Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

26 августа Витерсхайм снова поднял панику, требуя дать ему санкцию на отход с Волги, ссылаясь на концентрацию советских танков к северу и острую нехватку боеприпасов. «Не отступать! Категорически приказываю!» – снова ответил Паулюс, удивленный пессимистической оценкой обстановки. Ввиду отсутствия грузовых контейнеров на аэродроме Обливская транспортные самолеты сначала вылетали на авиабазу Сталине, там брали на борт пустые контейнеры, летели с ними в Обливскую, где они загружались танковыми снарядами. Затем с эскортом Bf-109 самолеты летели к волжскому плацдарму и сбрасывали груз на позиции 14-го танкового корпуса. В течение дня туда было доставлено 39 контейнеров, в том числе 12 контейнеров с 50-мм снарядами и 27 с 75-мм снарядами. Сам день на берегу прошел относительно спокойно, а когда стемнело, немцы увидели, как в темноте сразу три судна с выключенными навигационными огнями плывут со стороны Сталинграда вверх по течению. Когда те поравнялись с Латошинкой, был открыт огонь из 20-мм зениток и противотанковых орудий. Первые два судна, несмотря на близкие попадания, сумели прорваться, а вот третье вспыхнуло и остановилось. Стояло полнолуние, и с высокого берега было хорошо видно, как с борта прыгают люди и плывут к берегу. Потом огромный горящий остов унесло вниз по течению. По перехваченным позывным о помощи немцы узнали название теплохода – «Иосиф Сталин».

На рассвете 27 августа 700-й батальон морской пехоты совместно с солдатами из других частей и при поддержке канонерских лодок «Усыскин», «Чапаев» и бронекатеров начал наступление из поселка Рынок на Латошинку. Приданные группе танки «Кристи» (очевидно, немцы имели в виду танки БТ-5 или БТ-7 в колесном варианте?) смогли прорвать оборону 16-го танко-саперного батальона, раздавив несколько орудий и пулеметов, и доехать до садов у окраины Латошинки, высадив там десант из матросов. Немцам лишь с большим трудом удалось удержать оборону. А в 15.20 после мощного налета Ju-87 на Рынок и Спартановку только что прибывший 16-й мотоциклетный батальон при поддержке саперов начал атаку на эти поселки и к ночи смог захватить их. Морские пехотинцы потеряли в этих боях 70 % личного состава и отступили. Так плацдарм на берегу Волги был расширен, а впереди – за большой балкой – находились корпуса тракторного завода.

После этого немцы заминировали склон и взорвали два железнодорожных моста через протекающую внизу речку. Однако Спартановка и Рынок оказались крайне неудобны для обороны, хорошо простреливались с северных окраин Сталинграда и с Волги, поэтому уже 29 августа, понеся серьезные потери, немцам пришлось отойти обратно к Латошинке, занять там оборону и отстреливаться в ожидании дальнейших событий.

Все эти дни корпус Витерсхайма по-прежнему снабжался в основном по воздуху, а также конвоями грузовиков, которые в сопровождении танков прорывались через советские заслоны в районе разъезда «Конный». 27 августа транспортные самолеты сбросили 28 контейнеров со снарядами. Утром следующего дня на площадку в 5 км западнее Винновки было сброшено еще 52 контейнера. 29 августа вылетевшие из Миллерово Ju-52 в сопровождении «Мессершмиттов» доставили 14-му танковому корпусу 40 контейнеров. На сей раз в них были не только боеприпасы для артиллерии и танковых орудий, но и патроны для винтовок и пулеметов, а также сигареты, на нехватку которых усиленно жаловались солдаты.

Как только Сталин узнал о прорыве немцев к Волге, он был буквально взбешен и тут же приказал уничтожить немцев и «отбросить противника за внешний обвод». «Советую! Первое: обязательно и прочно закрыть нашими войсками дыру, через которую прорвался противник к Сталинграду, окружить прорвавшегося противника и истребить его. У вас есть силы для этого, вы это можете и должны сделать», – говорилось в «совете», полученном в штабе Еременко и Хрущева в 04.55 24 августа. При этом Сталин категорически «посоветовал» не снимать войска с других участков фронта и всюду удерживать позиции, даже охваченные с флангов.

Времени на подготовку не было, поэтому в бой просто бросали случайно оказавшиеся под рукой и поблизости отдельные подразделения. К тому же сосредоточить в голой степи войска и подготовиться к атаке в условиях полного господства в воздухе немецкой авиации было невозможно. «Авиация противника, имея безраздельное господство в воздухе, бомбила и штурмовала наши войска с любых высот», – сообщал журнал боевых действий Сталинградского фронта.

Утром 25 августа советская 4-я танковая армия предприняла попытку перерезать вражеский коридор к Сталинграду ударом с северного направления. Однако после первых же перестрелок в небе опять послышалось завывание сирен, не предвещавшее ничего хорошего. С 08.00 до 14.00 боевые порядки наступавших полков подвергались беспрерывным бомбардировкам, причем иногда над полем боя одновременно находилось 40–50 самолетов, которые ходили по кругу и по очереди с бреющего обстреливали пехотинцев, периодически сбрасывая осколочные бомбы. В результате части понесли большие потери и далеко продвинуться не смогли. Тем не менее к северу от Большой Россошки нашим частям удалось уже во втором месте перерезать пути снабжения 14-го танкового корпуса, увеличив разрыв до 6 км, частично выполнив при этом приказ вождя.

Атаки, предпринятые на следующий день, закончились еще более плачевно. Часть подразделений вовсе не приняла участия в сражении, так как проводная связь, разрушенная 23 августа, по-прежнему не работала, а посланный офицер связи не нашел их. 4-й танковый корпус по ошибке заехал на наше же минное поле, выставленное перед средним оборонительным обводом, и понес большие потери. Ну а те, кто все же поднялся в атаку, снова вынуждены были залечь. «Его авиация непрерывно бомбила наши части группами до 50 самолетов», – сетовал штаб 4-й ТА. У командиров не оказалось подробных карт местности, представлявшей собой однообразные овраги и высоты, вследствие чего для ориентировки пришлось привлечь… двух местных колхозников из Ерзовки. «Сильное наступление 100 тяжелых и сверхтяжелых вражеских танков с линии Ерзовка – Грачи в южном направлении, – сообщает журнал боевых действий 6-й армии. – VIII авиакорпус сильными ударами поддерживал оборону армии и значительно снижал напряжение вражеских атак. Истребители удерживали превосходство в воздухе». Тем не менее штаб 6-й армии был буквально завален паническими донесениями от 14-го танкового корпуса. На рассвете начальник оперативного отдела армии оберет Эльхлепп вынужден был лично вылететь туда для прояснения ситуации. Генерал Витерсхайм снова находился в паническом настроении и заявил, что, если русские еще раз предпримут масштабное наступление, удержать позиции не удастся.