэлю, сидящему в кресле, увесистую «книгу».

– Что это? – юноша стал вглядываться в различные надписи на обложке.

– Что-то вроде обряда посвящения, – Шерман пожал плечами и уселся перед столом, складывая на него подбородок.

– Обряда посвящения? – Бенджамин вскинул брови. – Куда?

– В вашу названую семью, да? – вклинился Нейт. – Нора рассказывала об этом.

Редлок ухмыльнулся:

– Все верно, – он ткнул пальцем в подписи, – это имена всех, кто входит в нее…

Натаниэль внимательно осматривал каждую черточку, обводя ее пальцем, пока Бен выглядывал из-за его спины.

В самом центре было крупное размашистое «Шерман», а через запятую к нему было приписано «босс».

Чуть ниже, все так же крупно, но уже чуть более аккуратно было выведено «Шерилин».

В левом углу красивая надпись с завитушками гласила «Антуанетта Леруа», причем точку над одной из букв заменяло маленькое сердечко, а заглавная «А» была коронована.

Рядом с миловидным «Тесс» находилась крошечная приписка « xo », означавшая поцелуи.

Феликс написал свое имя невообразимо притягательным каллиграфическим почерком, которому наверняка завидовал каждый из ребят.

Фелиция же была еще совсем крошкой, когда ей позволили вывести несуразное «Фи» вместе с крупной неказистой ромашкой.

«Поппи Л.» было элегантно наклонено в другую сторону, выдавая во владелице левшу.

Простым и слегка неряшливым почерком Ник расписал свое полное имя недалеко от имени возлюбленной.

Большими буквами было также начертано «Мэттью Б.», и даже по самой надписи было видно, что человека чуть ли не силой вынудили оставить ее.

«Элеонора» было написано почти идентично «Тесс», но в данном случае буквы слегка «поплыли».

К искреннему изумлению Натаниэля, на обложке также красовался с детства знакомый ему почерк. Роспись принадлежала Софии Паттерсон и была старательно выведена на поблекшем от времени фотоальбоме. Рядом с ней даже была небольшая черточка – видимо, девушка проверяла ручку.

– Когда она успела? – все ещё не веря своим глазам, спросил Гринфайер младший.

– Кажется, это было сразу после вашего выпускного, – Шерман ностальгически улыбнулся. – Я попросил у неё несколько фото, а взамен «посвятил» ее, – хохотнул парень.

– Почему ты решил показать нам это сейчас? – Бенджамин с грустью отвёл глаза.

– Потому что вам это нужно, – Редлок расслабленно вздохнул.

Натаниэль решительно открыл потёртую книжку, таящую в себе воспоминания о жизнях дорогих ему людей. Там было несколько совсем давних фотографий, на которых русые близнецы донимали Пенелопу Леруа в академии осеннего региона. Пара кадров из летнего, где за тем же занятием можно было застать Феликса, сестёр Блэкуолл и Антуанетту.

Дальше шли уже более поздние фотографии, события на которых были известны Нейту куда лучше – выпускные, смены регионов и долгожданное появление Мэттью и Николаса. Малышка Фелиция всегда была где-то неподалёку – это вызывало у Гринфайера младшего тёплую ухмылку. Уорд, внимательно наблюдавший за перелистыванием страничек, особенно вкрадчиво смотрел на колдуна с челкой, виновато поправляя оправу.

Множество снимков были преобразованы Редлоком, из-за чего последние секунды перед щелчком фотокамеры были зациклены в движении. Когда Нейт наткнулся на такую со свадьбы Ника и Тони – он восхищенно провёл по ней пальцами. Леруа была роскошна в своём пышном белом платье, а Ник выглядел неподражаемо в полностью чёрном ансамбле. Они радостно кружились в танце, влюбленно глядя друг на друга.