Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

Самое страшное случилось, когда взорвались нефтехранилища, расположенные на берегу Волги в районе тракторного завода. Сталинградцы увидели, как огромный столб пламени взметнулся в небо на сотни метров. Затем от нагрева уцелевшие баки стали гулко взрываться, выбрасывая вверх новые столбы огня и дыма. Через какое-то время горящие нефтепродукты огненным потоком устремились по склонам к воде. Начались массовые пожары, пламя стремительно выжигало все на своем пути. Пылающая нефть потекла в Волгу, поджигая пароходы, баржи, пристани. «На Волге, она еще проглядывается сквозь завесу взрывов, закрыв полнеба, поднимается гигантский фонтан огня, – вспоминала зенитчица Матвеева. – Пламя рвется ввысь, там закручивается клубами, выпускает черный дым. Пламя разлетается в стороны. Пламя падает в реку. Пламя лижет воду, жрет ее, и широкая лента огня течет по Волге. Я обомлела – горит Волга! Все горит – земля, небо, вода. В этом пожарище сновали девочки-медсестры, они на носилках выносили раненых из боя на переправу и сами падали под обстрелом. Криков уже не было слышно от залпов орудий. Раненые прыгали с пятых этажей, потому что дома рассыпались от взрывов… Чтобы не задохнуться от дыма, зенитчики брали у санинструкторов вату, смачивали в нашатырном спирте и подносили к носу. Орудия накалялись докрасна. Бойцы макали в Волгу мешки и так остужали орудийные стволы». «Центральная часть города объята пламенем невероятно больших масштабов, – описывал происходящее председатель городского комитета обороны Алексей Чуянов. – От перегрева воздуха и сотрясений поднялся небывалой силы ветер, он удлиняет огненные крылья пожаров, и теперь кажется, воспламеняется небо и все пространство – от горизонта до горизонта».

Во всех районах вышла из строя телефонная связь, прекратилась подача электроэнергии. Умолкли даже громкоговорители, монотонно талдычившие: «Граждане! Воздушная тревога!» В центре города, застроенном новыми многоэтажными зданиями, пожары приняли гигантские размеры. Благодаря сильному ветру и жаркой погоде огонь, горевший над одним зданием, соединялся с соседним огнем, возникали огненные смерчи, и в результате горели целые улицы. Пламя перебрасывалось с дерева на дерево, врывалось в квартиры, на лестничные площадки, мгновенно выжигая все на своем пути, перепрыгивало с крыши на крышу. Пылал даже асфальт! В центре города, пытаясь спастись от пламени, люди прыгали с верхних этажей, вылезали на балконы и карнизы, висли на водосточных трубах, но смерть настигала их и там. Пожарные машины поначалу еще пытались бороться с огнем, но из-за нехватки воды и многочисленных завалов на улицах их действия оказались совершенно бесполезными.

Когда стемнело, огненное зарево было видно за 150 км от Сталинграда, его наблюдали жители Эльтона, Горной Пролейки и Каменного Яра. Немцы тоже были впечатлены. «В сумерках я продвинулся на 14 км, затем провел ночь на открытом месте на фоне невероятного дыма и пламени, освещавшего Сталинград, – писал командир 9-й зенитной дивизии люфтваффе генерал-майор Пиккерт. – Фантастический пейзаж в лунном свете».

288-я ИАД в этот день впервые действовала всеми четырьмя полками, осуществив 59 вылетов на прикрытие Сталинграда. Летчики провели 5 воздушных боев и заявили о 5 сбитых самолетах (4 Me-109 и 1 До-217). В частности, лейтенант Салкисов из 900-го ИАП сбил мессер в районе Разгуляевки, его однополчанин лейтенант Борисов – в районе Воропоново, а лейтенант Захаров из 12-го ИАП в районе Верхней Ахтубы. Потери дивизии составили 8 истребителей, из которых половина пришлась на дебютировавший 900-й ИАП. Старший лейтенант, штурман полка В. Р. Бережной пропал без вести. Истребитель лейтенанта И. П. Сапарова из этого же полка был подбит в воздушном бою, при попытке совершить аварийную посадку на аэродроме Верхне-Погромное он потерпел катастрофу. Пилот погиб. Не вернулся с боевого задания «Харрикейн» младшего лейтенанта М. Г. Гашкова из 287-го ИАП. Часть остальных летчиков, в том числе пропавших днем ранее, впоследствии вернулись в часть без самолетов. Как видно из локализаций воздушных побед и потерь, немецкие истребители активно действовали над восточным берегом Волги вплоть до Капустина Яра.

