Николай Лузан - «Загадка» СМЕРШа

Делле с Кемпке бросились за ним вдогонку. Учеба в абвере, а затем в «Цеппелине» для Попова не прошла даром. Он умело путал следы и уходил от слежки. Больше часа они мотались за ним по Москве. Несколько раз Делле терял его из виду, и если бы не Кемпке, то вряд ли бы вышел на дом в Тихвинском переулке. Перед подъездом в старый купеческий особняк Попов, снова проверившись, поднялся на третий этаж и вошел в квартиру. Делле не рискнул последовать за ним и отложил встречу до запасной явки.

На следующий день ровно в 13:00 Попов вновь появился у третьей платформы Курского вокзала. За пятнадцать минут перед его глазами прошли десятки пассажиров и встречающих, но никто не подал условного сигнала. С тяжелым сердцем Виктор вернулся в Тихвинский переулок. В ней томился в ожидании Николай. На его вопросительный взгляд Бутырин развел руками, сбросил с плеч ставший вдруг пудовым полушубок, прошел на кухню и устало опустился на стул. Повторный срыв явки наводил на тревожные мысли. Звонок Утехину также не прояснил ситуации. Разведчики наружного наблюдения, дежурившие на посту стационарного контроля на Курском вокзале, курьера «Цеппелина» среди прохожих и пассажиров тоже не обнаружили. Приказа на продолжение контрнаблюдения за Виктором в городе они не получали. Утехин, опасаясь расшифровки, отказался от этого.

В сложившейся ситуации Виктору, Николаю и контрразведчикам не оставалось ничего другого, как ждать сеанса связи с Берлином. До выхода в эфир было больше семи часов. Виктор вспомнил, что не обедал и направился на кухню. В это время в прихожей зазвонил звонок. Он переглянулся с Николаем. Сафронов и Окунев, имевшие свои ключи, вряд ли бы стали звонить. Виктор, поколебавшись, подошел к двери и заглянул в глазок. На лестничной клетке стоял человек в военной форме. В царившем полумраке трудно было различить воинское звание и род войск.

Слова: «Извините, не выручите ли спичками? Я ваш сосед сверху» — не вызвали у Виктора подозрений. Он открыл дверь. Свет упал на лицо «соседа». Секундное замешательство охватило Виктора. Перед ним стоял слегка похудевший оберштурмфюрер Делле. Его физиономия расплылась в самодовольной ухмылке.

«Как он нашел квартиру?! Выследил после явки на Курском? Но тогда почему молчат Утехин и Окунев?! Ах да, не пустили за мной наружку!» — вихрем пронеслось в голове Виктора.

Продолжать держать курьера «Цеппелина» на лестнице было глупо, и Виктор впустил его в квартиру. Делле, довольный произведенным эффектом, хмыкнул и по-хозяйски вошел в прихожую. На шум голосов из комнаты выглянул Николай, и на его лице также отразилось неподдельное изумление. Кого-кого, а Делле он никак не ожидал увидеть. А тот неспешно снял полушубок, повесил на вешалку, остановился перед зеркалом и принялся нарочито тщательно причесываться. Его колючий взгляд прощупал Николая, Виктора, а потом пробежался по квартире. Побывавший не в одной переделке и умудрявшийся непостижимым образом выбираться из безвыходных положений, Делле не доверял никому, кроме собственной интуиции, а она его не подводила.

Его наглость и нахрапистость требовали ответных действий, и Виктор перешел в атаку. Он обрушился на Делле с обвинениями за срывы явок на Курском вокзале и появление на конспиративной квартире. К нему присоединился Николай. Курьера «Цеппелина» это нисколько не смутило. Свои действия он объяснял тем, что страховался на случай, если они окажутся подсадными утками НКВД. Заявление Делле только подлило масла в огонь конфликта. Николай не выдержал и взорвался. Виктору стоило немалых усилий, чтобы перепалка между ними не переросла в драку. Его больше занимало не бесцеремонное поведение Делле, а то, с чем он пожаловал и какую роль в дальнейшей операции ему отводил «Цеппелин». Оттащив от него разъяренного Николая, Виктор предложил пройти на кухню и там за столом обговорить все без эмоций.

Но Делле был верен себе. Прежде чем воспользоваться предложением, он буквально обнюхал все комнаты, не поленился заглянуть в кладовку и только тогда зашел на кухню. Виктор и Николай, поигрывая желваками на скулах, жгли его гневными взглядами. Но Делле это не смутило. С каменным выражением лица он достал из карманов пиджака пачки денег, бросил на стол и потребовал пересчитать. Виктор, не глядя, смахнул их в ящик и вопросительно посмотрел на Делле. Тот пожал плечами и взялся за нож. Николай подался к нему. Осклабившись в ухмылке, Делле вспорол подкладку пиджака, вытащил крохотный металлический пенал, открутил крышку, энергично встряхнул, и на стол выпал скрученный в трубку листок бумаги.

Николай с Виктором переглянулись и снова обратили взгляды на Делле. Он, сохраняя невозмутимый вид, пояснил: это шифровка с личными указаниями Грефе. Николай, буркнув, что лучше бы прислали больше денег, развернул ее и, не увидев на листке бумаги привычных столбцов из цифр, вопросительно посмотрел на Делле. Тот достал из кармана пузырек с жидкостью. В нем находится проявитель для тайнописи. С ним Виктору еще не приходилось работать, и он поручил заняться этим самому Делле вместе с Николаем. Они отправились в ванную, а он, воспользовавшись паузой, попытался собраться с мыслями и понять, что же кроется за действиями «Цеппелина» и его курьера.

Логика развития операции «Загадка» и поведения Делле наводили Виктора на мысль: Грефе решил проверить своих агентов и убедиться, что они работают не под диктовку советской контрразведки. Поведение же самого Делле во время явок Виктор связывал с его характером. Матерый шпион действовал с перестраховкой и в данном случае проявил личную инициативу. Главный и неутешительный вывод, к которому пришел Виктор, заключался в том, что в Берлине, вероятно, устали ждать вербовки Лещенко, и потому направили опытного вербовщика Делле, чтобы тот сдвинул дело с мертвой точки.

Подтверждения своим мыслям Виктор, однако, не получил. В расшифрованном Делле и Николаем послании Грефе содержались лишь общие указания. Они сводились к тому, что в дальнейшей работе группа «Иосиф» должна координировать свои действия с Делле, но в чем и каким образом, Грефе не конкретизировал. Это еще больше насторожило Виктора. За обтекаемыми выражениями указания он усматривал не что иное, как стремление «Цеппелина» поставить работу группы «Иосиф» под полный контроль Делле. То же самое подумал и Николай. Виктор прочел это в его глазах и незаметно сделал знак. Тот, забыв о недавнем конфликте, принялся хлопотать над столом. Но Делле не горел желанием оставаться и согласился лишь на то, чтобы согреться рюмкой коньяка и чашкой кофе, перед тем как выйти на мороз. Но и они не развязали ему язык. Виктору и Николаю буквально клещами приходилось вытаскивать из него каждое слово.