Екатерина Флат - Любовь и магия-2 (сборник)

Теперь во взгляде короля на детей не было ни капли нежности. Вот так – со смесью любопытства и брезгливости – люди смотрят на сучащее ножками насекомое, прежде чем пристукнуть его башмаком.

Был поздний час, и Талия спешно велела служанке отвести детей наверх и уложить спать. Разыгравшись, они не хотели уходить и оставлять красивого гостя, но мать пообещала им маковое печенье перед сном. Близнецы поцеловали на прощание брата королевы в обе щеки – каждый со своей стороны – и поднялись к себе. А я отправился на кухню за десертом. Вскоре я услышал позади ее шаги. Ей даже не нужно было меня просить. Разве было что-то, чего бы я не сделал для Талии?

Наверх я вернулся, неся нежнейшее облако сливок и хрустящего лимонного безе с тягучей сердцевиной. Съев почти все, брат королевы вдруг повалился на плиты трапезной, отхаркивая собственные внутренности вперемешку с нерастаявшими кусочками безе. Король не любил сладости, поэтому, встав позади, Талия рассекла ему горло моим ножом для нарезки сыра. Ее шею и грудь окропило ожерелье из темно-бордовых бусин, похожих на зерна граната. Вздрогнув в свете камина, они заскользили вниз по коже, пропитали платье.

Вытерев лезвие, Талия шагнула ко мне, провела влажной, пахнущей солью ладонью по лицу, вперила немигающий взор.

– Ганс, ты когда-нибудь любил? Любил так, чтобы до смерти? – И прижала свои губы к моим.

И почему я всегда думал, что она имела в виду короля?

Кондуктор помог выгрузить саквояж. Лязгнула украшенная потемневшей латунью дверь, паровоз засвистел, заскрипел и тяжело тронулся, оставляя позади пропыленный полустанок.

Бет закашлялась. Поднятая составом взвесь не спешила оседать в дрожащем от полуденной жары воздухе. Мелкая, желтая, она красила все в светлую охру, превращая реальность в картинку из набора дагерротипов «Лучшие пейзажи от всемирно известной изобразительной студии Джорджа Даскинса».

Впрочем, критично признала Бет, окидывая взглядом окрестности, вряд ли этот дагерротип прошел бы отбор в коллекцию мистера Даскинса.

Вокруг простирались желтые, припыленные пустоши, на востоке поднимались холмы. И только покосившаяся вывеска с криво выведенной, полувыцветшей надписью «Сильвер Рил» говорила, что кондуктор высадил ее не просто в чистом поле.

– Что же, встречать нас, похоже, никто не собирается. Как думаешь, Тоши, в какой стороне город? – спросила Бет, отряхивая от пыли скромное клетчатое платье и поднимая саквояж.

Белая ласка высунула мордочку из-под темно-зеленой накидки, недовольно чихнула, взбежала по рукаву и уселась на плечо женщины.

– Там.

– Ага, разумно. Где шахты, там и город. Ну, пойдем.

Мордочка зверька недовольно сморщилась.

– Жарко.

– Мне еще хуже, – напомнила Бет, стараясь не вдыхать пыль, поднимавшуюся от каждого шага.

Минут через пять пешего хода в колком и жарком дорожном платье она была мокрой, как мышь. Кружевная шляпка плохо спасала от солнца. Бет остановилась утереть пот и скептически оглядела желтые разводы на белом шелке перчатки.

– Ты прямо как эльф на тропе войны, – хихикнула ласка.

– Спасибо, Тоши, ты всегда знаешь как поднять настроение. Это все пыль. И… – Она принюхалась. – О боги, от меня несет, как от извозчика! Надеюсь, до гостиницы мы ни с кем не встретимся.

– Не надейся. Уже встретились.

В подтверждение слов ласки Бет услышала за спиной дробную лошадиную рысь. Не прошло и двух минут, как неизвестный всадник догнал путницу. Объехав женщину по кривой дуге, он резко натянул поводья, заставляя лошадь остановиться. Норовистый жеребчик коротко всхрапнул и встал, нетерпеливо перебирая ногами. Всадник склонился в седле, рассматривая Бет.

– Кто вы, демоны вас разбери, такая?

Бет, щурясь, подняла голову и уставилась на нахала.

Он выглядел типичным обитателем здешних мест. Высокие сапоги, штаны с кожаными заплатами на коленях и по внутренней стороне бедер. На поясе кобура с двумя револьверами, линялая куртка, о первоначальном цвете которой можно было только догадываться. Разглядеть черты лица было сложно – шляпа бросала тень, а нижнюю часть надежно скрывал повязанный поверх носа платок.

– Очень приятно, мистер. Сразу видно, что вы умеете обращаться с женщинами. И правда – к чему такая устаревшая вещь, как хорошие манеры?

– Простите, леди. – Он спрыгнул с лошади и снял шляпу. – Джек Стэтсон – местный шериф. У нас не часто, знаете ли, появляются новые лица. Особенно вот так, из ниоткуда, на пустоши.

– Я прибыла на скором венсингтонском, – смягчилась Бет. – Пришлось доплатить за остановку. Мистресс Элизабет Талли, временный инспектор от Западной горнодобывающей компании.

Он нахмурился:

– Проклятье. Из головного офиса не было никаких писем.

– Может, они хотели сделать сюрприз?

Он опустил платок на грудь, и Бет с любопытством уставилась на собеседника.

Пожалуй, Джека Стэтсона трудно было назвать «красавчиком» в том смысле, который вкладывали в это слово томные барышни. Черты лица слишком массивные: простецкий крупный нос на длинном лице, а вот нижняя челюсть и широкий подбородок странным образом добавляют породы. Кожа загорелая до красноты. Широко расставленные бледно-голубые, словно выцветшие под беспощадным местным солнцем глаза в окружении сотен мелких морщинок. Выгоревшие добела волосы. Бороды и усов нет, но их отсутствие компенсирует трехдневная щетина.

Тридцать пять – сорок лет. Высокий – шесть футов и два дюйма. Худой, просушенный на солнце, как кусок вяленого мяса. Скорее выносливый, чем сильный. Можно поверить, что он способен сутки проводить в седле под местным солнцем.

От него резко пахло лошадиным и человечьим потом, а одежда, как и конь, была покрыта желтой пылью.

– Здесь плохое место для сюрпризов. До города полчаса хода. Не стоит леди гулять по пустошам в одиночку.

Самым привлекательным в ее новом знакомце был голос. Низкий, с хрипотцой. То, как мягко он произносил согласные и слегка растягивал слова, выдавало в нем если не уроженца Юга, то человека, прожившего немало лет в этих краях.

– Тогда мне повезло, что я вас встретила.

– Садитесь. – Он хлопнул по седлу.

– А вы?

– Я поведу коня в поводу.

– Почему?

Он выглядел удивленным:

– Вы не моя супруга и не родственница, леди Талли.

– Прекратите пороть чушь! – авторитетно заявила Бет. – И возвращайтесь в седло. Вдвоем мы точно доберемся быстрее, и я не собираюсь жариться на солнце дольше, чем это необходимо.

– Но ваша репутация…

– К полуденным демонам мою репутацию, мистер Стэтсон! Я в дороге вторые сутки и ни о чем не мечтаю так, как о ванной!

Он пожал плечами, как бы говоря «дело ваше», запрыгнул в седло, подхватил Бет и аккуратно посадил перед собой. Надо отдать ему должное, шериф даже не вскрикнул, когда из-за воротника вынырнула Тоши и обнюхала его лицо. Только задержал дыхание.