Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

Наступление действительно предприняли, но повторилось примерно то же самое, что и днем ранее. Немецкие артиллеристы и танкисты подбили 88 танков, еще три было на счету перешедшего на сторону немцев экипажа Т-34… «Штуки» в течение всего дня наносили удары по атакующим «коридор» советским войскам. В итоге 4-й танковый корпус за три дня потерял 140 танков из 160 имевшихся! В соседнем 16-м танковом корпусе было уничтожено (в том числе авиацией) 84 танка. После этого три танковые бригады пришлось слить в одну «полубригаду». «Следует отметить исключительную роль в сковывании наступления наших частей авиации противника, которая, имея безраздельное господство, бомбит, штурмует наши войска группами и в одиночку, – оправдывался штаб 4-й ТА за свои провалы и высокие потери. – Над полем боя беспрерывно висят десятки самолетов, которые методически бомбят и обстреливают наши войска, не давая подняться им с земли. Кроме этого, авиация противника бомбит все дороги, идущие к фронту на глубину до 100 км. Дневное движение почти исключено. Танки также несут от авиации большие потери. Нашей авиации в течение двух дней на фронте не было совершенно. Большие потери понесли от авиации противника так же тылы, особенно в конском составе».

«Боевые возможности противника в целом ухудшаются , – докладывал штаб 6-й армии в Главное командование сухопутных сил (фактически фюреру). – Много перебежчиков, в том числе танкистов. После двух дней наступления количество и силы неприятеля вследствие тяжелых потерь (230 танков подбито) существенно уменьшились». Отметим, что немцы довольно точно оценили потери советской 4-й танковой армии. При этом в составе отрезанной группировки немецкого 14-го танкового корпуса на тот момент числилось всего 106 танков (в том числе 77 Pz.III, 21 Pz.IV и 8 Pz. II) и 36 противотанковых орудий.

В то время как советские истребители были практически выкинуты с поля боя, ударная авиация (особенно ночная) в некоторых местах действовала достаточно эффективно. В ночь на 24 августа 8-я воздушная армия возобновила налеты на переправы через Дон, замедлив переброску на восточный берег частей 60-й моторизованной дивизии. Следующей ночью немцы отметили сильные бомбардировки позиций 8-го и 11-го армейских корпусов, в результате которых было убито 16 человек, ранено 20, погибло 83 лошади. А днем Паулюс и Рихтхофен, находившиеся на передовом КП 76-й пехотной дивизии, стали свидетелями, как совсем рядом четверка Ил-2 на малой высоте штурмует проходящую поблизости дорогу и скопления грузовиков. В бинокли они отчетливо видели злые лица пилотов штурмовиков, озиравшихся по сторонам и подававших друг другу сигналы руками (раций в кабинах не было). Паулюс был удивлен смелостью летчиков, которые, несмотря на стрельбу с земли, вновь и вновь делали заходы, чуть ли не касаясь крыльями окружающих холмов, и стреляли по своим целям. А внизу были видны горящие автомобили и разбегающиеся в панике шоферы и солдаты.

Больше всего страдали от постоянных налетов именно коммуникации 6-й армии. В ночь на 26 августа советским бомбардировщикам удалось разрушить один из двух мостов через Дон в районе Акимовского. В следующую ночь прямыми попаданиями был поврежден мост на Трехостровской переправе. В ночь на 28 августа бомбардировщики снова повредили только что восстановленный Акимовский мост. «Ночью многочисленные бомбардировки берегов Дона, переправ и тылов VIII армейского корпуса, – говорится в журнале боевых действий 6-й армии за 28 августа. —Днем отдельные штурмовые налеты «ратами», активные разведывательные и бомбардировочные полеты над XI армейским корпусом». Поскольку переправы подвергались атакам в одно и то же время, немцам пришлось и вовсе прекратить ночное движение по ним в период с 23.00 до 01.00. Обеспокоенный штаб 6-й армии даже поручил вышестоящему командованию проверить состояние противовоздушной обороны 9-й зенитной дивизии люфтваффе, которая, по его мнению, плохо справлялась с противовоздушной обороной переправ.

Постоянным бомбардировкам и атакам штурмовиков подвергался и плацдарм на Волге. Так, вечером 27 августа советским летчикам удалось добиться прямых попаданий в помещение управления тыла 14-го танкового корпуса. Погибло 29 человек, в том числе квартирмейстер корпуса майор фон Веде ль, корпусной интендант, корпусной врач и другие офицеры. Ну а в глубоком тылу у 6-й армии советские бомбардировщики в тот же вечер уничтожили железнодорожную станцию Острогожск, где взорвался эшелон с боеприпасами, движение было заблокировано на двое суток.

Пока вокруг Сталинграда шли ожесточенные бои одновременно в самых разных местах, сам город 24 августа подвергся первому массированному налету. Главными целями люфтваффе были военные объекты: тракторный завод, заводы «Баррикады» и «Красный Октябрь», предприятия пищевой промышленности, элеватор, железнодорожный вокзал, здания НКВД, советской и партийной власти в центре города, а также позиции зенитных батарей. Бомбардировки должны были парализовать выпуск военной техники, работу государственных органов, затруднить железнодорожные перевозки внутри города и в его окрестностях и посеять панику среди оставшегося населения.

Первые бомбардировщики Не-111 появились над городом около 07.00. Взглянув на небо, оказавшиеся в этот момент на улице жители увидели, как из первой машины вылетела сигнальная ракета, являвшаяся сигналом всем остальным экипажам. Что-то вроде «пора…». После этого из идущих ровным строем самолетов вываливаются и тотчас рассыпаются веерами серебристо-белые предметы. Вскоре они превратились в огромные «зонты», так что все небо вскоре стало молочно-белым. Это были особые зажигательные бомбы люфтваффе, которые советская служба МПВО называла «зажигательными листочками». Десятки тысяч полосок обмазанной фосфором фольги, вспыхивая при соприкосновении с воздухом, медленно опускались на центр города и прилегающие кварталы. Словно завороженные, сталинградцы смотрели вверх, в оцепенении наблюдая, как огненный листопад приближается к крышам домов. При соприкосновении с поверхностью «листочки» начинали пылать яростным сине-белым пламенем огромной температуры. И за считаные минуты по всему городу возникли уже десятки пожаров.

Через некоторое время появились новые группы «Хейнкелей» и «Юнкерсов», а также послышался вой сирен «Штук». «Первая атака в составе соединения несколькими звеньями на город Сталинград, – сообщает боевая хроника 5-й эскадрильи KG27 «Бёльке». – Вместе с нами атаковали «Штуки», штурмовики и истребители. Грандиозная зенитная оборона русских. Мы летим на высоте 7500 м. Бомбы сбросили в точке сброса над окраиной города, так как иначе могли поразить собственные самолеты, летевшие ниже нас». В этот день впервые в рейдах приняла участие I./KG100 майора Пауля Клааса. Днем ранее эта авиагруппа перебазировалась из Крыма на аэродром Морозовская. Согласно записям в летной книжке командира 1-й эскадрильи гауптмана Ханса Бётхера, его Не-111 поднялся в воздух в 03.53, а целью налета являлся железнодорожный вокзал. На эту цель были сброшены бомбы SC1000 и SC500. В 05.55 после двух часов полета «Хейнкель» вернулся на базу. Затем в 17.24–18.30 Бётхер участвовал в повторном налете на ту же цель, сбросив на нее такой же ассортимент бомб. Летчик отметил огонь сразу 15–20 зенитных батарей, обстреливавших бомбардировщики над городом.