Анастастия Енодина - Чужая игра

— Кто это? — спросил маг, понимая, что ни в одном из миров, по которым он когда-то скитался, не было таких созданий или же просто звали их иначе.

— Ты видел миры людей? — задал встречный вопрос дракон и внёс уточнения: — Те, где они — верх эволюции?

— Доводилось бывать в таких, — признался маг, хмурясь от неприятных воспоминаний о том, как из одного такого мира его силой вытащил Мэггон в самый разгар веселья.

— Так вот: каарксы похожи на тех, кого люди называют обезьянами. Но это не обезьяны.

Лайгон кивнул, хотя не представлял себе ни обезьян, ни каарксов. Но решил, что пока нет резона узнавать о них подробности. Его должны попросить заявиться в Валинкар, а уж внешний вид врагов, вторгшихся в мир дракона к этому, казалось, никакого отношения иметь не мог.

— Это всё очень занимательно, но… — он почесал голову и признался: — Я пока что-то не улавливаю сути.

— Я просто рассказываю по порядку, чтобы ты вник… — пояснил Дракон.

— Я уже вник, давай к делу! — поторопил Лайгон. — Я всё понял: ты спал в Янтарной Горе, а в это время обезьяноподобные твари порабощали…

— Уничтожали, — поправил Дракон. — Каарксы — потребители. Они не порабощают и не стремятся к власти — она захватывают и уничтожают. В этом их жизнь.

— Это не меняет дела, — отмахнулся маг, хотя слова Золотого Дракона удивили его.

Лайгон прежде не думал о том, что кто-то может желать просто уничтожать всё. Это было странным и непонятным. В своих злодеяниях он всегда преследовал какую-то цель, и никогда этой целью не было просто уничтожение миров.

— Хорошо, я постараюсь покороче, — согласился дракон. — В общем, когда мы уже объединились с друидами и созданиями Эльхалона, и когда стало ясно, что наших сил недостаточно из-за особенностей ведения боя каарксами, то появились леррики.

— Мне даже не интересно, кто это, — предупредил маг, вздыхая: рассказ не был краток, как того он бы хотел.

Дракон едва заметно кивнул и продолжил излагать:

— Леррики сумели победить каарксов в своём мире и теперь занимаются истреблением этих тварей повсеместно, поскольку они опасны и распространяются, как зараза. Против каарксов разработана специальная ткань… Вернее, устройство — йишиль. Оно выглядит, как ткань. Если набросить её на кааркса и нажать на кнопку пульта, ткань начнёт сжиматься, ломая кости и сминая плоть врагу. Это очень удобная штука.

— Я тут при чём? — спокойно спросил Лайгон, хотя терпение его начинало заканчиваться.

— Видишь ли, в Валинкаре есть вещество, блокирующее магию, а в частности — магию перемещений, а это то, что нам нужно. На данном этапе мы можем уничтожать лишь спящих каарксов, поскольку они имеют возможность телепортироваться на недалёкие расстояния. Не больше полуметра, но если накинуть на бодрствующего кааркса эту ткань, он успеет телепортироваться до того, как кости его будут переломаны. Если добавить в текстуру ткани ореливий, то преимущество будет на нашей стороне.

Лайгон наигранно изумлённо оглядел себя. Вроде тот же. Ничего в нём не изменилось. Удостоверившись в этом, он снова взглянул в рыжие глаза и поинтересовался:

— Я похож на благодетеля? Или сумасшедшего?

— Ты не хочешь возвращаться на родину, — догадался дракон.

— Моя родина разлетелась на звёздную пыль много десятков лет назад, — заметил Лайгон, напоминая, что мир, из которого его изгнали, никогда не был его родиной или домом. — Но да, я не хочу возвращаться в Валинкар.

Спокойный голос подошедшего друида задал риторический вопрос:

— Почему я не удивлён?

Подкрасться к магу могли лишь эльфы, да и то, когда он был лишён своих способностей или теперь, но когда он был абсолютно расслаблен и чувствовал себя в безопасности. Поэтому присутствие Эйдиса Лайгон ощутил до того, как тот приблизился, и теперь был ничуть не смущён тем, что друид подал голос. Маг оглядел знакомую фигуру в балахоне. Капюшон не был накинут на голову друида, и можно было увидеть его спокойное чисто выбритое лицо с чёрными глазами и приветливой полуулыбкой.

— Чему ты не удивлён? — поинтересовался маг, полагая, что именно такой вопрос ждёт от него Эйдис.

Друид протянул руку магу, и тот, скрепя сердце, пожал её, помня о том, что именно Эйдис однажды не дал ему сгинуть в том странном мире-двойнике, куда он по оплошности попал десять лет назад.

— Я знал, что придётся уговаривать, убеждать… — признался друид, разглядывая валинкарца. — Возможно, даже умолять…

— До этого, думаю, не дойдёт, — улыбнулся маг. — Я уже не столь высокомерен.

Маг открыто смотрел в чёрные глаза. Ему было интересно, что же предпримет друид, чтобы заманить его в Валинкар. Тот смотрел на него, долго обдумывая свои слова, а потом, словно решил не тратить время попусту и не играть по правилам мага, сказал:

— Давай начистоту, Лайгон: ты согласишься. Мы оба это знаем.

— Не оба, — возразил валинкарец. — Я пока не знаю, что я соглашусь.

Друид переглянулся с Драконом, и тот миролюбиво прорычал:

— Признай, тебе интересно посмотреть на Валинкар… Вспомнить былые годы, ведь было же там и что-то хорошее… Пообщаться со старыми знакомыми… Интересно ведь? — огромная чешуйчатая морда умильно смотрела на Лайгона в ожидании ответа.

— Ничуть, — честно ответил маг. — Ещё с сестрой и матерью я бы встретился, а вот сам Валинкар и прочие его обитатели мне безразличны.

— А брат? — как-то подозрительно взволнованно спросил Эйдис.

— Брат? — удивился маг. — А ты осведомлён. А раз осведомлён, должен знать, что мой брат мне больше не брат, но, даже если я признаюсь, что хотел бы, чтобы он снова стал мне братом, это мало изменит отношение валинкарцев ко мне в целом и отношение Феронда в частности.

— Ты не прав, — горячо воскликнул друид, но быстро умерил пыл и продолжил спокойно и назидательно: — Знаю, как ты относишься к советам… Но… тебе стоит найти именно Феронда и вместе с ним раздобыть ореливий.

— Ты знаешь, как я отношусь к советам, — подражая друиду, почти повторил его слова Лайгон.

— Ты боишься? — решил попытаться по-другому Эйдис, хитро прищуриваясь.

Валинкарец удивлённо и насмешливо воззрился на друида и, усмехнувшись, спросил:

— Чего бояться сильному боевому магу?

— Вот и я так думаю, — лукаво глядя на валинкарца, ответил Эйдис. — Чего тебе там бояться? Ты счастлив, ты спас эльфов и многих других от Варта, тебя любят, и ты можешь быть самим собой. Оказаться в Валинкаре не должно быть столь уж тяжело. К тому же представь, сколько жизней ты спасёшь, достав ореливий. Алисия тебя похвалит… Ведь она полюбила способного на подвиги мужчину.

Лайгон снова усмехнулся и просветил непонятливого друида:

— Она как раз полюбила замкнутого угрюмого лжеца, так что аргумент не засчитан!