Олег Смыслов - Защитники Русского неба. От Нестерова до Гагарина

Согласно архивным документам, 23 августа 1942 г. в групповом бою в районе г. Сталинград А.Ф. Ковачевич сбивает Хе-111;

23 августа лично сбивает Me-109;

7 сентября лично сбивает Ю-88;

9 сентября в групповом бою сбивает Хе-111;

12 сентября в групповом бою сбивает ФВ-108;

13 сентября лично сбивает Ю-87;

14 сентября лично сбивает в районе Бузиновка Сталинградской области Me-109;

19 декабря лично сбил юго-западнее Громославка До-215.

Там, под Сталинградом, по инициативе командующего 8-й воздушной армией генерала Т.Т. Хрюкина под знаменем 9-го гвардейского истребительного авиационного полка организуется сборная команда лучших лётчиков — истребителей Юго-Западного фронта для завоевания превосходства в воздухе.

К слову сказать, именно под Сталинградом, в сущности, впервые преимущество врага в качестве самолётов и лётчиков командование ВВС Красной Армии пыталось компенсировать созданием элитарных авиачастей — полков асов. Там же гораздо раньше начал действовать 434-й ИАП под командованием майора И.И. Клещёва.

Однако сразу сравниться с противником, а затем и превзойти его было невозможно. Для этого потребовалось много времени и ещё больше потерь.

В 9-й гвардейский собирали, что называется, «по сусекам» и «носик к носику». Условия отбора были по тем временам жёсткие: 5 — 10 сбитых самолётов противника, как минимум хорошая огневая подготовка и согласие ни нижестоящую должность.

Отбирал лично сам Тимофей Тимофеевич Хрюкин. С командиром эскадрильи Ковачевичем он познакомился летом 1942 г., когда Аркадий Фёдорович остался в 27-м полку за старшего. Несколько позже поступило и предложение о переводе в 9-й полк асов.

Несколько слов об истории этого полка. 9-й гвардейский истребительный авиационный полк был образован на базе 69-го ИАП приказом НКО СССР № 70 от 07.03.1942 г. Во время блокады Одессы он семьдесят три дня находился в окружении вместе с пехотой, располагаясь практически рядом с её боевыми позициями (в последние дни на футбольном поле). Тем не менее эти неудобства не помешали лётчикам-истребителям полка выполнять боевые задачи.

В те дни в полку родилось целых одиннадцать Героев Советского Союза: А.Е. Асташкин, А.А. Елохин, И.Г. Королёв, С.А. Куница, А.А. Маланов, Ю.Б. Рыкачёв, В.А. Сероградский, В.Т. Топольский, А.Т. Череватенко, Л.Л. Шестаков, М.И. Шилов.

Теперь же в полк прибыли Герой Советского Союза М.Д. Баранов, будущие Герои Амет-Хан Султан, А.Н. Карасёв, И.Я. Сержантов, А.В. Алелюхин, П.Я. Головачёв, Д.Л. Лавриненков, А.Ф. Ковачевич и другие.

Всего же в этом полку воевали 28 Героев Советского Союза, а 25 из них были удостоены этого знания, воюя в составе полка.

Поистине легендарной личностью был для них всех их командир — Лев Львович Шестаков. Невысокого роста, плотного телосложения, с молодым лицом, Шестакова называли только по имени-отчеству, считая незаурядным лётчиком-истребителем. Его мастерство оценивалось только лишь так: «Летает как бог!»

Считается, что боевую лётную школу он прошёл в Испании, где проявил себя как тактик и мужественный пилот, а умелым командиром стал во время обороны Одессы. Полком он командовал с первого дня войны. А ведь было ему тогда всего 25 лет.

Одним из первых в стране командовал 9-м гвардейским ИАП в тяжёлых боях под Харьковом. В его аттестации подчёркивалась «целеустремлённость: всё узнать и всем овладеть…».

