Мария Кейль - Первый Гончар

– Эй, полегче. Если бы не папина пенсия, ты бы не училась сейчас в колледже. Я и не собираюсь гончарить чего-то масштабного. Вот, посмотри.

Я протянул ей небольшую коробочку.

Ведомая любопытством, она открыла и ахнула: на ладонь вспорхнула бабочка, прекрасная, искрящаяся разными цветами и несущая с собой аромат летнего сада. Бабочка перелетела на ее волосы – прекрасное и живое украшение.

– Крылья меняют цвет от твоего настроения: сейчас они розовые – ты рада и смущена. И еще ей надо иногда давать чуть-чуть меда, – сказал я, наблюдая, как она крутиться перед зеркалом и играется с бабочкой. Ее восторг на мгновение остановился:

– И во сколько она тебе вышла?

– Дней пять-шесть.

– Не врешь?

Я передернул плечами: мол, врать мне зачем?

– Ты можешь носить ее с собой на учебу, – улыбнулся я.

– Эй! Васька, ты хитрющ и ты молодец! Поняла я тебя. Ну ладно, братик, покажу я ее нашим примадоннам. Только смотри, потом не приходи ко мне с седыми волосами, а?

Меня немного смутило, как Анитка сразу поняла, зачем я принес ей бабочку, и даже похвалила меня за идею. Перед зеркалом она крутилась до тех пор, пока не пришла мама и не усадила нас ужинать, как будто мы школьники.

К моему удивлению, школьным примадоннам моя идея понравилась. Анита посмеивалась и требовала проценты, но исключительно в шутку. Бабочек, божьих коровок, мотыльков, колибри, змеек и прочую мелкую живность, которая притягивалась теплом хозяина и выглядела как украшение, я делать наловчился. Джаред смотрел на миниатюры, появляющиеся в его мастерской, посмеивался, но ничего не говорил. Хотя иногда он качал головой и грустно косился на мой сертификат с буквой «Д».

***

Прошел год, настала весна, пересмотр всех сертификатов в гильдии. Ничего не изменилось – у меня по-прежнему красовалась самая нижняя ступень. Я изучал разные техники, разные типы обжига. Например, молочный. Пробовал глазурь, и получались просто волшебные переливы на чешуе ящериц. Но треснутый горшок, меня достало делать мелочь. Более того, девушки растрезвонили по всему городу, что Левский – мастер бабочек. Им казалось, это мило и романтично. Тон задавала сестрица Анита. Ух, Джаред смеялся. Правда недолго: через полгода я от него съехал, арендовал маленький домик с хорошим подвалом, оборудовал свою печь и начал встречаться с замечательной девушкой, шатенкой по имени Эмма. Папаша был бы доволен, если бы смог ее увидеть.

Прошел еще год, снова настала весна, но мой ранг не изменился. Два года прошло с момента экзамена, и я решил воспользоваться правом отдохнуть на озерах, к тому же хоть и днями, я растратил за два года своих пять. Эмму отец со мной не пустил: мол, нечего разврат разводить, еще даже не помолвлены. И я поехал один.

Там я снова встретил мастера Таале Вааля.

– Ну что, отдыхаешь, Левский? – Подошел он к моему шезлонгу, – Почему один? Никто не хочет составить компанию Мастеру Бабочек?

– И вам неплохо поживать, – буркнул я ему. В его темных волосах появились серебряные прядки, работал он на порядок серьезней меня. Кружным путем я выяснил, к своему немалому удивлению, его возраст: он был на четыре года младше меня. Так когда же он начал гончарить?

– Не обращай внимания на этих идиотов, Левский. Это гениально – делать таких милых созданий. Моя сестренка, кстати, заказывала у тебя золотую змейку-браслет. Весьма хорошо сделано.

– Да куда уж мне до вас, – Валль, со своими орлами для государственных организаций стал легендой Гильдии. Интересно, как он начинал? Как пытался донести до армии важность того, что придумал? И почему у меня в голове только милые штучки, но ничего такого глобального?

– Ну-ну, – он покачал головой, – что умеем, то и делаем. Я терпеть не могу возиться с миниатюрами, а тебя вон как выходит – вплоть до чешуйки. Ранг, может и не заработать, но деньжат – вполне. Узнаваемый стиль и качество – вот что приносит деньги. А ранги важны для старых зануд вроде Джареда, которые не ценят свое время.

Он задумался и замолчал, вспоминая что-то свое.

– А вы цените свое время, мастер Вааль? – не удержался от вопроса я.

– Да, – ответ был резок, – да, Левский. Я ценю свое время. Я бы отдал его все, разом, чтобы только … Я бы еще книг написал, чтоб гончарное дело развивалось. Я бы… Неважно, Левский. И давай на «ты», ладно? А то я совсем стариком себя чувствую.

Он помолчал еще немного, безотрывно смотря в чистое небо.

– А давай выпьем, Левский? Говорят, тут коньяк хороший.

***

Прошло еще два года и, меня это начало уже пугать. Мне действительно не поднимали ранг в Гильдии, я так и болтался в конце списка. Только теперь это было уже не важно – меня знали все. Милая редакторша, которой я сделал золотую черепашку, вела про меня колонку в модном ежемесячном журнале. Мои миниатюры расходились все дальше и дальше, и стоили все дороже.

С Ваалем я встречался и не раз: он мне симпатизировал, пытался подружиться и считал, что я делаю все правильно. Иногда, немного высокомерно, давал советы, иногда звал выпить и очень мной гордился, почти как своим учеником. Это было забавно, если вспомнить кто из нас старше. Он будто игрался, изображая учителя.

У меня были деньги, признание, клиенты, любимое дело. И своя мастерская. Я не тратил так много своей жизни, как Вааль и другие мастера. Миниатюры отнимали, как правило, меньше недели и кучу нервов. Приносили достаточно денег за уникальность и не заставляли меня обзаводиться седыми волосками, что чрезвычайно радовало Эмму, Аниту и маму. На сентябрь назначили свадьбу. Жизнь удалась.

***

«Чего стоит моя жизнь? Зачем я здесь?»

Я смотрел на возвышенное послание на двери Гильдии в дождливый августовский день.

Зачем я конкретно «здесь и сейчас» было понятно: мы пришли проводить в последний путь мастера Джареда. Это было грустно, но ожидаемо. Но зачем я здесь, в этом городе делаю бабочек? На это я трачу жизнь? На это день за днем трачу свои годы? Реального времени от моего рождения прошло 26 лет. А из них последние шесть лет – два учебы и четыре работы обошлись мне в одиннадцать. У меня есть девушка и мы планируем пожениться. У меня есть мама и сестра, которые за меня переживают.

Но я хотел большего. Я хотел иначе. Я знаю, как создать, соединить…

Но может, я просто перепил с Ваалем на поминках?

На свадьбу я создал для Эммы прекрасное ожерелье из бабочек, которые кружились вокруг сначала как вуаль-фата, а потом садились драгоценностями на грудь, платье, волосы. Все просто плакали от подобной красоты.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.