Энтони Бивор - Высадка в Нормандии

Пока дивизии Паттона форсировали Сену к югу и северу от Парижа, англичане и канадцы севернее Фалеза с трудом продвигались к Лизье и низовьям Сены. В отличие от американцев они столкнулись с уцелевшими пехотными дивизиями, которые отступали, сражаясь за каждую деревню, за каждую переправу. Эти бои местного значения стоили жизни очень многим. Когда одна из рот 1-го Тайнсайдского Шотландского батальона, входившего в состав 49-й пехотной дивизии, добралась до небольшой деревни, только что отступивший оттуда сводный отряд 21-го мотопехотного полка СС сразу открыл огонь из минометов. Шотландцы немедленно бросились в укрытия. Молодой рядовой Петри вбежал в дом местного учителя и нырнул под стол библиотеки. В тот момент осколок мины пробил потолок, лежавшую на столе книгу – это оказался «Принц Гомбургский» Клейста – и в итоге вонзился несчастному солдату в горло. Он был убит наповал, товарищи похоронили его в соседнем саду вскоре после прекращения обстрела. Освобождение этой маленькой деревушки обошлось шотландцам в восемь убитых и десять раненых.

В лесах и долинах вокруг Лизье немцы организовали противотанковые засады с 88-мм зенитными орудиями. 22 августа всего в одной атаке было потеряно 26 «Шерманов». Подобные высокие потери ужасали еще сильнее потому, что их наносил враг, которого считали уже поверженным. В результате наступление на Сену шло медленнее, чем предполагалось. Капеллан Уэссекской дивизии писал о противнике: «Мы все знаем, что он проиграл войну, тем более злят нас любые потери».

В тот же день в районе Лизье, как отмечал в своем дневнике один лейтенант-артиллерист, «пехота поймала парочку эсэсовцев злобного вида». «Я смотрел, как их допрашивали в штабе батальона, – писал он. – Они вели себя очень нагло, и, когда их выводили, я не был уверен, что они доберутся до лагеря военнопленных живыми».

Во многих местах за преступления СС пришлось расплачиваться обычным солдатам вермахта. К югу от Лизье, в районе Ливаро, замыкающая группа отступавших эсэсовцев остановилась на большой ферме и потребовала молока. Доярки ответили, что молока не осталось. Эсэсовцы прошли еще пару сотен метров и остановились на отдых в окопе. Вскоре они заметили нескольких канадских разведчиков. Прибежали молодые женщины, чтобы нарвать цветов для освободителей. Как только канадцы ушли, эсэсовцы вернулись на ферму и выместили злобу на этих женщинах, убив шестерых из автоматов и гранатами. «Мы захватили в плен столько же немцев, сколько было погибших на ферме в Мениль-Бакле, – писал позже боец местного Сопротивления, – и заставили их выкопать себе могилы… Как только они закончили, мы их публично казнили. А через несколько дней, празднуя освобождение Ливаро, мы провезли по городу всех женщин, состоявших в связи с оккупантами, сначала обрив им головы». В другом месте одна женщина цинично заметила, что после прибытия канадцев девушки, наиболее скомпрометировавшие себя во время оккупации, первыми вышли навстречу победителям «с улыбками на губах и букетами цветов в руках». Она также отмечала, что, когда солдаты союзников бросали проходившим мимо молодым женщинам шоколад и сигареты, те ждали, пока грузовик проедет, а затем ползали на коленях и с легким выражением стыда подбирали их.

Многие нормандцы относились к членам Сопротивления с цинизмом. «Взрывной рост численности Сопротивления невероятен, – отмечал местный юрист. – Все деревенские мальчишки, бегавшие за девчонками и танцевавшие субботними вечерами, стали ходить с повязками и автоматами». В то же время союзники очень ценили помощь настоящих бойцов Сопротивления. «Маки справляются со своими задачами великолепно, и мы видим, что их становится все больше и больше», – писал в своем письме домой один канадский майор. А Майлз Хилдъярд из 7-й танковой дивизии писал в дневнике, что во время наступления на Сену «на каждой машине 11-го гусарского сидели маки, и их помощь невозможно переоценить».

Помимо этого в районе Ливаро вскоре после рассвета подразделение Иннискиллингского гвардейского драгунского полка соединилось с ротой 1/5-го полка ее величества. Командир роты дал им знак остановиться. Возглавлявший подразделение драгун лейтенант Вудс спрыгнул с танка на землю. «Хотите Т-IV на завтрак?» – спросил пехотный офицер и указал ему на след гусениц, ведущий в сад. «Неуверенно проехав по открытой местности чуть более 700 метров до ближайшей гряды холмов, цель остановилась, не имея ни малейшего представления о том, что за ней наблюдают». Вудс повел свой танк через яблоневый сад. Листва была густой, а ветви ломились от плодов. Они целую вечность маневрировали так, чтобы и командир, и наводчик могли видеть цель. Напряжение росло, и водитель, рядовой Роуз, начал отвлекаться: «Минуты тикали, и из башни начали слышаться язвительные комментарии». В конце концов им удалось произвести точный выстрел. Первый бронебойный снаряд попал в заднюю подвеску. Башня танка стала разворачиваться в их направлении. Второе попадание тоже было удачным, но башня все еще поворачивалась. Замерла она лишь после третьего попадания. Сначала появилась тонкая струйка дыма, но за ней последовало и пламя, а потом немецкий экипаж кубарем вывалился из танка.

Вернувшись к плану длинного охвата отступавших к Сене немцев, американцы направили вверх по левому берегу сначала 5-ю танковую дивизию, а затем 19-й корпус Корлетта. Но продвигаться было сложно, а в Эльбефе их ожидало упорное сопротивление противника: генерал-фельдмаршал Модель направил туда остатки своих дивизий, чтобы прикрыть переправы ниже по течению.

Этот маневр привел к очередному конфликту между американцами и англичанами. На встрече с Монтгомери и Демпси 19 августа Брэдли предложил англичанам достаточное количество грузовиков для того, чтобы они самостоятельно совершили обход с правого фланга силами двух дивизий. Демпси отклонил предложение, доказывая, что не в состоянии достаточно быстро высвободить нужные дивизии.

– Если ты не можешь этого сделать, малыш, – ответил Брэдли, – надеюсь, не будет возражений, если мы сами попытаемся это сделать? Я имею в виду – если мы пройдем через ваши позиции?

– Отчего же? – сказал Демпси. – Мы были бы рады, если бы вы так и сделали.

Но когда позднее корреспонденты английских газет начали расспрашивать Демпси о наступлении в направлении Сены, он ответил, что оно шло бы быстрее, если бы не мешало движение американской техники через их позиции. Позднее Монти извинился перед Брэдли, сказав, что слова Демпси, вероятно, неправильно истолковали, но Брэдли это не убедило. Он так никогда и не простил Демпси этого высказывания. Через несколько лет он назвал это «одной из самых больших в истории несправедливостей по отношению к американской армии».