Обладая большой силой воли, Шестаков блестяще владел техникой пилотирования, был бесстрашен, умён и культурен. А по темпераменту ведения боя, чувству коллективизма и готовности идти на самопожертвование не имел себе равных. Себя не жалел и мог по восемь часов в день возить лётчиков на спарке и проводить по пять-шесть учебных боёв. Лично сам водил в бой необстрелянных лётчиков и даже в сложной обстановке, показывал им, как надо действовать. Будучи душой полка и дивизии, Шестаков был строг и требователен, не опускался до панибратства. И в то же время был внимателен и заботлив, умея с каждым задумчиво поговорить. В посвященных ему публикациях его называли «хозяином боя», «грозой фашистов» и «непревзойдённым асом-охотником».

О своём первом впечатлении по прибытии в полк Лавриненков В.Д. напишет в своих воспоминаниях так: «За ужином я увидел всех лётчиков полка, ветеранов и молодых. Держались они скромно, как и их командир, хотя почти все имели высокие награды. Командир и комиссар беседовали с каждым вновь прибывшим. Разговор вёлся простой, непринуждённый. Но после него каждый из нас почувствовал себя как-то уверенней. <���…>

С подполковником Шестаковым я столкнулся неожиданно. Мы шли с лётчиком Дранищевым мимо домика, где жили командир с комиссаром. На крыльце как раз стоял Шестаков. Он подозвал Дранищева (мы подошли вдвоём) и сделал ему замечание за неопрятный вид.

Лейтенант что-то сказал в своё оправдание и быстро застегнул все пуговицы на вороте гимнастёрки. Но командир полка смотрел уже не на него, а на меня. Я прибыл в старой, куцей кожанке и к тому же ещё не успел побриться.

— А ты кто такой? — строго спросил Шестаков.

— Старшина Лавриненков, прибыл в ваш полк, товарищ подполковник.

— То, что прибыл, хорошо. А то, что небрит, плохо.

— Не успел, товарищ подполковник, — виновато сказал я, чувствуя, как проклятая щетина будто растёт на глазах.

— Нельзя в таком виде показываться в новой части. Правильно?

— Правильно, товарищ подполковник.

— Идите побрейтесь, разыщите недостающие пуговицы для вашей кожанки и завтра явитесь ко мне.

— Есть, товарищ подполковник…

Мы пошли дальше. Дранищев, оглянувшись, заговорил вполголоса:

— Следи за собой, будь всегда аккуратным. Наш командир всё помнит, всё видит, всё знает о каждом… Мы привыкли к этому, а новичку может показаться, что к нему придираются по мелочам.

Утром я стоял у дома командира полка. Поздоровавшись за руку, он предложил сесть. Прежде всего я заметил, что подполковник Шестаков хорошо выбрит. Он с интересом расспрашивал меня о предыдущей службе. А когда речь зашла о полётах и боях, тон его круто изменился. Я почувствовал себя так, будто Шестаков советовался со мной о больших общих делах…»

«Когда мы пришли в 9-й полк, — рассказывает Аркадий Фёдорович, — Шестаков собрал нас в казацкой хате и говорит:

— Зачем мы вас собрали сюда? Вы должны дать бой немецким асам и должны сделать так, чтобы небо над Сталинградом было голубым. Что будем делать?

Он сказал нам, что немцы так же воевали в Испании, как и здесь. И мы так же воюем, как в Испании. Вот и всё. Надо делать что-то другое. А что делать другое? Воевать, как воюют немцы! То есть им противопоставить ту же тактику. Вот та же тактика была и выработана. Есть вещи, которые до конца войны наши руководители так и не поняли. Как нужно было изменить тактику! Мы действительно не были подготовлены к ведению группового боя. Мы встречались группа на группу, и через минуту всё это рассыпалось на одиночные бои. Это потом уже, в 9-м полку, у нас стало четко вырисовываться: это ударная группа, это группа прикрытия, а вот эта резервная.