Борис Соколов - Тайны Второй мировой

28 марта 1945 года на последнем заседании КОНР было принято решение сосредоточить власовскую армию, согласившийся войти в ее состав 15-й казачий корпус и казачье ополчение — «казачий стан» атамана Т.И. Доманова, бывшего майора Красной армии, размещавшийся в Северной Италии, а также другие национальные формирования в район Австрийских и Итальянских Альп, чтобы в дальнейшем либо договориться о сдаче западным союзникам с возможным использованием их в качестве отдельной армии в борьбе против СССР или Японии, либо уйти в горы, соединиться с сербскими четниками Михайловича и вести партизанскую борьбу в ожидании скорого, как надеялись члены КОНР, вооруженного конфликта между СССР и западными державами.

Но 13 апреля немецкое командование бросило 1-ю дивизию РОА под руководством С.К. Буняченко в атаку на советский плацдарм «Эрленгоф» на западном берегу Одера, в районе Франкфурта. Вначале власовцы продвинулись на 500 метров, захватив несколько советских укреплений, но затем под фланговым огнем вынуждены были остановиться. Не помогла и массированная воздушная атака немецкой авиации и ВВС РОА во главе с генералом В.И. Мальцевым, бывшим полковником Красной армии. Видя, что атака не удалась, Буняченко отвел дивизию с фронта, с чем вынуждены были смириться и немцы: в последние дни существования третьего рейха вермахт не хотел увеличивать число своих противников.

К тому времени Власов и его штаб решили, что в Австрию, в район пресловутой «альпийской крепости», идти опасно, поскольку там могло оказаться много частей СС, верных Гитлеру. Поэтому Буняченко было приказано идти в Богемию. Туда же направлялась 2-я дивизия РОА под командованием бывшего полковника Красной армии Г.А. Зверева, входившая в группу армий «Австрия», а также 599-я бригада из Дании (эта Власовская часть вступить в Чехословакию не успела). В конце апреля — начале мая власовцы заключили соглашение с чешской военной организацией «Бартош» и группой «Алекес», близкими к чехословацкому эмигрантскому правительству и готовившими антинемецкое восстание в Праге. В обмен на военную помощь восставшим Власов и его армия рассчитывали на политическое убежище в Чехословакии, не зная, что по соглашению между советским и американским командованием Прага должна быть занята Красной армией. Дивизия Буняченко 6 и 7 мая атаковала немецкий гарнизон в Праге, заняла аэродром и рад других важных объектов, оказав существенную помощь восставшим. Однако 7 мая в Праге появились группы связи Красной армии.

Стало ясно, что в город войдут советские войска. Немецкий офицер связи у Власова майор Швеннингер передает характерный разговор между Буняченко и советским майором Костенко. Офицер Красной армии передал командиру 1-й дивизии РОА пожелание Сталина, чтобы он «со всей своей дивизией вернулся в объятия Родины». Буняченко «передал Сталину ответное пожелание, не поддающееся переводу на немецкий». 8 мая 1-я дивизия покинула Прагу и теперь уже вновь вместе с немецкими частями двинулась в район Пльзеня навстречу американцам. Ей вместе с Власовым удалось войти в американскую оккупационную зону в Чехии, но здесь Власов, Буняченко и ряд других высших офицеров РОА были выданы американцами Красной армии.

Позднее было репатриировано и большинство солдат и офицеров дивизии, 2-я дивизия РОА была пленена советскими войсками еще до перехода линий американской армии. Военно-воздушные силы РОА во главе с В.И. Мальцевым сумели сдаться американцам. Сам Мальцев и ряд офицеров его штаба в 1946 году были возвращены в СССР, но большая часть личного состава избежала выдачи, равно как и часть солдат и офицеров дивизии Буняченко и штаба Власова.

Уцелели и три из четырех командиров полков этой дивизии (Сахаров, Архипов, Артемьев). Всего из 50 тыс. власовцев избегли выдачи не менее 10 тыс. человек. По Ялтинским соглашениям в СССР были возвращены и сдавшиеся в плен западным союзникам казаки Панвица и Доманова и солдаты 162-й дивизии.

Прибалтийские дивизии СС сдались Красной армии в Курляндии в рамках общей капитуляции. Больше повезло 14-й украинской дивизии СС под командованием Шандрука, сдавшейся англичанам в Австрии. 10 тысяч ее бойцов не были признаны советскими гражданами, поскольку до начала войны жили в Польше, хотя, поданным, приводимым Н. Толстым, от 20до 50% ее солдат в действительности были жителями Восточной Украины и имели бесспорное советское гражданство.

Не помогло и специально заявленное Сталиным на Потсдамской конференции требование о репатриации украинских эсэсовцев. Впрочем, в сумятице первых послевоенных месяцев союзники передали СССР и ряд белоэмигрантов, на которых формально требование о репатриации не распространялось. Так, был передан офицерский состав казачьего корпуса, состоявший в основном из эмигрантов. Здесь же оказались своего рода «идейные вдохновители» корпуса, бывшие белые генералы П.Н. Краснов и А.Г. Шкуро, хотя они не только никогда не были гражданами СССР, но даже не занимали в корпусе каких-либо командных постов и не могли совершить никаких военных преступлений, поскольку в боях не участвовали. Запад все еще надеялся продолжить сотрудничество с могущественным советским диктатором…

Власов и все его генералы, а также Шкуро, Краснов, Доманов, равно как и многие из плененных рядовых коллаборационистов, были казнены. Тысячи других ждали сталинские лагеря…

Этнический стереотип уничтожить невозможно. Пропагандистской и просветительской работой можно только заменить один стереотип на другой, например, позитивный на негативный. На это, в частности, направлены усилия пропаганды в начале любой войны, когда необходимо быстро создать образ врага. Стереотип страны и народа может стать ближе к реальности, но совпадать с ней полностью он никогда не будет. Человек нуждается в некоем обобщенном образе как своего, так и «чужого» народа, а при генерализации неизбежны искажения, обусловленные культурным опытом и этнопсихологией.

Исследование стереотипов способно только выявить их соотношение с реальностью, тогда как механизм их формирования более или менее одинаков, равно как и стандартный набор положительных и отрицательных качеств страны и народа.