Валери Уилсон - Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

Комитет по разведке Сената США занялся расследованием предвоенных разведывательных данных. Возглавлявший Комитет Пат Робертс, сенатор-республиканец из Канзаса, тесно связанный с Белым домом, в частности с Чейни, потребовал, чтобы расследование прежде всего сосредоточилось на ошибках разведывательного сообщества. Он настаивал на том, что только после президентских выборов 2004 года Комитет может обратиться к расследованию других факторов, включая роль одного из управлений военной разведки — Отдела специального планирования, иракского лидера в изгнании Ахмада Чалаби и движения «Иракский национальный конгресс», повлиявших на ошибочные суждения и заявления ведущих политиков США о том, что ожидается обнаружить в Ираке. В дальнейшем Робертс более двух лет тормозил эту вторую фазу расследования, упорно доказывая, что огласка должна проводиться поэтапно, и ослабляя тем самым вероятный общественный резонанс. [111]

Валери Уилсон и ее коллеги из ЦРУ, давая свидетельские показания перед Комитетом, вскоре обнаружили, что республиканцы из числа его членов полагали, что в отношении четы Уилсон вполне допустима игра без правил, включая клеветнические нападки, подрыв профессиональной репутации и даже сведение счетов. Как впоследствии выяснится, Робертс постоянно позволял аппарату вице-президента вмешиваться в ход расследования, чтобы оградить Белый дом и аппарат вице-президента от необходимости проходить через процедуру расследования в Конгрессе. [112]В публикации Джонатана Ланди (январь 2007 года) приводятся слова нынешнего председателя Комитета (представителя Демократической партии) о том, что Чейни «оказывал постоянное давление на бывшего председателя Комитета по разведке, дабы притормозить расследование всех обстоятельств того, как администрация Буша использовала недостоверные данные по Ираку». В интервью новый председатель-демократ «[Джей] Рокфеллер заявил, что Чейни „не только по слухам“… подталкивал сенатора-республиканца от штата Канзас Пата Робертса затягивать это расследование… Рокфеллер назвал вмешательство Чейни „постоянным“. Он также добавил, что знает о том, что вице-президент регулярно проводил партийные совещания, на которых передавал республиканцам — членам Комитета прямые директивы Белого дома».

Когда 14 июля 2003 года Роберт Новак в своей газетной колонке раскрыл имя и статус Валери, ее давние коллеги, некоторые еще по стажерской практике, знавшие ее только под именем Вал П., пришли в ужас — и негодование. Они принялись звонить друг другу, совещаясь, как обеспечить поддержку. «Мы узнали, что раскрыли кого-то с нашего курса, — говорит Джим Марчинковский. — Но мы не знали фамилий друг друга, да к тому же она с тех пор успела сменить фамилию». Марчинковского вряд ли можно причислить к противникам администрации Буша. Будучи первым председателем отделения Республиканской партии в Университете штата Мичиган, он получил премию от Джека Абрамоффа (позднее дискредитировавшего себя лоббиста республиканцев, тесно связанного с Белым домом при Буше) как глава самого быстрорастущего студенческого партийного отделения в стране. Он активно участвовал в вовлечении студентов Мичиганского университета в президентскую кампанию Рейгана в 1980 году. За свою карьеру Марчинковский успел побывать агентом ЦРУ, служащим ФБР, военным моряком, государственным обвинителем и к 2003 году занимал должность заместителя прокурора города Ройял-Оук, штат Мичиган. [113]В 1992 году он в качестве кандидата от Республиканской партии безуспешно участвовал в выборах в Законодательное собрание штата. Впоследствии он спонсировал выборную кампанию Буша — Чейни в 1999 году, вложив средства в фонд, возглавляемый Лорой Буш.

Марчинковский вспоминает, как получил электронное сообщение от Ларри Джонсона, бывшего однокурсника: «Это ведь наша Вал! Мы должны что-нибудь предпринять». Группа ее однокурсников и коллег подписались под письмом в редакцию «Лос-Анджелес таймс», и оно было опубликовано в октябре 2003 года. В письме, автором которого был Марчинковский, говорится: «Публичное раскрытие личности, „выдача“, если угодно, засекреченного разведчика на моей памяти никогда не практиковалась правительством США как намеренная политическая акция… Раскрытие Валери Плейм, которая, как я не без оснований полагаю, работала в качестве секретного агента, представителем аппарата одного из высших руководящих лиц страны — деяние в высшей степени возмутительное, и за него кто-то должен держать ответ. Этот случай особенно огорчает меня, поскольку она была моим другом и коллегой по Управлению». [114]

Вскоре после этого группа бывших однокурсников выступила в вечерней программе «Найтлайн» телекомпании Эй-би-си; среди них была коллега Валери по ЦРУ, тоже в прошлом тайный агент, которая появилась в кадре с затененным лицом и измененным голосом.

Хотя за плечами у Марчинковского имелся опыт работы агентом ФБР и ЦРУ, адвокатом и прокурором, он не был готов к тому, с чем столкнулся, когда предстал перед Комитетом Пата Робертса для дачи показаний по утечке информации о Валери Плейм. «Мы направили письмо в Комитет Сената по разведке, заявив, что хотим кое-что рассказать им», — вспоминает Марчинковский. Письмо подписали шесть бывших сотрудников ЦРУ, включая однокурсников Валери по набору 1985 года: сам Марчинковский, Брент Каван, Ларри Джонсон и Майкл Гримальди. «Они долго тянули с ответом. Потом наконец Том Дэшл (тогдашний лидер демократического меньшинства в Сенате) связался с нами, сообщил: „Я собираюсь провести слушания в политическом комитете Демократической партии“ — и попросил нас прийти. Заседание политического комитета должно было состояться в пятницу 24 октября 2003 года. Едва стала известна дата заседания, — вспоминает Марчинковский, — мой начальник здесь, в Детройте, получил письмо по факсу от кого-то из сенатского Комитета по разведке. Вкратце там говорилось следующее, причем в высокомерно-пренебрежительном тоне: „Кто-то из ваших подчиненных уверяет, что располагает информацией“. Для меня это звучало примерно так: „Что это у вас за придурок там ошивается? Если хочет высказаться, пускай явится в четверг к часу дня“». Марчинковский пояснил, что это означало ровно за день до заседания Комитета по политике Демократической партии.

Марчинковский показал мне электронное письмо, посланное 20 октября 2003 года Биллом Дунке, тогдашним руководителем персонала при Комитете по разведке, почему-то на имя начальника Марчинковского. «Комитет по разведке Сената США получил письмо по факсу из вашей канцелярии за подписью Джеймса Марчинковского, — писал Дунке, помощник Робертса по персоналу, обращаясь к начальнику Марчинковского. [115]— Господин Марчинковский, по его словам, располагает „важной информацией“, которую хочет донести до Комитета… В письме говорится, что „время дорого“. В связи с этим я настоятельно прошу, чтобы господин Марчинковский как можно скорее связался со мной, чтобы обсудить его выступление на заседании Комитета». Совершенно очевидно, что под видом небрежного приглашения выступить перед Комитетом Дунке намеревался поссорить Марчинковского с начальником. Однако он в этом не преуспел, поясняет Марчинковский, поскольку начальник, его старинный друг, с которым они много лет работали вместе, вполне одобрительно отнесся к желанию Марчинковского искать справедливости для бывшей коллеги, Валери. И когда он сказал боссу: «Они ославили мою однокурсницу», тот ответил: «Все ясно. Задай им жару».