Нина Малкина - Орден Крона. Банда изгоев

– В гостиной все обсуждают тебя, – сообщила Фиди, обмахивая меня ладонями. – Ракель и вовсе решила устроить конкурс на самое подходящее звание для Юны Горст. Даже обещает куртажик победителю.

– Не сомневаюсь, что внушительный, – от этой новости я заметно погрустнела. – Надеюсь, мы сможем дать ей достойный отпор.

С лёгкой надеждой я глянула на Сирену, но моя персона серебристую лилию не интересовала. Она делала вид, что меня не существует: прикладывала к волосам разноцветные ленты и оценивала своё отражение в зеркале. Фидерика же вертелась вокруг меня и причитала о безвыходном положении. Я лениво отмахивалась от предложений помощи, пытаясь остановить вращение комнаты и сосредоточиться на непривычно пустой столешнице. На её нефритовой поверхности ещё не было книг, свёртков, чернильниц и клейкого пергамента. Спустя пару минут я наконец оставила попытки вернуть устойчивость телу и зоркость взгляду и бахнулась на кровать прямо в сапогах.

– Фиди! – возмущённо позвала Сирена. – Ты поможешь мне собраться или так и будешь утирать сопли нашей зелёной фее?

Студентка Эстель неловко дёрнула ожерелье, и оно разорвалось. Несколько жемчужин отскочили от каменного пола, запрыгали по плитам и… превратились в кедровые орешки. Они моментально перенесли меня в наш грот на плато, в то мистическое утро, когда я умирала от холода и собственного ничтожества. Пришлось моргнуть пару раз, чтобы увидеть, что под кровать закатываются всё же перламутровые бусины, а не орехи.

– О Вейн! Фидерика! – уже почти кричала серебристая лилия. – Отлепись уже от этой… этой…

– Ну, давай, – со спокойным вызовом перебила я. – Давай, продолжай. Может, выиграешь куртажик студентки Зулейтон?

– От этой пьяной нарушительницы правил, – спасовала моя бывшая подруга.

– Ректор Аддисад запретила тебе приходить на праздник всех стихий, – Фиди виновато улыбнулась, как будто этот запрет принадлежал ей. – В наказание за произошедшее. И ещё она вызвала к себе твоего ментора…

– Джера?! – вскрикнула я.

И от возмущения резко встала с кровати. Окружение взорвалось цветными осколками, будто я разбила головой глыбу льда и они засверкали в воздухе, как магия Ревда – яркой зелёной пыльцой. Волшебные искры собрались в мелких пауков, зашевелили лапками и разбежались вслед за бусинами-орехами Сирены.

– Можно подумать, у тебя несколько менторов! – леди Эстель презрительно сморщила носик, на котором тоже уютно устроился зелёный паук.

Мой оживший знак соединения помахал двумя лапками и исчез, растворился в воздухе.

– Нужно извиниться, – я зажмурилась и потрясла головой, отгоняя видения. – И кое-что ему рассказать. Он уже у Надалии?

– Вроде бы, – испуганно подтвердила Фиди.

Часы показывали начало четвертого. Я привычно сверила их с настенными: увы, стрелки над Иверийской короной спешить не начали, а это означало, что мои ошибки они больше не исправят. Теперь всё зависело только от меня… а я так бездарно тратила время! Надо найти Джера, попросить прощения за своё поведение и заодно рассказать всю правду о том дне, когда я видела его смерть. Ну, и, по возможности, смягчить гнев Надалии Аддисад. План на ближайший учебный год у меня был довольно однозначный и скучный, под стать прилежной студентке: я намеревалась проводить больше времени в библиотеке, изучая всё, что найду о Кирмосе лин де Блайте. Наверняка обитель Голомяса хранила в себе достаточно информации о нём, к тому же литература ежегодно пополнялась. Я решительно поднялась, поймала шаткое равновесие, одёрнула жилет.

– Ты что, намеренно добиваешься исключения из академии? – преградила мне выход Сирена.

– Неужели переживаешь за сорокину дочь? – я насмешливо задрала подбородок.

Леди Эстель открыла рот, набрала побольше воздуха и… закрыла. Сжала губы в тонкую нить, тряхнула пружинками кудрей. Вспомнила, что не собирается со мной разговаривать. Я же спокойно обошла её и открыла дверь.

– Фиди! – обиженно и оттого визгливо прикрикнула сзади Сирена. – Ты что, отпустишь её одну?

Бедная Фидерика, которая оказалась мотыльком между двух огней, подскочила и потрусила следом за мной.

– Стоять! – я развернулась и выставила ладонь.

Фиди остановилась резко, как будто своим жестом я выстроила перед ней магическую прозрачную стену.

– Торжественно клянусь под номером нашей двери, что не намереваюсь творить глупостей, – я очень не вовремя икнула, но не пошла на попятную. – Просто хочу извиниться перед своим ментором и ректором. И пообещать больше не пить. Теперь вы меня отпустите?

Студентка Уорт переводила полный мольбы взгляд с меня на Сирену. Последняя возмущённо пыхтела, но молчала.

– Вот и славно, – кивнула я, закрывая за собой дверь.

***

Та самая ниша, которая служила мне скрытым наблюдательным постом, казалось, усохла за год. Я придирчиво оценивала углубление между двух колонн, прикидывая, стоит ли прятаться. Плохо обтёсанное нутро узкого убежища, вопреки неуютному виду, манило меня весьма настойчиво. Хоть Юна Горст и смеялась в лицо опасности, разгневанное лицо ректора Кроуницкой королевской академии пугало её до колик.

Пока я поднималась до главного кабинета академии, решимость моя немного улетучилась и влетать с покаянием в кабинет Надалии Аддисад я передумала. Пару раз мне доводилось наблюдать ректора в гневе, когда та отчитывала нарушителей правил: подставляться осознанно под эту бурю было равносильно самоубийству. С другой стороны, раскаявшихся студентов должна была ждать лёгкая, как течение равнинной реки, назидательная речь и спокойное, как морской бриз, внушение. Когда я уже почти решилась свернуть в узкий коридор, ведущий к логову моего мудрого, сдержанного и очень педагогичного ректора, двери распахнулись.

– Возмутитьельно! – вскричала ректор Аддисад так, что эхо отлетело от стен и ударило прямо в мою разболевшуюся голову. – Да как она посмьела позволить себе такую наглость?! Я бы поставила вопрос об исключении, если бы не ваша протекция!

Я глубоко вдохнула и в панике посеменила к своей нише. Попыталась втиснуться с разбегу, но влезла только нижняя часть, да и то наполовину. Верхняя же половина меня категорически отказывалась скрываться, упираясь в прямом смысле грудью. Я с ненавистью уставилась на своё предательское тело, решив завязывать с пирожками Эльки Павс. К счастью, шагов не было слышно, и это был хороший для меня знак.

– Благодарю вас ещё раз, госпожа Аддисад, – послышался голос Джера. – Это отчасти и моя вина: у меня совсем нет опыта воспитания юных леди.

– Леди! – фыркнула ректор. – Усмирите её хотя бы до урофня уфажительной студьентки! Делайте, что хотите! Поясните, запретите, запугайте, в конце концов!