Марк Гальперин - Прыжок кита

Ю. А. Попов

Кроме реализации новыми средствами целого ряда традиционных задач кораблевождения и торпедной стрельбы, новые тактические возможности, связанные с цифровой реализацией метода и развитием пассивных средств гидроакустики, вызвали появление ещё одного класса задач – это ЗАДАЧИ БОЕВОГО И ТАКТИЧЕСКОГО МАНЕВРИРОВАНИЯ и АНАЛИЗА ГИДРОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ РАЙОНА, В КОТОРОМ НАХОДИТСЯ ЛОДКА. Для нас эти задачи всегда связаны с именем ещё одного офицера – Виктора Сергеевича Чернова.

В. С. Чернов

Я хочу отметить, что упоминание каждого из бесспорных соавторов создания системы «Узел» должны сопровождаться словами уважения, хвалой их удивительных человеческих качеств, подлинной интеллигентности и верности дружбе и чести морского офицера, да и ещё многих черт, присущих этим людям. Формат книги не позволяет передать весь объём испытываемых чувств, а ведь это только первый состав команды: на самом деле она состояла из ещё многих достойнейших имён.

Вот так родилась идея создания БИУС как нового вида радиоэлектронного вооружения в головах незауряднейших инженеров из сборной команды старлеев 24-го Института, ЦМНИИ и ЦКБ завода им. Кулакова. А дальше дело было за малым – все эти идеи воплотить в металле. В программах, инструкциях и наставлениях по боевому использованию нового вида вооружения подводных лодок.

Системы «Туча» и «Аккорд» рождались хоть и в двух конкурирующих командах, но практически в одно и то же время, поэтому во многом они похожи. Тогда все бредили новыми ЭВМ, и эти мечты реализовывались на тех средствах, которые во многом были заимствованы у вычислительных машин общего применения со всеми их достоинствами и недостатками.

Все читали одни и те же книги, журналы, обзоры зарубежной техники, отечественные и зарубежные. Традиционная для ЭВМ той эпохи элементная база выпускалась серийно, распределялась Госпланом. Были освоены промышленностью стандартные узлы на этой элементной базе, типовые элементы замены. Всё это родилось сравнительно недавно, считалось вполне современным, и для того, чтобы сделать очередной рывок в параметрах ЭВМ, нужно было преодолеть непростые препятствия – технические, экономические и психологические. В электронной промышленности следующее поколение элементной базы уже появлялось, но ещё не завоевало широкого рынка. Да и не всегда было понятно, насколько перспективным окажется то или иное предложение. По мнению многих, «отсутствие острой потребности в очередных весьма болезненных переменах» было главной причиной того, что корабельная электроника оказалась в середине шестидесятых годов в состоянии «стабильного благополучия», которое только что установилось и только поэтому не могло быть названо «застоем». Новые проекты лодок, в которых впервые реализовывалось централизованное решение задач ЦИФРОВЫМИ методами, имели достаточно возможностей по размещению, ресурсам энергообеспечения и отводу тепла.

Когда я оказался в составе стендовой комиссии по БИУС «Туча», то был потрясён, что для неё были выделены просто огромные, по моим понятиям, помещения на лодке. Это было оправдано, и это было реально. Конечно, разработчики БИУС постоянно жаловались, что места им явно недостаточно, но места, как и денег, всегда людям не хватает. Но ведь и главное назначение лодок, для которых проектировалась «Туча», полностью оправдывало требования разработчиков электроники по её размещению к проектировщикам кораблей. А все остальные создатели и дизельных, и атомных лодок многоцелевого назначения и думать не могли об установке систем такого класса. Они были вынуждены обходиться весьма скромными возможностями, которые давали им существующие автоматы торпедной стрельбы и ручные методы определения координат места и кораблевождения. А ведь именно эти лодки были наиболее массовыми, и они-то определяли боевые возможности флота в повседневной службе мирного времени и в любой войне, не связанной с применением стратегического ядерного оружия.

Такое отношение к автоматизации боевых действий современных лодок могло устраивать кого угодно, но только не руководителей 24-го Института, да и всё ту же команду беспокойных старлеев и их играющих тренеров – Ивана Анисимовича Семко и Григория Степановича Кубатьяна. Ведь этот институт был не только институтом по вычислительной технике, но ещё и головным по вопросам тактики боевых действий сил флота. Это направление возглавлял заместитель начальника института контр-адмирал Оскар Соломонович Жуковский.

О. С. Жуковский

Институт же в целом подчинялся одновременно Радиотехнической службе ВМФ и Главному штабу, практически же – напрямую Главнокомандующему.

Поэтому с таким интересом, стараясь не привлекать чрезмерного внимания, наблюдали представители 24-го Института за всем, что происходит в фирмах, занимающихся новыми разработками бортовых ЭВМ. И уж, конечно, они не упустили возможности перехватить инициативу у лётчиков и ракетчиков по дальнейшему развитию первой микроминиатюрной советской бортовой машины УМ-2.

Всё происходило, как в сказке. К нам приезжают два офицера из 24-го Института ВМФ, один из них уже знакомый В. И. Михайлычев, который станет вскоре Главным наблюдающим по нашей новой работе, а второй – Иван Александрович Чеботарёв, Главный наблюдающий по БИУС «Туча». Они «знакомятся» с материалами Госкомиссии УМ-2, которые и без того прекрасно знают, и говорят: «Нам поручено подготовить доклад Начальнику Радиотехнической службы ВМФ вице-адмиралу Генкину о пригодности УМ-2 к использованию в системах для ВМФ, но есть только два сомнения: во-первых, нам необходима программная реализация вычислений с двойной точностью, а, во-вторых, требуется провести испытания машины в реальных условиях боевого корабля». Мы мгновенно соглашаемся, и уже через месяц на стареньком тральщике, на котором проводились разнообразные испытания навигационной аппаратуры, устанавливаем УМ-2, которая уже прошла огонь, воду и медные трубы. Рядом с ней ставим ленточный телеграфный аппарат, как во времена Гражданской войны.

С него вводим высоту и азимут какого-то светила, производим с двойной точностью какие- то вычисления, в результате получаем высоту и азимут того же светила. Несколько суток повторяем всё это «в реальных условиях боевого корабля», составляем и подписываем у командира тральщика Акт корабельных испытаний.