Николай Лузан - О нем доложили Сталину

Петр сделал шаг, бросил настороженный взгляд по сторонам — часового на месте не оказалось и вышел на улицу. Сержант кивнул головой и, не оглядываясь, свернул на тропку, которая вела в расположение батальона. Петр поспешил за ним. Сержант шел, не сбавляя шага. Позади остались землянка командира батальона и блиндаж Макеева.

«Пронесло», — с облегчением вздохнул Петр и поравнялся с сержантом. Тот, бросив на него сочувственный взгляд, полез в карман бушлата, достал пачку папирос и предложил:

— Закуривай.

— Спасибо. После такого и пить бросишь, — с вымученной улыбкой ответил Петр.

— Война… Всяко бывает, — сержант не стал поддерживать разговор и, обогнув минометную батарею, прошел в глубь дворов.

Там стояла полуторка. В ее кузове лежали трое раненых, над ними хлопотала молоденькая медсестра. Услышав шум шагов, она подняла голову и, увидев сержанта, принялась распекать:

— Костя, где тебя черти носят? Сколько можно ждать? У меня один тяжелораненый!

— Я что, Ильин приказал.

— Так едем или нет?

— Едем, — не стал дальше препираться сержант и поторопил Петра: — Товарищ техник-интендант Его ранга, залезайте. Время не ждет.

Петр мялся и не решался спросить — слова комом застряли в горле. Он все еще не мог понять: то ли свободен, то ли находится под арестом. Задорный голос медсестры положил конец сомнениям:

— Давайте к нам, товарищ техник-интендант Его ранга. Или боитесь, что покусаю?

«Я свободен?» — Петр все еще не мог поверить в чудесное освобождение. Не почувствовав своего тела, он легко оттолкнулся от земли, перемахнул через борт полуторки и опустился рядом с медсестрой.

— Ну, прям орел! Смотри, чтоб Настюха перья не пощипала, — хмыкнул Константин.

— Чего-о? Ах, ты, петух недорезанный. Покукарекай мне, — пригрозила ему Настюха.

— Тих-тих! Все, молчу, — Константин подмигнул медсестре, запрыгнул на подножку и поторопил водителя. — Давай вперед, Илюха!

Простуженно чихнув двигателем, трудяга-«газончик» тронулся в путь. За рулем находился бывалый водитель, и, несмотря на кромешную темноту и распутицу, он каким-то шестым чувством находил дорогу. До штаба 6-й армии Юго-Западного фронта было чуть больше пятнадцати километров, однако путь к нему растянулся на всю ночь. Не один раз Петру, сержанту и медсестре приходилось выталкивать машину из кювета и дважды пережидать налет гитлеровской авиации.

К месту они добрались перед рассветом. Константин уверенно ориентировался в лабиринте узких улочек и приказал водителю остановиться у двухэтажного кирпичного дома.

Петр, простившись с медсестрой, спрыгнул на землю и присоединился к Константину. На входе во двор дорогу им преградил часовой и потребовал:

— Пароль?

— Ростов, — назвал Константин.

— Проходите! — часовой отдал честь и уступил проход.

По узкой деревянной лестнице они поднялись на второй этаж и остановились перед деревянной перегородкой. Из-за нее выглянул дежурный офицер и спросил:

— Вы к кому?

— К капитану Рязанцеву.

— От кого?

— От лейтенанта Макеева, — пояснил Константин и передал дежурному запечатанный пакет.

Тот отложил пакет в сторону и распорядился:

— Подождите внизу.

— Это где? — поинтересовался Константин.

— Вас проводят. — И, выглянув в коридор, дежурный окликнул: — Семенов? Гена?

— Я! — отозвался тот.

— Отведи ребят в кандейку.

— За мной, — позвал тот и энергично зашагал по лестнице.

Константин и Петр проследовали за ним в тесную, с одним окном комнату. Колченогий стол, на котором лежала стопка газет и стояла тускло светившая керосиновая лампа, да две лавки у стен — вот и весь интерьер кандейки.

— Ждите здесь. Без разрешения дежурного отдел не покидать! — предупредил Семенов и оставил их одних.

— Присядем, как говорится, в ногах правды нет, — предложил Константин и, подсев ближе к лампе, зашелестел газетами.

Петр занял место напротив и, откинувшись к стене, ушел в себя. Он пытался осмыслить события последних нескольких часов и понять, чего ждать от встречи с загадочным Рязанцевым, подписавшим ориентировку по розыску фашистских агентов и пособников, в которой значилась и фамилия Прядко.

Совершенно секретно Начальнику Особого отдела НКВО, СССР 6-й армии Юго-Западного фронта капитану И. Рязанцеву

Об итогах фильтрации среди бывших военнослужащих Красной армии, находившихся в окружении войск противника

В результате агентурно-оперативной работы среди бывших военнослужащих Красной армии, находившихся в окружении войск противника, изъяты 1 человек по подозрению в принадлежности к немецко-фашистским разведорганам и 2 человека, допускавшие пораженческие высказывания.

Всего профильтровано: 47 чел.

Из их числа, имевших в прошлом:

офиц. звания — 4 чел.

сержантов — 6 чел.

рядовых — 35 чел.

еще служивших в Кр. ар. — 2 чел.

Дальнейшего оперативного внимания заслуживают:

бывший начальник головного склада горючего 5-й армии Юго-Западного фронта, быв. техник-интендант 1-го ранга Прядко Петр Иванович 1913 г. р., уроженец м. Каневцы Чернобаевского района Полтавской области, украинец, быв. кандидат в члены ВКП(б), быв. кадровый военный, в Красной Армии с 1937 г., проходит по ориентировке № 7/12 ОА от 25.11.41 г. разыскиваемых агентов немецко-фашистских разведорганов и их пособников; бывший заместитель командира взвода охраны головного склада горючего 5-й армии Юго-Западного фронта быв. старший сержант Сычев Сергей Анисимович 1919 г.р., уроженец г. Н. Тагила Свердловской обл., русский, б/п., в Красной армии с 1939 г., привлечен к сотрудничеству в качестве агента под псевдонимом Сыч.

Оперуполномоченный ОО НКВД СССР

6-й армии Юго-Западного фронта

лейтенант

В. Макеев.

29.11.41 г.

Прочитав докладную записку Макеева, начальник Особого отдела 6-й армии Юго-Западного фронта капитан Павел Рязанцев обратился к протоколам допросов подчиненных Прядко. И чем больше он в них вчитывался, тем все больший интерес просыпался в нем к личности, казалось бы, обыкновенного интенданта. Решительный, смелый, дерзкий, способный быстро находить правильные решения в сложных ситуациях и повести за собой личный состав — так характеризовали его младшие командиры. Близкие к их характеристикам давали показания и рядовые красноармейцы. Они отмечали в Прядко такие качества, как справедливость и требовательность в сочетании с заботой, а главное — бережное отношение к их жизням.

Наибольшее внимание Рязанцева привлекли показания старшего сержанта Сычева. Тот знал Прядко по службе на головном складе горючего 5-й армии и находился с ним рядом с первого дня войны. Сычев, как и все остальные, отзывался о нем только положительно. Рязанцев же привык больше доверять не словам, а фактам, и потому с особым интересом вчитывался в агентурное сообщение Сычева — Сыча. В нем речь шла о поведении Прядко после фильтрации, когда он оказался под арестом по подозрению в сотрудничестве с фашистами. Задержанный неделю назад агент абвера Струк, спасая свою шкуру, вывалил все, что знал о кадровом составе абвергруппы-102, действовавшей в полосе 6-й армии, дал наводки на ее агентов и пособников, в их числе оказался и Прядко.