Валерий Шамбаров - Агенты Берии в руководстве гестапо

В Брюсселе попал в руки гестапо и курьер Нигги, который раньше поддерживал связь с агентами в Швейцарии — с Рашель Дубендорфер («Сиси») и Анной Мюллер, входившими в группу Радо. А через французского агента СД Ива Рамо («Аспирант») узнали о самом Радо. В августе от зондеркоманды в Швейцарию были направлены Герман Ханслер и Ганс Петерс. Путем слежки вычислили молодую, 23-летнюю разведчицу Маргариту Болли («Роза»), Петерс познакомился с ней, представившись эмигрантом-коммунистом, и стал ее любовником. От Радо она свою связь утаила. Хотя являлась одним из трех радистов «Красной тройки».

Но в Швейцарии люди Мюллера активных действий не предпринимали, только наблюдали и копили сведения. Это было нейтральное государство, а вдобавок тут шеф гестапо перешел границы «своей епархии». Работа в неоккупированных странах была подведомственна не ему, а Шелленбергу. Который также развернул деятельность против «Красной тройки» — даже не зная об успехах агентуры гестапо. «Филиалом» внешней СД в Швейцарии являлось так называемое бюро «Ф». Оно по своим каналам нащупало некоторые нити, потенциально ведущие к советской разведке, определило предполагаемый ряд лиц, способных быть к ней причастными. Ну а Шелленберг решил действовать через начальника швейцарской разведки и контрразведки полковника Роже Массона. В августе-сентябре прошли две их конфиденциальных встречи. Хотя Массона Шелленберг на удары по «Красной тройке» пока не настраивал, информацией о трех передатчиках, работающих со швейцарской территории, не делился. Просто закидывал удочки на предмет «дружеского сотрудничества» двух спецслужб.

Видимо, без особого успеха. Массон был патриотом своей родины, прекрасно понимал, что в случае европейского господства Германия запросто проглотит Швейцарию. Поэтому втайне подыгрывал странам антигитлеровской коалиции. Ценнейшим агентом швейцарской разведки был в это время Рудольф Ресслер, немецкий эмигрант-антинацист. Он создал собственную разведгруппу из каких-то высокопоставленных друзей, оставшихся в Германии (называть их кому бы то ни было он отказывался) и снабжал генштаб Швейцарии секретнейшей информацией из известных только ему источников в рейхе. Массон смотрел сквозь пальцы, когда с началом войны Ресслер стал делиться той же информацией с англичанами и американцами. Так что встречи полковника с Шелленбергом свелись к протокольным улыбкам, тостам и заверениям.

Тем временем все высвободившиеся силы зондеркоманды «Роте капелле» были переброшены во Францию, Бельгию и Голландию. Кольцо вокруг организации Треппера быстро начало сжиматься. Как уже отмечалось, эта сеть была громоздкой, что повышало ее уязвимость. В сентябре гестапо взяло группу Ефремова. Сам он на допросах вел себя героически, отвечать отказался. Но его радиста сломили. И рацию тоже подключили к радиоигре. При зондеркоманде была создана специальная группа для подбора и составления донесений для Москвы — информацию давали правдивую, чтобы не насторожить русский Центр раньше времени. Хотя оставшиеся на свободе разведчики, услышав в эфире погибшую группу, снова предупредили руководство — 25 сентября об аресте Ефремова радировал Робинсон.

Через арестованных агентов и связных немцы узнали о других разведчиках. Пошла настоящая охота за «Жильбером» и «Кентом», немцы называли их «Большой шеф» и «Маленький шеф». О них знали уже очень многое. Знали, что «Кент»-Сукулов разъезжает с аргентинским паспортом, не задерживаясь долго на одном месте. Что скрывается он в южной, неоккупированной зоне Франции. И один из вновь «оживших» передатчиков вблизи Марселя верно идентивицировали с рацией «Кента».

