Михаил Фостиков - Дневники казачьих офицеров

Дневники М. А. Фостикова и П. М. Маслова никогда не публиковались. Брошюры Ф. И. Елисеева «С Хоперцами от Воронежа и до Кубани. 1919–1920» выходили в США на ротаторе в 1961–1962 годах и представляют собой библиографическую редкость.

Необходимо отметить, что как в обработанных, так и в рукописных записках наличествовало не всегда верное (по объективным причинам) написание многих географических названий и имен участников боевых действий. Это потребовало привлечения дополнительных архивных источников, и очевидные ошибки были исправлены. При этом датировка событий авторов и их стиль сохранены.

Практически все фотографии, вошедшие в книгу, публикуются впервые. Большая их часть передана нам сыновьями авторов; снимки с Кавказского и Персидского фронтов Великой войны — из семейного архива составителя.

В комментарии включены краткие биографические сведения о лицах, упоминаемых в дневниках и воспоминаниях. Данные о старших офицерах Белого движения, неказаках, любезно предоставлены составителю доктором исторических наук С. В. Волковым.

В приложении 2 приведено военно-административное деление Кубанского казачьего войска на 1920 год и перечислены населенные пункты тех отделов, на территории которых вела боевые действия армия генерала М. А. Фостикова.

В приложении 4 представлены секретные документы Кавказского фронта красных из Российского государственного военного архива (РГВА), содержащие сведения о применении репрессий в казачьих станицах, поддержавших «Армию возрождения России».

П. Стрелянов (Калабухов)

Революция в России застала меня в рядах Кубанского конного отряда в Персии, на Пенджвинском направлении, в должности временного командующего отрядом. [8] Отряд входил в состав Отдельного Кавказского Кавалерийского корпуса под командованием генерала Н. Н. Баратова. Баратов Николай Николаевич — р. 1 февраля 1865 г., казак ст. Владикавказской ТКВ. Окончил Владикавказское реальное, 2-е Константиновское военное, Николаевское инженерное училища и академию Генштаба. В Русско-японской войне 1904–1905 гт. полковник, командир 1-го Сунженско-Владикавказского генерала Слепцова полка ТКВ, награжден Золотым (Георгиевским) оружием, генерал-майор (18 мая 1905 г.), с 1907 г. начальник штаба 2-го Кавказского корпуса. В Великой войне начальник 1-й Кавказской казачьей дивизии (1912–1915), орден Святого Георгия 4-й ст. (1916), командир Отдельного Кавказского кавалерийского корпуса (ноябрь 1915 г. — июнь 1918 г.) в Персии, генерал от кавалерии (8 сентября 1917 г.). Представитель Добровольческой армии и ВСЮР в Закавказье. Председатель Зарубежного Союза Русских Инвалидов (1920–1932), умер в Париже 22 марта 1932 г. Отряд, по существу, являлся конвоем Великого Князя Димитрия Павловича, [9] Димитрий Павлович, Великий Князь — р. 6 сентября 1891 г., штабс-ротмистр Л.-Гв. Конного полка, флигель-адъютант (1912), шеф Л.-Гв. 2-го Стрелкового полка. После убийства Распутина, в заговоре против которого он принимал участие, был выслан в Персию, в корпус генерала Баратова (1917). С ликвидацией Персидского фронта поселился в Лондоне, затем в Париже, умер в Швейцарии 2 марта 1942 г. который находился в ссылке в Персии по указу Императора Николая II. По возвращении в Россию в 1917 году я был командирован на курсы Николаевской военной академии Генерального штаба, где пробыл до марта 1918 года, перейдя на ее старший курс.

Жить в Петербурге, переполненном отрядами большевиков, красными матросами, видеть расстрелы жителей города, грабежи и т. д. стало невмоготу, а между тем с юга доходили до меня слухи, все яснее и яснее, о генерале Корнилове [10] Корнилов Лавр Георгиевич — р. 18 августа 1870 г. в Семипалатинске, сын подхорунжего Сибирского казачьего войска. Окончил Сибирский кадетский корпус (1889), Михайловское артиллерийское училище (1892), академию Генштаба (1898), в Русско-японской войне в 1-й стрелковой бригаде, Георгиевское оружие, орден Святого Георгия 4-й ст., в полковники за боевые отличия, генерал-майор (26 декабря 1912 г.). В Великой войне начальник 48-й пехотной дивизии (с 30 декабря 1914 г.), генерал-лейтенант (16 февраля 1915 г.), побег из плена, за отличия награжден орденом Святого Георгия 3-й ст. (1916), командующий 8-й армией (с 29 апреля 1917 г.), генерал от инфантерии (27 июня 1917 г.), Верховный главнокомандующий (18 июля — 29 августа 1917 г.). Главнокомандующий Добровольческой армией (с 5 декабря 1917 г.), которую повел в 1-й Кубанский («Ледяной») поход, погиб под Екатеринодаром 31 марта 1918 г. и об организации им Добровольческой армии.

Пустив в ход все способы и средства, вместе с 30–40 слушателями академии, достав кое-какие документы для поездки домой на Кавказ, получив отдельный вагон четвертого класса, мы 1 марта 1918 года пустились в неизвестный путь. Ехали недолго, под видом, конечно, «товарищей», так что наш вагон охранялся красноармейцами. Нас повезли сначала на Царицын, а оттуда через Лиски в Ростов-на-Дону. В Донской области, по слухам, уже происходили восстания. По пути я так и не выяснил, где происходят формирования добровольческих частей. Оставаться же в Донской области у меня не было в планах, так как я спешил в Ставрополь для устройства моей матери и сестры с детьми, после чего и намерен был принять, как офицер, участие в борьбе с большевиками.

В Ростове наш поезд продержали сутки, так как комендант (красный) станции боялся выпустить его в район станции Уманская, где, видимо, происходили бои (как потом я узнал, между донцами и большевиками). Проезжая на другой день станцию Кущевская, я слышал орудийную стрельбу. Несколько офицеров из нашего вагона в районе станции Кущевская ночью на ходу спрыгнули с поезда, участь их мне неизвестна.

12 марта на станции Кавказская, где я решил перейти на ставропольский поезд, большевиками был произведен обыск в багажном отделении. (Мои вещи находились там, а в вещах неосторожно оставлено было все мое офицерское обмундирование и несколько пар погон.) Открыт был и мой чемодан, достали погоны, и толпа заревела от радости. Я оставался на перроне станции зрителем и, когда толпа начала облаву, разыскивая хозяина багажа, распрощался со своими вещами. В рабочей куртке, пешком, я перебрался с Кавказской на станцию Темижбекская, откуда зайцем доехал до Ставрополя, сохранив ручную сумку.

Прибыл в Ставрополь 14 марта и скромно поселился на квартире моей матери и сестры в глухой части города с садами, скрывшись таким образом от пытливых глаз большевиков. Довольно спокойно в кругу своих родных я прожил до первых чисел мая 1918 года. В станицах ближайших к Ставрополю некоторые казаки узнали о моем прибытии и начали скрытно, ночью, приезжать ко мне — узнать обстановку и поделиться со мной мыслями о происходящем в станицах Баталпашинского отдела.