Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

Однако вопреки тревожным ожиданиям никаких серьезных атак не последовало и немцы, переведя дух, продолжили подготовку к очередному «генеральному наступлению».

Между тем 13 ноября 21-я армия предприняла первую серьезную разведку боем в районе Клетской. Удар пришелся на позиции 4-го румынского корпуса и сопровождался бомбардировками нескольких опорных пунктов и сел, а также многочисленными полетами самолетов-разведчиков. В ответ FARR утром силами 36 бомбардировщиков совершили налеты на Таращинский и Клетскую. Затем в 11.15–11.30 румыны бомбили Нижне-Затонский, овраги западнее и севернее Старо-Клетской, лес севернее Старо-Клетской, а также скопления советских войск на высоте 115,2 и южнее. В 11.45 в воздухе появились уже немецкие «Штуки», которые также нанесли удары по позициям советских войск западнее Клетской. В 14.15 был нанесен новый авиаудар по тем же целям. К вечеру весь южный берег Дона был окутан клубами дыма. При этом румынские войска понесли небольшие потери, захватили 87 пленных и были довольны собой.

Бои на данном участке фронта продолжались в течение шести дней. Но только 18 ноября штаб 4-го корпуса обратил внимание, что атаки почему-то проводились без поддержки тяжелой артиллерии, танков и авиации. «Задачи этих атак имеют характер разведки боем», – докладывали румыны в штаб 6-й армии. А ночью солдаты 1-й кавалерийской дивизии захватили советского офицера, который сообщил, что не далее как в 05.00 должно начаться большое наступление.

Все это время немцы пытались подготовиться к угрозе, насколько это позволяла ситуация в Сталинграде. В конце октября был разработан план «Хубертус», который предполагал заблаговременное размещение в тыловых районах, а также непосредственно за румынскими позициями немецких подразделений, в первую очередь противотанковых. В рамках этого мероприятия к 11 ноября за левым флангом 3-й румынской армии было сосредоточено несколько немецких подразделений: 376-й саперный батальон, 614-й зенитный батальон, 670-й батальон истребителей танков, противотанковая рота 376-й пехотной дивизии, зенитная боевая группа и ряд других частей. Кроме того, план предполагал сосредоточение в районе Калача резервных подразделений (танко-истребительный дивизион, батальон штурмовых орудий, 80-й саперный батальон, запасной батальон 384-й пехотной дивизии, полк 44-й пехотной дивизии), готовых в любой момент выдвинуться на кризисный участок фронта. Также в городах, поселках и на тыловых базах было сформировано несколько тревожных батальонов, рот и команд, обеспеченных автотранспортом и бронемашинами. В случае возникновения серьезной угрозы прорыва фронта вступала в действие вторая фаза плана – «Хубертус-ягд». Она предусматривала, что в течение 24–36 часов после получения соответствующего кодового сигнала резервные подразделения и тревожные команды прибудут в указанный район и вступят в бой с противником, а также обеспечат охрану тыловых коммуникаций и объектов. В дальнейшем в течение ноября предполагалось вывести в тыл 14-ю и 24-ю танковую, а также 29-ю моторизованную дивизии.

Однако полностью довести до конца план «Хубертус» немцам не удалось (вместо 100 планировавшихся тревожных команд общей численностью 11131 человек успели сформировать только 6–7), да и разработанных мер, как показала история, оказалось недостаточно из-за банальной недооценки угрозы. После того как в сентябре были успешно отражены все советские атаки на «северном заслоне» и южном фланге в районе Бекетовки, немецкое командование уверило себя в том, что Советы не способны проводить наступательные операции на большую глубину, а главное было убеждено, что в случае чего люфтваффе, как это нередко бывало, смогут парировать любой удар и остановить любое наступление «большевистских орд».

Правда, они не подумали о том, что VIII авиакорпус к середине ноября представлял собой лишь тень того, чем он был во время старта операции «Блау». Потери в материальной части вследствие износа, аварий и действий противника давно не восполнялись должным образом, опытных обученных экипажей также становилось все меньше. В составе девяти бомбардировочных авиагрупп (I. и III./KG1, I. и часть II./KG51, I. и II./KG55, I., II. и III./KG27) насчитывалось всего 127 боеготовых бомбардировщиков. Начавшаяся 8 ноября высадка союзников в Северной Африке вынудила перебросить на Средиземное море всю 76-ю бомбардировочную эскадру и несколько других подразделений. Штурмовые группы II./StG1, I. и II./StG2, а также эскадра непосредственной поддержки Sch.G1 к зиме тоже «поиздержались», располагая всего 67 исправными штурмовиками, а единственная оставшаяся в районе Сталинграда истребительная эскадра – JG3 «Удет» – 64 Bf-109. Всего 258 боеготовых самолетов! Жалкие остатки от того, с какими силами Рихтхофен начинал летнее наступление. В составе 16 эскадрилий ближней разведки, которыми располагал 4-й воздушный флот, имелось лишь 50 боеготовых самолетов FW-189А и Bf-110Е и С. А три эскадрильи дальней авиаразведки (3.(F)/Aufkl.Gr.10, 3.(F)/Aufkl.Gr.121 и 4.(F)/ Aufkl.Gr.122) располагали всего 14 исправными Ju-88D.

Рихтхофену было понятно, что основные цели летне-осенней кампании так и не достигнуты и даже ограниченные задачи, поставленные в октябре, выполнить не удалось. А начнись сейчас крупное наступление Красной армии, ни о какой массированной поддержке с воздуха уже не может быть и речи.

А вот советская авиация, особенно за счет почти полной бездеятельности в предыдущий месяц, напротив, заметно усилилась. В составе 8-й воздушной армии было сосредоточено 17 истребительных, 14 штурмовых, 7 ночных бомбардировочных, 5 бомбардировочных и 1 разведывательный авиаполк. В них насчитывалось в общей сложности 488 исправных самолетов, в том числе 209 истребителей, 176 штурмовиков, 79 «ночников» и 21 дневной бомбардировщик. Суммарно же в 8, 16, 17-й ВА и части приданных им сил 2-й воздушной армии насчитывалось 1360 исправных самолетов, в том числе около 500 истребителей.

Подготовка к воздушной операции напоминала приготовления к сухопутной. Вновь переброшенные истребительные и штурмовые авиаполки скрытно размещались на удаленных от линии фронта аэродромах, а матчасть тщательно маскировалась. Так, истребительные полки размещались не менее чем в 45 км от передовой, а штурмовики – не менее чем в 80 км. При этом бросать в бой «свежие» части категорически запрещалось, чтобы они могли в час «X» наносить удары по врагу всеми имеющимися силами. Подготовка к воздушной операции началась 2 октября и продолжалась три недели. Заблаговременно были созданы неприкосновенные запасы горючего и боеприпасов.

Боевой состав 8-й воздушной армии по состоянию на 19 ноября 1942 г. [50]

Подобным довольно скромным силам штаб СтФ поставил задачу в ходе предстоящей операции «подавить огневую систему и разрушить оборонительные сооружения на всю глубину прорыва», а затем «обеспечить проход всей глубины обороны противника», попутно прикрывая наступающие части. Согласно плану воздушной операции, в первый день наступления 8-я В А должна была выполнить 647 вылетов, в том числе 309 штурмовиками и бомбардировщиками и 338 истребителями, во второй – 520 вылетов (половину ударными самолетами и половину истребителями), на третий – 448 вылетов (200 штурмовиками и истребителями и 248 истребителями).