102-я ИАД была значительно ослаблена во время интенсивной боевой работы за предыдущий день, поэтому выполнила всего 27 вылетов. Летчики 788-го ИАП заявили о 6 сбитых самолетах при 1 потерянном Як-1.

Отметим, что именно налеты, состоявшиеся 24 августа, стали первыми, которые привели к серьезным разрушениям и жертвам в городе. «Сегодня Сталинград очень пострадал от бомбежки и возникших от нее пожаров, – сообщали Сталину в коллективной шифрограмме командующий Сталинградским и Юго-Восточным фронтами генерал Андрей Еременко, член Военного совета Никита Хрущев, представитель Ставки Георгий Маленков и начальник Генштаба генерал Александр Василевский. – Полностью выгорел центр города, сгорели здания обкома, телеграфа, дом советов, дом прокуратуры, типография областной газеты, дом обороны и много жилых кварталов, пожары продолжаются. От бомбежки пострадали заводы: на заводе „Баррикады” – шесть цехов, на заводе СТЗ – три цеха и подожжены нефтехранилища, на заводе „Красный Октябрь” – три цеха. Пожары приняли широкие размеры потому, что город в основном деревянный и имеет очень скученные застройки. В связи с захватом 23.8 противником поселка Рынок (2 км севернее Сталинграда), где происходит основной водозабор воды, город остался без основного источника водоснабжения». Товарищи попросили у вождя санкцию на эвакуацию наиболее ценного оборудования с крупных предприятий и создание специальной комиссии для оказания помощи пострадавшему населению. Кроме того, в тот же вечер было принято запоздалое решение о вывозе всех женщин и детей из Сталинграда на восточный берег Волги. А вот осадное положение в городе, несмотря на то что враг уже в буквальном смысле стоял у ворот, было введено только через сутки.

Потери люфтваффе в этот день составили 5 самолетов и 2 летчика. Bf-109G-2 W.Nr. 14161 унтер-офицера Густава Перля из 2./JG53 пропал без вести после воздушного боя с ЛаГГ-3 севернее Сталинграда. Также пропал без вести Bf-109E-7 W.Nr. 6392 «желтая M» фельдфебеля Ханса Берувки из З./Schl.Gl. Советские истребители сбили Bf-109F-4/R-3, но его пилот командир 2./JG3 обер-лейтенант Эрвин Стражницки выпрыгнул с парашютом. Также повезло ефрейтору Хейнцу Дрефалю из 2./Schl.Gl. Его Bf-109E-7 W.Nr. 5233 был сбит зенитным огнем, а раненый летчик был спасен и отправлен в госпиталь. Также, очевидно, зенитным огнем был сбит еще и Hs-123A-1 W.Nr. 0859 из 7./Schl.Gl.

Рихтхофен пролетел над Сталинградом утром 25 августа, чтобы посмотреть на результаты налетов. «Город разрушен и стоит без каких-либо дальнейших целей для бомбардировки», – подытожил он у себя в дневнике. Тем не менее налеты на Сталинград продолжились с рассвета до позднего вечера. Бомбардировщики действовали группами по 15–30 самолетов на высоте 4000–5000 м и под прикрытием истребителей. I./KG100 трижды бомбили город и его окрестности. Так, гауптман Бётхер совершил первый вылет в 03.40–06.08, сбросив на железнодорожный вокзал 2 фугасные бомбы. Затем в 11.51–13.46 целью был обозначен сам Сталинград («Stadt Stalingrad»), a во время вечернего вылета экипаж Бётхера сбросил тяжелую осколочную бомбу SD 1400 на позиции советских войск к югу от города.