В южной зоне Франции вообще скопилось много подпольных и разведывательных групп, чувствовавших себя в относительной безопасности. Тут действовали и организации французского сопротивления, и деголлевцы, и коммунисты, и англичане. И Мюллер спланировал операцию «Донар», возглавил которую штурмбаннфюрер Бемельбург. В помощь ему придавались представители абвера Дернбах и орпо (полиции порядка) Шустер. В южную зону было направлено 280 агентов от этих организаций — неофициально, с французскими поддельными документами. Засекли координаты многочисленных передатчиков разных антинацистских организаций. А потом накрыли сразу, одним махом. В день облавы только в районе Лиона захватили 15 радиостанций с разведчиками и подпольщиками, еще несколько раций прихлопнули в Марселе и Тулузе.

Но рации «Красной капеллы» из-под этого удара ускользнули. И Сукулова не нашли. Однако оперативникам удалось выяснить, что у него есть любовница, красавица-венгерка Маргарита Марсия («Блондинка»), родившая от него дочь. Рассчитали, что рано или поздно он ее навестит, и устроили засаду. Несмотря на то, что в операции «Донар» германские спецслужбы действовали вроде бы на «суверенной» французской территории, однако правительство Виши, конечно, и не посмело протестовать. А вскоре отменили последние формальные ограничения для работы гестапо во Франции.

7 ноября 1942 г. англо-американские войска начали высадку в Северной Африке. При этом, кстати, рабская психология западноевропейцев проявилась в полной мере. Несмотря на откровенный грабеж и расчленение Франции, на выкачивание из нее огромных «контрибуций» и «налогов», вывоз в Германию музейных картин и статуй, непрерывные расстрелы заложников, отправки в концлагеря «политических противников» и евреев, французские войска оказали англичанам и американцам ожесточенное сопротивление! В Алжире и Оране попытки высадить десанты были вообще отбиты. Лидеры французского правительства Петэн и Лаваль заверяли Гитлера в преданности. А когда адмирал Дарлан все же склонился переметнуться на сторону союзников и послал приказ командующему флотом в Тулоне адмиралу де Лаборде идти в Африку, тот отказался.

Гитлер же церемониться не стал. 10 ноября он распорядился о полной оккупации Франции. Мизерными силами, у немцев на Западе войск было мало, ведь шла битва под Сталинградом. 11 ноября части вермахта перешли демаркационную линию, и вот им-то сопротивления не было оказано нигде. Две трети страны заняли без единого выстрела. За оружие взялись лишь свободолюбивые горцы-савойцы, создавшие несколько отрядов маки. А когда германцы подошли к Тулону, где с 1940 г. стоял весь французский флот — могучие линкоры, крейсера, подводные лодки, Лаборде в Африку все равно не пошел. Но и на немцев обиделся, приказал затопить корабли. А моряки дисциплинированно построились и отправились в германские лагеря военнопленных. В общем, флот предпочел погибнуть глупо и бессмысленно.

Видимо, в связи с этими событиями Сукулов обеспокоился за любимую женщину и ребенка и заехал к ним. 12 ноября он попался. Перевербовали «Маленького шефа» почти сразу — пригрозили расстрелять на его глазах Маргариту и дочь. Затем аресты перекинулись и на Париж. Захваченных агентов «обрабатывали». Кого более тонкими психологическими приемами, кого ставили перед фактом — нам и так все известно, кого физическими мерами. А пытать в гестапо умели хорошо. Были своеобразные специалисты этого дела. Скажем, в службе гестапо во Франции применялись такие методы, как избиения, пытка бессонницей. Или ставили жертву на треугольную линейку на колени и давили на плечи. Или подвешивали за отведенные назад руки. Практиковались прижигания сигаретами, паяльной лампой, постановка босиком на битое стекло — а потом на соль. Или заключенного в наручниках погружали в ледяную ванну и топили, пока не начнет захлебываться. Потом давали отдышаться, а при отказе отвечать повторяли. Были вырывания ногтей, пытки бормашиной, электрическим током — один электрод крепили к ноге, а другой к половым органам, соскам женщин и другим особо чувствительным местам (Ж. Деларю. «История гестапо». Смоленск, 1993).