Анастастия Енодина - Чужая игра

— Мы встретимся у гномов, хорошо? — предложил Алдан. — Приходи, когда откажешь Дракону в помощи или когда поможешь ему…

— Ладно… — пробормотал маг, замечая, что Алдан не собирается заходить внутрь, но и покидать полянку так быстро не намерен.

Валинкарцу не было дела до того, что ждёт Тёмный, и он решил не отвлекаться на этого эльфа.

Лайгон зашёл в полутёмное помещение, освещаемое лучами солнца, пробивающимися сквозь щели меж иссохшими досками. Маг усмехнулся. Когда он был здесь в прошлый раз, этот ветхий сарай не так просвечивал, в нём было душно и темно. Сейчас тоже внутри было заметно теплее, чем на улице, но благодаря щелям в стенах воздух оставался свежим, и дышалось легко. Огромные валуны внутри помещения теперь можно было разглядеть, хотя разглядывать было особенно нечего — это были просто большие камни, притом весьма странным образом расставленные. Ни симметрии, ни логики на первый взгляд не было, но маг понимал, что определённый порядок, притом значимый, соблюдён. Мужчина шагнул к торчащему из земли небольшому камню, который по сравнению с валунами был вообще маленьким. Зато из него рос сиреневый остроконечный кристалл. Это был тот самый камень, которым Лайгон так ни разу и не воспользовался для путешествия по другим мирам. Портал друидов. Странный, весьма странный и не пойми как работающий. Лайгон постарался припомнить, как однажды бывал в мире драконов. Правда «бывал» — громко сказано. Скорее, присутствовал несколько секунд, даже меньше минуты. И всё же он хорошо запомнил тот воздух: горячий и насыщенный запахами неведомых цветов. Тогда маг ничего не успел разглядеть, но запах врезался в его память. Запах вообще удивительная вещь. А аромат цветов — в особенности. Благоухание душистых растений способно оживить любые воспоминания, какими бы давними и позабытыми они ни были.

Лайгон закрыл глаза, чтобы лучше думалось, протянул руку к кристаллу и дотронулся указательным пальцем до заострённой верхушки. Капли крови вполне хватило, чтобы началось перемещение. Маг ощутил покалывание во всём теле, лёгкое, ненавязчивое, словно каждая клеточка его организма собралась отправиться в путь и трепетала от предстоящего перемещения. Мужчина воскресил в памяти запахи драконьего мира. Совсем скоро, буквально через несколько мгновений, валинкарец ощутил аромат цветов в горячем воздухе уже наяву. Эти запахи пробудили в нём не самые приятные ассоциации. В прошлый раз он находился здесь без магических сил, без оружия, у него всё болело, и он находился на грани паники. Мужчина поспешил открыть глаза, чтобы не вспоминать.

Пришлось отшатнуться. Прямо перед ним был внимательный оранжевый глаз с вертикальным зрачком.

— Проклятье! — высказался Лайгон. — Ты напугал меня!

— Я думал, Эйдис и Алдан предупредят, что я жду тебя здесь… — миролюбиво сказал в своё оправдание дракон, и горячий воздух по сравнению с его обжигающим дыханием показался даже прохладным.

— Алдан предупреждал, — нехотя признал маг, который всё равно не ожидал столкнуться с огромным ящером нос к носу.

Несколько минут они молча разглядывали друг друга. Дракон был столь огромен, что его мир было невозможно увидеть — настолько его тело загораживало магу весь обзор. Лайгон изучал золотистые чешуйки и огромную морду, которая сейчас казалась столь добродушной, что сложно было представить, что когда-то это создание едва не убило своих спасителей. Дракон разглядывал мага и мысленно поражался, как это маленькое существо, пусть даже и полубожественное, смогло обдурить его десять лет назад.

— Ты полубог, это правда? — спросил Золотой Дракон.

— Не знаю, — ответил Лайгон. — Я маг. И не желаю иметь ничего общего с теми мирами, в которых считал себя богом или полубогом.

Он выразительно посмотрел в глядящий на него рыжий глаз, полагая, что Дракон должен смекнуть, что его просьба насчёт посещения Валинкара вряд ли будет удовлетворена.

Золотой Дракон посмотрел на Лайгона серьёзно и от души извинился за причинённое беспокойство:

— Прости, что заставил прибыть сюда. Боюсь, приди я к вам, мог бы снова уснуть на долгое время…

— Да ладно уж… — отмахнулся маг и перешёл к делу, поскольку, как бы то ни было, с драконом они не являлись приятелями, и говорить им было не о чем, как и не было каких-либо приятных совместных воспоминаний: — Чего звал-то?

— Помощи попросить, — честно ответил дракон, и маг удивлённо приподнял бровь, пытаясь задать немой вопрос, и понять, с чего дракон вообще взял, что он сможет и решит во что-то ввязаться. — Однажды ты спас меня, и мы неплохо поболтали. Мне показалось, ты можешь захотеть помочь… — ответил на незаданный вопрос Золотой Дракон.

— Хотелось бы сразу к делу, — поторопил маг, который не мог расслабиться и получать удовольствие от общения, пока было не ясно, к чему всё это.

— Хорошо, я постараюсь вкратце объяснить, — легко согласился дракон. — Скоро сюда прибудет Эйдис и, возможно, у него поучится лучше. Вы с ним как-никак более одного вида, и вам проще понимать друг друга. Не в плане языка, а в плане взаимопонимания.

— Ты говори, — поторопил маг. — Я переспрошу, если что-то не пойму.

Морда едва заметно кивнула и поудобнее улеглась на своих лапах, чтобы быть примерно на одном уровне с собеседником.

— Наверно, тебе известна моя история: как я оказался в том мире, где ты впервые увидел меня, — маг кивнул. — За те годы, что я проспал там, мой мир, называемый Эльхалоном, оказался захвачен…

— Твой мир? — маг ошарашенно глядел в на огромного ящера. — Мир, где полно драконов? Оказался кем-то захвачен?

— Не совсем, конечно, — признал Дракон. — Но большая часть моего мира опустошена каарксами. Они оттесняли людей и прочих созданий ближе к нашей территории, и теперь они практически оказались на границе Энидуна — это пограничная территория, которая прежде была нейтральной и отделяла наши владения от земель прочих созданий. Видишь ли, мне пришлось спасать друидов, и отправиться в их мир. А в то время здесь шла война, — голос ящера стал печальным. — В ней погибло большинство представителей моего рода, — маг угрюмо посмотрел на землю у себя под ногами, мысленно сочувствуя этому огромному крылатому созданию.

Лайгон подумал, что, должно быть, это ужасно, оказаться вырванным из родного мира, а, вернувшись, не узнать его. Он ещё отлично помнил, каково ему было в мире-двойнике, и боялся представить, как бы сложилась его судьба, проторчи он в нём несколько дольше.

— Но наш род не угасает! — продолжил Золотой Дракон, решив, что магу тоскливо от мыслей об убитых драконах. — Нет, напротив, наш род постепенно разрастается, восстанавливает прежнее величие. Но мы населяем лишь небольшую территорию, примерно, как тёмные эльфы населяют Элтарей, при том, что остальной мир они не используют для жизни. Наш мир велик. Намного огромнее, чем любой другой, в котором тебе доводилось бывать. Так что драконы не могли уследить за всем и за всеми. Особенно без меня. Я потратил несколько лет на то, чтобы разобраться с проблемами, что накопились у моего народа, и лишь потом отправился изучать, что творится в остальном мире. Оказалось, что вся восточная часть опустошена каарксами.