В. Воронов - Служба

Идея единения в экстазе офицеров военной разведки с их лубянскими «соседями» — бред. Зато тень СБП везде негласно присутствует в качестве оппонента темных сил.

Дьяволизация личности Коржакова дальше сравнений с Малютой Скуратовым обычно не идет. Но в какие же игры и с кем тешится генерал? Его априорная верность патрону как-то и не ставится под вопрос. А может быть, зря?

Одна из недавних реприз г-на президента заставляет серьезно задуматься: выдана целая ода в адрес… не подведшего его ни разу Скокова. И это когда Скоков в очередной раз прошелся по некомпетентности Б. Н .! А ведь известно, кто фильтрует информацию для главы государства. Это молчание отнюдь не ягнят лучше всех слов говорит, на кого делает ставку Служба.

Небезызвестный Дмитрий Якубовский как-то обмолвился: «Уже летом 1992 года секретарь Совета безопасности Ю. Скоков пытался ориентировать силовые структуры на себя, с тем, чтобы, перейдя в коммунистическо-фашистскую оппозицию, увести их за собой». Ясно, что подобная подрывная деятельность не могла остаться незамеченной президентскими службами. Случайно ли Юрий Скоков считается теневым патроном силовиков, а Якубовский — в «Крестах»?..

Откроем газету «Завтра»: «Очень симптоматично, что позицию, направленную на усиление государства, занимают такие люди, как Коржаков и Барсуков. Они… встали по эту (т. е. «завтрашнюю». — авт. ) сторону баррикад». И еще: «…Коржаков является профессионалом высочайшего класса, преемником тех традиций охраны, которые шли еще с царских времен».

Преемственность от кнутобойцев вроде Ромодановского и Шешковского и «без лести преданных» провокаторов типа Азефа и Гапона — тот еще комплимент! «Коржаков — сверхпрофессионал, который при любой власти будет нужен…Коржаков хотел бы быть профессионалом в сильном государстве», — дифирамбы пел Владимир Полеванов, бывший ельцинский чиновник.

Скоков, Полеванов — они на виду, а Александр Васильевич не так прост, чтобы играть на открытой сцене и по правилам. Одно ясно — придворная (ныне уже и всероссийская) ЧК ставит на имперские силы. При живом-то хозяине?!

Отмена президентских выборов — чем не лучший выход? Вариант сей давно отрабатывается. Одна из версий: чеченская кампания предваряла введение ЧП и прямого президентского правления по всей стране. Что не исключало и воцарение некой хунты после, скажем, трагической гибели босса от рук чеченского террориста. Или инфаркта миокарда.

О внедрении Крючковым своей агентуры в окружение Горбачева поведал в 1992-м бывший подполковник КГБ Кичихин: «Их подлинная профессия тщательно скрывалась… Теперь офицеров госбезопасности будут внедрять в аппарат президента Ельцина» (Новое время. 1995. № 11).

Кстати, по своему ли почину «отставные» офицеры ГБ кружили вокруг опального Б. Н . до августа 1991-го? Знает ли шеф президентской ЧК, сколько их вокруг президента, какое спецзадание получат они в час «Х» и от кого?

Не зря же подмечал генерал Медведев, начальник горбачевской охраны: «По части кровавых мятежей и переворотов у нас огромный опыт… в КГБ механизм отлажен, надо лишь нажать кнопку, и отлаженная десятилетиями машина заработает безотказно».

Кто только не пытался реформировать тайную полицию. Еще в XIX веке генерал Лорис-Меликов (аналог нынешнего Бакатина) «мечтал своим вежливым обращением облагородить тайную полицию, то есть мечтал превратить грязь в бланманже». И вот более ста лет тому — а все не бланманже…

Писать портрет генерала Коржакова — все равно, что пытаться поймать снежного человека: вроде как есть (был) такой в природе (Кремлевской), а толку-то! Что ест, что пьет и пьет ли вообще, что любит читать, какой пистолет, в конце концов, предпочитает — загадка. «Любит то, что любит президент», — обмолвился про него Олег Попцов.

Впору вовсе усомниться в реальности его существования, если бы не фотоснимки: в фуражке, без фуражки, с рацией, с ракеткой, в погонах, в плавках, с улыбкой, с бронещитом… да еще и интервью — столь редкие и убойные, как выстрелы настоящего снайпера. И президентские указы: назначить, присвоить, наградить, снять…

Никто не видел снежного человека — только его огромные следы. Так и нашего человека-невидимку распознать можно лишь по оставляемым им следам или отпечаткам пальцев (хотя какие уж там пальчики, когда все делается в перчатках). Лишь во время сильного дождя или бури появляется некая полупрозрачная фигура, да молния на миг высветит расплывчатый образ — без профиля и анфаса.

Невидимка явился на свет 31 января 1950 года в Москве. Уже само его появление было неслыханной удачей: родись он не в семье анкетно-идеальных работяг «Трехгорки», а, скажем, в потомственно интеллигентной семье, — не видать ему столь головокружительной карьеры, ибо путевку в жизнь ему дали анкета и рабоче-крестьянское происхождение.

Особыми талантами в школьные годы, как выяснилось, будущий генерал не блистал. Посему и не смог после школы осчастливить своим поступлением ни вуз, ни военное училище, ни техникум. И в 18 лет призван на срочную службу. Спасибо все той же анкете и отменному здоровью — Невидимка попадает в элитнейший Кремлевский полк Комитета государственной безопасности. Вот с тех пор — с 1968 года — наш герой только этой пресловутой безопасностью и занимается. Попасть в Кремлевский полк мог далеко не каждый здоровяк с чистой анкетой: «отбор в него осуществляется тщательный и всесторонний», — вспоминает один из бывших чинов КГБ генерал Докучаев.

Как пояснил мне один из бывших сотрудников Девятого управления КГБ СССР, под этим подразумевается отсутствие «порочащих» связей — никаких родственников за рубежом или даже бывавших некогда на «оккупированных территориях», никакой примеси благородной крови — только рабоче-крестьянские предки и никаких репрессированных в роду. Расовая чистота — то бишь только славянская (русско-украинско-белорусская) кровь — само собой.

Невидимка Саша всем этим требованиям отвечал. Служил хорошо. Настолько хорошо (отличник боевой и политической подготовки, правильно понимает внутреннюю и внешнюю политику КПСС), что глянулся тем начальникам, что бдят не только за Кремлем и Мавзолеем, но и за обитающими в тех помещениях телами. И сразу же после окончания срочной службы получил заманчивое предложение перейти в кадры КГБ — в занимавшееся охраной спецобъектов и спецлиц Девятое управление.

Сам Александр Васильевич о своих боевых годах в «девятке», к сожалению, мемуаров пока не написал, а и отпишет, правды там не найдем (через год отпишет. — авт. ). А жаль — именно тот период и сформировал Коржакова, который так НЕИЗВЕСТЕН нам ныне. «Девятка» дала ему все — не только работу и профессию, но и образ жизни, образ мышления, привила вполне определенные представления о морали, разметала юношеские иллюзии и идеалы (если таковые и были). Взамен он тоже отдал все — жизнь и бессмертную душу. Хотите понять Коржакова-96? Загляните на четверть века назад — в Девятое управление КГБ СССР.