Валерий Шамбаров - Последняя битва императоров. Параллельная история Первой мировой

Зато положение Центральных держав стало уже катастрофическим. Их ресурсы были полностью исчерпаны, не хватало самого необходимого. Немцы выдвинули лозунг «durchalten» — продержаться. Продержаться, пока какие-нибудь перемены не подарят выход. А если перемен не случится, держаться до 1918 г.: подрастут новые призывники, подлечатся раненные, и можно будет возобновить удары. Но попробуй-ка еще продержись! Чтобы как-нибудь выстоять, новые диктаторы, Гинденбург и Людендорф, вовсю закручивали гайки. Была принята «программа Гинденбурга». Промышленности ставилась задача к весне 1917 г. повысить производство боеприпасов вдвое, а орудий и пулеметов втрое. Прочие отрасли производства урезались.

Ввели «Закон о конфискациях и реквизициях в военное время», отныне власть могла изымать любую собственность граждан. Для производства снарядов и патронов не хватало меди, и немцы сдавали медную посуду. Захваченные страны обирали вообще подчистую. Специальные команды обыскивали дома, вывинчивали медные водопроводные краны, дверные ручки и т. п. Гинденбург потребовал поголовной мобилизации населения, но рейхстаг и правительство возражали против мобилизации женщин. Приняли компромиссный «Закон об отечественной вспомогательной службе». Все гражданские мужчины от 16 до 60 лет считались мобилизованными. Их разрешалось привлекать на любые работы, и никаких протестов не допускалось. Объявлялось, что отныне каждый немец обязан жить и умирать «только на службе отечеству». А в армию призывали уже граждан от 17 до 45 лет, стали забирать и рабочих, имевших броню. Заменить их Гинденбург приказал рабами с оккупированных территорий. Из одной лишь Бельгии пригнали 700 тыс. человек.

Дееспособные германские мужчины находились в войсках или были уже убиты, искалечены. На шахтах не хватало шахтеров, и упала добыча угля. Все, что удавалось добыть, шло на военные заводы. Отопление жилых домов прекратилось. В сельском хозяйстве не хватало рабочих рук, тягловой силы, удобрений. Урожаи снизились на 40–60 %. Крестьян обязали полностью сдавать продукцию государству, но урожай даже и собрать-то не могли. Если в 1915 г. были введены карточки на хлеб, то в 1916 г. появились карточки на масло, жиры, картофель, мясо, одежду. Да и карточки обеспечивались все более скудно, нерегулярно. Германия оказывалась в состоянии прокормить лишь 2/3 своих граждан.

Надеялись поправить дела в Румынии, там захватили огромное количество зерна, скота. Но… их же еще требовалось вывезти по безобразным румынским дорогам. Значительная часть трофеев там же и погибла, кое-чем пришлось делиться с союзниками, оставшегося хватило только на армейские пайки. А хозяйство Румынии было окончательно разрушено. На поставки из этой страны больше рассчитывать не приходилось. Зимой 1916/17 гг. в Германии не стало даже картофеля. Его заменяли брюквой, и эту зиму прозвали «брюквенной». А к весне урезали карточки. Теперь по ним полагалось 179 г муки в день или 1,6 кг суррогатного хлеба на неделю. От недоедания падала производительность труда. Ослабленные люди болели, резко подскочила смертность. Нарастали общая усталость и уныние. В победу больше не верили. Было ясно — если даже продержится фронт, то следующую военную зиму Германия не вытянет. Людендорф писал, что положение было «чрезвычайно затруднительным и почти безвыходным».

У германских союзников дела обстояли еще хуже. Австро-Венгрия, Турция, Болгария тайком от немцев пробовали завязать переговоры о сепаратном мире, но Германия эти попытки пресекала, а западные державы к такому миру не стремились, они нацелились на расчленение Османской и Австрийской империй. Австрийцы призывали в ополчение уже 55-летних. У них недоедала даже армия, а города находились на грани голода. Усугубились межнациональные раздоры. Венгрия, житница империи, не желала кормить «славян». А Чехия, главная кузница вооружения, возмущалась, что венгры не дают продуктов. Росла инфляция, золотое обеспечение кроны упало в 47 раз.

В Турции по сравнению с 1914 г. жизнь подорожала в 20 раз. На базарах отказывались брать бумажные деньги, требовали серебро и золото. Дошло до настоящего голода, в Стамбуле были голодные бунты. Убили нескольких немецких солдат и офицеров, турки считали, что эти «неверные» втянули их в бедствие. Из-за нехватки продуктов в магазинах Стамбула начали продавать еду только мусульманам. Христианам (в основном, грекам), предоставлялось подыхать или убираться куда хотят. Но стали умирать от голода и мусульмане. Губернатор Смирны, пытаясь спасти бедноту, открыл общественную столовую на 15 тыс. человек. Катастрофические размеры приняло дезертирство. В конце 1916 г. в зоне 3-й армии было задержано 13 тыс. дезертиров. А губернатор Сиваса гордо взял на себя обязательство к весне выловить и вернуть в строй 30 тыс.

Болгария понесла относительно небольшие потери, но от нее требовали поставлять продовольствие Германии, Австрии, Турции. Самим болгарам приходилось все туже затягивать пояса, невиданно поползли вверх цены, хиленькая экономика зашаталась. Для Антанты военные трудности были куда менее чувствительными. Англия и Франция перекладывали часть издержек на колонии. Из них черпались и солдаты (британцы за войну мобилизовали в колониях и доминионах 4,5 млн. человек, французы 1,4 млн). К началу 1917 г. силы Антанты превосходили Центральные Державы почти вдвое. Ожидалось скорое вступление в войну США и Греции.

Ну а Россия была не только далека от упадка, а наоборот, совершила гигантский промышленный рывок! В масштабах своего времени он был вполне сопоставим с рывком советской промышленности во Вторую мировую. Несмотря на потерю западных губерний, мобилизации в армию и другие проблемы, валовой объем продукции по сравнению с 1913 г. вырос на 21,5 %. Причем до войны в большей степени развивалась легкая, текстильная, добывающая промышленность, теперь резко пошло в гору машиностроение. По подсчетам академика Струмилина, производственный потенциал России с 1914 до начала 1917 г. вырос на 40 %. Производство машинного оборудования всех типов возросло втрое, а производство химической промышленности — вдвое.

Совсем недавно, в 1915 г. Россия была вынуждена выпрашивать у западных союзников орудия, снаряды, аэропланы, а иностранцы кочевряжились, тыкали ее носом в «отсталость». Но через каких-то полтора года наша страна обогнала в производстве артиллерии Англию и Францию! Вышла на второе место в мире после Германии. Выпуск орудий вырос в 10 раз и достиг 11,3 тыс. в год. Уже начали производить тяжелые орудия, более 1 тыс. в год. Выпуск снарядов увеличился в 20 раз (67 млн. в год), винтовок в 11 раз (3,3 млн. в год). Российская промышленность изготовляла в год 28 тыс. пулеметов, 13,5 млрд. патронов, 20 тыс. грузовых машин, 50 тыс. телефонных аппаратов. Возникло 3 тыс. новых заводов и фабрик, а старые расширялись и модернизировались. Прокладывалось более 5 тыс. км новых железнодорожных магистралей. Удвоилось количество железных и шоссейных дорог к западным границам. Был построен новый незамерзающий порт Романов-на-Мурмане (Мурманск). В ноябре 1916 г. завершили строительство Мурманской железной дороги, связавшей Петроград с этим портом.