Array Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 3

Сколько «бывших» осталось в ВЧК-ОГПУ после чисток, сказать однозначно сложно. Если же какая-то часть там и уцелела, то она вряд ли смогла оказать какое-либо влияние на социальные и культурные ценности чекистов. Данное обстоятельство сторонники формационного подхода приводят в качестве одного из доказательств отсутствия преемственности между спецслужбами капиталистической и коммунистической формаций.

На наш взгляд, при изучении прошлого отечественных спецслужб историку не следует опираться лишь на формационный подход, который, как любая теория, не лишен недостатков, а некоторые его оценки и прогнозы общественного развития не выдержали проверку временем. К тому же формационный подход, объясняя большинство процессов духовного и политического порядка с чисто экономических позиций, на задний план отодвигает роль человеческого фактора.

Эти недостатки нивелируются цивилизационным подходом, который главную роль отводит человеческому духовно-нравственному и интеллектуальному факторам. Особое значение для оценки и характеристики цивилизации имеют религия, культура и менталитет. Являясь важнейшим компонентом культурной традиции, менталитет осуществляет в рамках культуры «связь времен», объединяет общество. Менталитет и культура — это понятия, которые не только характеризуют общее, что объединяет отдельных носителей одной культуры, но и выделяет то, что отличает эту культуру от других.

Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации профессор А.Т. Степанищев рекомендует историкам изучать менталитет отдельного человека, групп людей, общества: «Не предусмотрев изучение данных вопросов, он (Историк. — Прим. авт. ) при всей своей добросовестности не придет к полноценным результатам в труде, как бы над ними не бился» [691].

Воспользовавшись советом ученого, обратим внимание на менталитет российского общества в целом, менталитет сотрудников органов политического розыска Российской империи и ВЧК Советской России.

После свершения Октябрьской революции и смены общественно-экономических формаций (по Марксу-Ленину) ментальность российского общества в целом и отдельных слоев населения страны осталась неизменной. «Целым народам суждено жить и умереть с теми чертами ментальности, какими их наделила история их жизни с древних времен (в значительной степени), — пишет профессор А.Т. Степанищев. — Проходят века, а люди остаются верными своим традициям, обычаям, образу жизни, религии» [692].

Географические, природно-климатические и геополитические условия поставили народы России перед необходимостью объединения в рамках жестко централизованного, с авторитарными методами правления государства. Авторитаризм и централизация являются исторической закономерностью развития нашей страны. Поэтому независимо от господствовавшего в России социально-экономического строя — самодержавного или советского — роль государства в ней продолжает оставаться главенствующей. Для россиянина оно являлось и является сейчас источником порядка и защитником его от внешних и внутренних угроз безопасности.

Выработанный столетиями державный инстинкт находит свое воплощение в персонифицированном отношении к источнику власти. В менталитете складывается представление, что верховной и единственной инстанцией, обеспечивающей власть и порядок, является царь (император, генеральный секретарь). Происходит отождествление верховной власти и государства, поскольку именно император, генсек или президент воплощает государство. Отсюда неизбывная вера в доброго царя-батюшку, мудрого вождя и т. д. «Тайна власти царской идеи коренится в том, что государственная судьба русского народа совпадает с судьбой авторитарной власти, — пишет доктор философских наук В.К. Трофимов. — Всякий раз, когда после социальных катаклизмов приходится восстанавливать государственность, русский народ начинает этот процесс с восстановления авторитарной власти (царской, императорской, большевистской, президентской)» [693]. Затевая эксперимент по радикальному переформатированию общества, партия большевиков до конца не понимала менталитета своего народа, поэтому, свергнув в 1917 г. один авторитарный строй (самодержавие), она под лозунги о равенстве и братстве начала создавать подобный ему авторитарный строй, названный советским социалистическим государством.

Таким образом, принадлежность жандармов и чекистов к разным общественно-политическим системам носит весьма условный характер. Цивилизационный подход позволяет найти между ними общее: верное служение государству и верховной власти, выражавшееся в бескомпромиссной борьбе с враждебными государственному строю силами. Если смотреть на жандармов и чекистов не сквозь призму противостояния антагонистических классов, а под углом национальных интересов и культурных ценностей, то можно увидеть признаки преемственности между дореволюционными и советскими (послевоенными) органами госбезопасности. Политическая полиция Российской империи была так же безжалостна к противникам монархии, как органы государственной безопасности СССР к врагам советской власти [694]. При этом ради объективности следует отметить, что советская карательная система 1920–1950-х гг. была значительно беспощаднее самодержавной XIX — начала XX в.

Передающиеся от поколения к поколению социальные и культурные ценности способствовали формированию и развитию авторитарных режимов и, следовательно, оказали существенное влияние на функции, организацию, средства и методы работы органов безопасности.

В подтверждение этому тезису сравним задачи органов безопасности дореволюционной России и Советского Союза — двух типов государств — капиталистического и социалистического.

Круг обязанностей Третьего отделения собственной его императорского величества канцелярии, учрежденного Николаем I в 1826 г., был очень широк: наблюдение «за мнением общим и духом народным», за поднадзорными лицами, а также за действиями государственных чиновников различного ранга; контроль за религиозными сектами и местами заключения «государственных преступников», за различными обществами и изобретениями, разбор многочисленных жалоб и прошений на «высочайшее имя», дела о фальшивых ассигнациях и документах; все постановления и распоряжения об иностранцах, в России проживающих, в предел государства пребывающих и из оного выезжающих; систематизация сведений о происшествиях в империи; цензура [695].

Правопреемником Третьего отделения стал учрежденный в 1880 г. Департамент полиции. На него возлагались обязанности по: предупреждению и пресечению преступлений и охранению общественной безопасности и порядка; ведению дел о государственных преступлениях; организации и наблюдению за деятельностью полицейских учреждений; охранению государственных границ и пограничных сообщений; выдаче паспортов русским подданным, видов на жительство в России иностранцам, высылка иностранцев из России и т. п.; наблюдению за изготовлением, хранением и транспортировкой оружия и взрывчатых веществ; наблюдению за всеми видами культурно-просветительной деятельности и утверждению уставов различных обществ, а также исполнению ряда второстепенных обязанностей [696].