Валери Уилсон - Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

Однажды в декабре 2002 года Фоли [директор ЦКВ] вызвал к себе в кабинет своих ответственных сотрудников. Он высказался весьма доходчиво, и его прекрасно поняли все, кто отвечал за рассылку аналитических отчетов: «Если президенту нужна война, наше дело — добыть ему такие разведданные, которые позволят ее начать». Распоряжение Фоли, строго говоря, не содержало призыва к откровенным подделкам, но зато содержало недвусмысленный намек на то, что тенденциозный отбор и подбор данных не только не возбраняются, но будут, скорее всего, поощряться…

С благословения Фоли верноподданный персонал Центра лил воду на мельницу военных планов администрации Буша… [108]

Несомненная ирония заключается в том, что впоследствии именно Белый дом подставил Валери Уилсон в ходе подковерной борьбы вокруг предвоенных разведданных. Из воспоминаний Валери очевидно, что она не входила в число вольнодумцев в разведке, которые открыто высказывались против того, что режим Саддама Хусейна будто бы представляет угрозу для США, и особое мнение которых свелось к подстрочным примечаниям (сноскам) в «Национальной разведывательной оценке» по Ираку в октябре 2002 года. Оперативная группа Валери по Ираку (ООГИ) в составе ОБР исходила из убеждения в том, что Ирак продолжает поиск материальных ресурсов для развертывания программ по разработке оружия массового поражения. Вот как говорит об этом сама Валери: «Теперь, когда я пишу эти строки в 2007 году, четыре года спустя после вторжения в Ирак, когда имеются подтверждения манипуляций с разведданными и провалов разведки накануне войны, легко поддаться ревизионистской идее, что все данные о наличии ОМУ в Ираке были сфабрикованы. И хотя нельзя отрицать, что войну спровоцировали влиятельные идеологи, которым она была нужна для подтверждения их геополитических теорий, и что разведывательному сообществу не хватило здравомыслия в суждениях весной и летом 2002 года, тем не менее Ирак… безусловно, являлся опасным государством-изгоем, попиравшим международные договоры и соглашения ради собственного превосходства в регионе». Однако, сколько бы ее группа ни разделяла установки Белого дома, она не могла игнорировать реальные факты и разведданные, противоречащие этим установкам, и вся деятельность группы отнюдь не строилась на желании кому-то в угоду подтасовывать такие данные. Установки установками, но это не помешало Валери критически отнестись к словам политика, занимавшего, по общему мнению, осторожную позицию относительно последствий вторжения в Ирак. Валери пишет о докладе госсекретаря США Колина Пауэлла в ООН в 2003 году: «Выступление было эффектным, но я знала, что ключевые положения в нем не выдерживают критики».

Деятельность Валери проходила в обстановке, когда правительство поощряло разведданные, оправдывавшие вторжение, и пресекало все, что могло вызвать сомнения в его необходимости. Однако ЦРУ допускало и собственные промахи, главным образом в том, что некритически отнеслось к исходным установкам: непрозрачность Ирака и его очевидные уловки могли свидетельствовать отнюдь не о том, что Ирак скрывает запасы запрещенных вооружений или программы их разработки, но о том, что тиранический режим отчаянно пытается скрыть свою уязвимость, потому что такого оружия у него нет. Как выразился один крупный американский эксперт по вооружениям в интервью Бобу Дрогину из «Лос-Анджелес таймс», «мы стали заложниками собственных убеждений. Мы говорили, что Саддам Хусейн только и знает, что увиливать да обманывать. И когда мы ничего не обнаружили, мы, вместо того чтобы усомниться в собственных установках, заявили, что это только подтверждает наши догадки». Валери вторит этим словам: «По мере того как проходило лето, наши страхи, что американские войска будут внезапно атакованы с применением ОМУ… сменились недоумением: почему нам по-прежнему не удается найти ни одного тайного хранилища ОМУ в Ираке? У меня душа уходила в пятки при мысли, что Саддам осуществил величайшую разведывательную дезинформацию всех времен: он заставил весь мир поверить, будто располагает значительными запасами ОМУ… тогда как на самом деле он не располагал ничем». [109]

Такова была атмосфера в феврале 2002 года, когда ЦРУ предложило Джозефу Уилсону совершить поездку в Нигер с целью проверки одного такого свидетельства: что Ирак намеревается закупить огромную партию — свыше пятисот тонн — желтого кека, или уранового концентрата, у Нигера. Джо Уилсон проверил и счел, что свидетельство не заслуживает доверия, о чем и доложил ЦРУ. Время докажет, что Джо Уилсон был прав. И последствия этой поездки обнажат дефекты в правительственном обосновании войны, а также склонность разведывательного сообщества США выпячивать те разведданные, которые оправдывают развязывание военных действий, и затушевывать те, которые представляют такое решение более чем сомнительным.

Ярость Белого дома, которому бросили открытый вызов, обнародовав сведения, полученные послом Уилсоном, толкнет его на мстительное по своей сути разглашение секретного статуса оперативника ЦРУ Валери Уилсон — что фактически поставит крест на ее разведывательной карьере. Белый дом и послушные ему ведомства развернут организованную кампанию по дискредитации Джо Уилсона, неустанно нашептывая журналистам: мол, «не слишком усердствуйте» с Уилсоном, ведь его отправили в Нигер только потому, что его жена — агент ЦРУ по ОМУ, так что его разведывательная (неоплачиваемая!) командировка в Нигер не более чем турпоездка за казенный счет, которую она ему по-родственному устроила. [110]

Даже самому оголтелому политикану трудновато подать недельную неоплачиваемую командировку в одну из самых нищих стран мира, чтобы выудить информацию у отставных чиновников, в качестве увеселительной прогулки, а потому все разглагольствования о семейственности не могли скрыть очевидный факт, на котором настаивал Джо Уилсон: Белый дом, обращаясь к американскому народу, преувеличил необходимость войны. И факт этот не смогли опровергнуть все возглавляемые ЦРУ охотники за иракским ОМУ, когда в недалеком будущем они представили в Конгрессе результаты своих изысканий, подтвердившие, что оружия массового поражения в Ираке нет.

Когда летом 2003 года был раскрыт секретный статус Валери Уилсон, она раздумывала над предложением перейти с оперативной на руководящую должность в Отделе по борьбе с распространением ОМУ (ОБР) Оперативного директората. Поначалу она отвергла это предложение (должность начальника Аттестационной службы в составе ОБР), но согласилась на него осенью 2003 года, как раз когда Министерство юстиции уже начало следствие по факту обнародования ее агентурного статуса. «Не успела я принять дела… как ко мне пришли из ФБР», — пишет она.